Александр Шалимов - Стена

Шалимов Александр

Стена

Александр ШАЛИМОВ

СТЕНА

Все погибло: области опустошены войной.

Храмы и школы разрушены.

Летопись XIV века

- Мы поймали еще одного, Борода.

- Сколько ему лет?

- На вид за шестьдесят. Но может, и меньше. Выглядит гораздо старше, чем мы с тобой.

- А откуда?

- Из тех, что живут под развалинами в долине. Я его давно приметил. Он чаще других вылезал наружу в пасмурные дни. А сегодня с дождем выбрался высоко в горы. Я следил за ним в оптическую трубу из верхней лаборатории. Когда он подошел к одной из наших пещер, я сигнализировал ребятам. Они набросили на него сеть. Он даже не пробовал освободиться. Лежал и скулил. Когда стемнело, ребята втянули его к нам.

- Бесполезное дело, Одноглазый. От этих, из развалин, мы ни разу ничего не добились. Они умирали раньше, чем начинали вспоминать.

- А может, это упрямство, Борода? Просто не хотят говорить, как было.

- Нет, это кретины... Прошлого для них не существует. Тут одно средство - электрические разряды. Хромой верил, что хорошие разряды способны восстанавливать память прошлого. Но эти, из развалин, не выдерживают.

- Так пустить его?

- Пусти, пожалуй... Или нет. Давай сюда! Посмотрю, каков он.

Двое коренастых парней с чуть пробивающейся рыжеватой порослью на щеках, полуголые, в коротких кожаных штанах и деревянных башмаках, ввели старика. Он был худ и лыс. Впалые восковые щеки, черные борозды морщин вокруг тонких, плотно сжатых губ. Большие оттопыренные уши казались прозрачными. Слезящиеся глаза подслеповато щурились под покрасневшими, лишенными ресниц ветками. Старик зябко кутался в короткий дырявый плащ. Спазматическая дрожь то и дело пробегала по худому, костлявому телу. Из-под плаща виднелся рваный шерстяной свитер, грязные в заплатах брюки были заправлены в дырявые носки, подвязанные кусками веревки. Ботинок на нем не было, и он переступал с йоги на ногу на холодном бетонном полу подземелья.

Борода первым нарушил молчание: - Ты кто такой?

Старик метнул исподлобья затравленный взгляд и еще плотнее сжал губы.

Борода встал из-за стола, подошел к старику почти вплотную. Старик весь сжался и попятился.

- Не бойся, - медленно сказал Борода, - и не дрожи. Не сделаю тебе ничего худого.

- А я и не боюсь тебя, разбойник, - прерывающимся голосом пробормотал Старик. - Знаю, кто ты, и все равно не боюсь.

Он умолк и, отступив к самой стене, прикрыл глаза. - Знаешь меня? удивился Борода. - Откуда? Старик молчал.

- Ну, не глупи, отец. Садись поближе к свету. Поговорим. Хочу порасспросить тебя кое о чем...

Старик продолжал молчать и не открывал глаз. Все его тело сотрясалось от непрерывной дрожи.

- Видишь, он уже готов рассыпаться, - заметил Одноглазый.

Парни, которые привели старика, захихикали.

- А ну! - негромко бросил Борода.

Под низко нависающим бетонным сводом стало тихо.

- Почему ты без сапог? - продолжал Борода, снова обращаясь к старику. - Разве у вас в долине теперь ходят так?

Старик покосился на полуголых парней и злобно прошептал что-то.

- Вот как? - удивился Борода. - Это ты? - Он указал пальцем на одного из парней.

Тот испуганно замотал головой.

- Значит, ты. - Борода не мигая уставился на другого парня. - А ну-ка подойди сюда.

Звонкий удар, короткий всхлип. Еще удар и еще.

- Теперь ступай и принеси его башмаки.

Заслоняя руками окровавленное лицо, парень, пошатываясь, исчез за тяжелой дверью.

Через несколько минут он возвратился. Одной рукой он прикрывал разбитый нос и губы, в другой были башмаки старика. Он молча поставил их на стол и попятился к двери.

- Немудрено, что польстился, - заметил Борода, - хорошие башмаки - на меху и подошла совсем не стерлась. Я тоже никогда в жизни не носил таких. Ты, наверно, был богатый, - повернулся он к старику, - раньше, до этого... Ну, понимаешь?

Старик молчал, не отрывая взгляда от башмаков, которые Борода держал в руках.

- Конечно, богатый, - усмехнулся Борода, - только очень богатые могут носить такие замечательные башмаки... На, возьми!

Он швырнул башмаки к ногам старика. Старик быстро нагнулся, схватил их и стал торопливо надевать, подпрыгивая на одной йоге.

- А ты запомни, - обратился Борода к парню с разбитым лицом. - Мы не бандиты и не разбойники. Мы исследователи. Исследователи - это значит ученые. Мы должны вернуть то, что они, - он кивнул на старика, - потеряли. Это очень трудно, но другого выхода у нас нет. И мы должны быть прин-ци-пи-аль-ны-ми... - Последнее слово он произнес по складам. - Так говорил Хромой, умирая. Он-то помнил кое-что - Хромой... Раньше тоже были ученые. Раньше - это когда нас еще не было, а он был молодым. - Борода указал на старика, который старался застегнуть пряжку на башмаке. - Те ученые знали больше нас, они даже умели делать такие башмаки. Но они были не-прин-ци-пи-аль-ные... Может, с этого все и началось. Вот так... А ты на что польстился? Ты понял?

- Понял, - сказал парень, всхлипывая и размазывая по лицу кровь и сопли.

- Вот и хорошо, - кивнул Борода. - Так расскажи нам, - продолжал он, обращаясь к старику, - расскажи, как все это получилось?

- Я ничего не знаю.

- Быть не может. Что-нибудь да знаешь.

- Нет.

- Не всегда же люди скрывались в пещерах и под развалинами и не могли выходить на солнечный свет?

Старик молча разглядывал пряжки на своих башмаках.

- Ну! Молчать нельзя. Я могу заставить говорить. Это будет гораздо хуже для тебя.

- Я ничего не знаю, клянусь вам.

- А мы поклялись не верить ничьим клятвам, даже своим собственным. Сколько времени ты живешь там внизу, под этими развалинами?

- Как помню себя.

- Сколько же лет ты себя помнишь?

- Не знаю. Много...

- Десять, двадцать, пятьдесят?

Старик молча пожевал тонкими губами: - Меньше, но я не знаю. Я не веду счет годам. Зачем? Время остановилось.

- Это вы остановили его, ты и те другие, кто носил такие же башмаки на меху. Вас давно надо было уничтожить всех, как взбесившихся псов. А вы зарылись в норы и бормочете про остановившееся время.

- Кончай, Борода, - глухо сказал Одноглазый. - Это ни к чему. Дай его мне, и я проверю, сохранились ли какие-нибудь воспоминания в его гнилом мозгу.

- Не надо! - закричал вдруг старик. - Я скажу, что помню. Все. Ничего не утаю. Зачем мне скрывать? Я ни в чем не виноват.

- Все вы твердите "не виноват", - заметил Одноглазый, - выходит, все само получилось.

- Помолчи, - сказал Борода, - послушаем, что он помнит. Только начинай с самого начала, - повернулся он к старику, - и не вздумай нас дурачить. Кое-что нам известно. Наш... этот, ну как его... исследовательский центр действует уже давно.