Александр Казанцев - Мост дружбы

Александр Казанцев

Мост дружбы

И чтобы пропасти пропасть,

Пусть мост закроет «злую пасть».

ОТ АВТОРА

Роман-мечта? О чем мечтать, если миру грозит всеобщая ядерная гибель? Естественно, не о конце цивилизации, а о продолжении жизни на Земле. Но тогда людям надо наводить мосты через пропасти, разделяющие их сообщества. И в первую очередь американцам и советским народам, оказавшимся в угрожающем противостоянии.

Но они разделены океанами, льдами и мировоззрением!

При взгляде на земной шар с Северного полюса даже очертания континентов (как подметил в своей картине художник Виталий Лукьянец) напоминают в Евразии, где раскинулась наша страна, — медведя, а в северной части США — ягуара. Однако они соединяются через Северный полюс наикратчайшей прямой. Когда-то она была трассой беспримерных перелетов наших славных летчиков Чкалова, а вслед за ним Громова.

Так не создать ли ныне там воздушный мост? Увы, это вызовет сжигание такого количества горючего, что не только оставит наших потомков без важнейшего сырья для их изделий и даже пищи, но и вызовет загрязнение среды обитания.

Еще менее приемлемы караваны судов, пробивающихся вслед за ледоколами через паковые льды ценой огромных материальных затрат, потерь и опять-таки загрязнения океана.

Уж если мечтать о мосте, соединяющем материки, то о таком, где движение возможно без расхода энергии. Летает же сама собой в пустоте выведенная в космос орбитальная станция! Прокладываем же мы тысячекилометровые трубопроводы! А если удалить из них воздух и разогнать там поезда до умопомрачительных скоростей? Но для этого пришлось бы зарыть в землю идеально прямые и большие, как в метро, трубы. Это нереально даже для мечты, если она не оторвана от действительности.

Выдающийся немецкий писатель Бернгард Келлерман в начале века написал роман «Туннель», где герои прорывали туннель под дном Атлантического океана, создав «гимн капитализму».

Если же мечтать о соединении «трубопроводом» материков, то преимущества водной среды напомнят о себе: не надо рыть и вывозить землю, достаточно погрузить трубу в океан и не дать ей всплыть (даже в полярных условиях!).

В основу романа-мечты автор положил свой фантастический роман «Арктический мост», написанный полвека назад. И как ни накалилась с тех пор атмосфера в мире, торжество разума неизбежно над безумием выгоды, ибо нет у людей иного выхода.

МОСТЫ ЖИЗНИ (сонет)

И вспыхнула мечта-идея

Искоренить всемирный страх:

Международного сабвея1

Подводный мост спустить во льдах.

Непроходимые торосы, -

Их стороной не обойти, -

Неразрешимые вопросы

Вставали злобно на пути.

И звезды холодно смотрели,

На Землю устремив свой взор,

Где люди дерзкие посмели

С природою затеять спор.

Чтоб на планете дольше жить,

Мосты придется проложить.

Автор

ПРОЛОГ

Образование без воспитания

как колесо без оси.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Дни моей юности, нежная любовь… к заводу! К небольшому металлургическому заводу, который кажется таким крохотным, отделенный от Магнитогорского исполина металлургии лишь пологим горным перевалом, через который не так давно проложили, наконец, широкую колею.

В далекие послестуденческие годы я работал в Светлорецке (назовем его так) главным механиком. И вот спустя десятилетия мне привелось снова свидеться со своей инженерной родиной.

Завод, построенный чуть ли не в демидовские времена на месте, где была вода и руда (первое, что требуется для металлургического производства), выжил в наше время гигантских, самых больших в мире доменных печей, рядом с которыми даже представить неловко светлорецкие домны. Но у этих «маленьких», условно говоря (размером все же с многоэтажный дом), печей была и остается немаловажная особенность. Никакие металлургические колоссы не могут дать чугун марки «черный соболь», металл такой чистоты, как эти «малютки». Промышленное объединение, каким ныне стал завод, объединяет не только металлургические цехи, сталепроволочный завод, узкоколейную железную дорогу, рудники, но и лесное хозяйство с угольным цехом, где древесный уголь выжигается вполне дедовским, но надежным способом, позволяющим выплавлять металл не на коксе, без всякой примеси вредной серы.

Узнав о награждении родного завода орденом Трудового Красного Знамени, я на правах ветерана послал директору Векову поздравительную телеграмму, а в ответ получил приглашение приехать в Светлорецк для участия в торжествах.

И случилось так, что попал я туда в лютую стужу, принесшую тяжкие испытания. И я увидел, как боролись в наше время со стихией люди моего любимого с юности завода.

Бывший при мне сменным инженером мартеновского цеха, а потом, уже без меня, его начальником, Миша Веков в первые дни войны ушел на фронт военным инженером третьего ранга, а закончил войну в Берлине генерал-майором инженерных войск.

И первое, с чем я столкнулся, приехав на отложенные из-за бедствия торжества, была генеральская форма, которую Веков извлек из шкафа и неожиданно и для меня, и для всего коллектива надел ее. Ныне директорам заводов уже не присваивают генеральских званий, как во время Великой Отечественной войны, но то, что директор завода надел в эти дни свою былую, ставшую узковатой форму военачальника, без слов и приказов мобилизовало людей завода, заставило их почувствовать себя так же напряженно, как и в военные годы.

И я постараюсь описать то, что видел там своими глазами, познакомить читателя и с директором Вековым, и со старым такелажником Денисюком, меня еще помнящим, и с молодым инженером Степаном Корневым, занявшим былое мое место главного механика, и с его маленьким братишкой Андрюшей, в котором я усмотрел задатки человека, способного осуществить великую техническую мечту, которой я и посвящаю свой роман.

Глава первая. ЛЕД И МЕТАЛЛ

Генеральный директор промышленного объединения «Светлорецкий завод» Веков удивил всех, явившись в заводоуправление в былой своей генеральской форме, тридцать с лишним лет хранившейся в его шкафу. Но было это отнюдь не причудой старого ветерана, а психологическим расчетом. Это было единственным, чем он дал понять о значении поставок высококачественного металла, который издавна спорил со шведским. И надел он былую форму именно тогда, когда выполнение поставок оказалось под ударом.

Войдя в кабинет и скинув шинель, директор включил селекторную связь:

— Семнадцатый? Я Веков. Держитесь? Знаю, что вам нужно. У меня этого нет. Останавливаться запрещаю. Отвечаете головой.