Уоррен Фейхи - Фрагмент

Уоррен Фейхи

«Фрагмент»

Anihinihi ke ola.

Жизнь — в опасном положении.

Пролог

Когда Американская ассоциация развития науки собралась в Анахайме, штат Калифорния, в 1999 году для обсуждения срочного доклада о влиянии чужеродных видов, ученые говорили не о чужеродных видах с другой планеты — их отчет имел отношение к видам, завезенным на территорию США из других районов земли.

Эколог из Корнелльского университета Дэвид Пиментел и студенты-выпускники Лори Лах, Дуг Моррисон и Родольфо Зунига оценили ежегодный ущерб экономике США, наносимый чужеродными видами, приблизительно в сто двадцать три миллиарда долларов, что примерно равняется валовому национальному продукту Таиланда.

В отчете, названном «Оценка экосистемы тысячелетия», было сказано, что к 2005 году биологическое вторжение достигло эпидемических пропорций. Не менее ста семидесяти чужеродных видов населили Великие озера, один-единственный вид американской медузы уничтожил двадцать шесть видов промысловых рыб в Черном море, а в Балтийском море поселилось более сотни чужеродных «интервентов».

В 1988 году пресноводные моллюски дрейссены, присосавшиеся к балластным отсекам корабля в Черном или Каспийском море, проникли в озеро Синклер и затем распространились в Великие озера и морской путь Святого Лаврентия.[1] Женская особь дрейссены обычно откладывает от тридцати до сорока тысяч икринок за одно икрометание, и к 1991 году этот маленький моллюск с прочной раковиной распространился на запад, попал в реку Миссисипи и поставил большинство местных видов на грань вымирания. Поедая водоросли и выделяя аммиак, этот моллюск стал угрозой для всей речной экологии Восточной Америки, совершая свою веселую биологическую прогулку. Казалось, ничто не может остановить речную дрейссену.

Однако к 2000 году ее «двоюродная сестра» — бугская дрейссена, обитающая в Каспийском море, — стала догонять речную дрейссену по степени распространения. Всего за пять лет бугская дрейссена почти полностью вытеснила популяцию речной дрейссены в озере Мичиган, засорила ирригационные сооружения. Эти моллюски стали настоящим бедствием для панцирей черепах и днищ кораблей, они превратились в угрозу для всей пищевой цепочки.

В начале девяностых годов двадцатого века западная длинноусая блошка попала «зайцем» в самолет и приземлилась в разрываемой на части войной Югославии. Покуда люди были вовлечены в этот кратковременный жестокий конфликт, длинноусая блошка развязала собственную непрерывную войну. Потомства одной-единственной женской особи вполне хватило для того, чтобы нанести ущерб урожаю в странах Европы на более чем полмиллиарда долларов.

Конечно, интервенты-чужестранцы не раз вызывали хаос и влияли на ход эволюции на протяжении всей истории земли. Пять миллионов лет назад сформировался широкий «мост» между Северной и Южной Америкой, и это позволило саблезубым кошкам истребить нелетающих птиц девятифутового роста — фороракосов, которые царствовали в Южной Америке на протяжении двадцати миллионов лет.

Всего лишь двенадцать тысяч лет назад, когда люди вслед за бизонами пересекли «ледяной мост» и попали из Сибири в Северную Америку, они обнаружили мир, которым правили саблезубые кошки. Тысячу лет спустя исчезли кошки, шерстистые мамонты, гигантские ленивцы и вся экосистема взаимозависимой фауны.

Когда Колумб и другие европейские путешественники десять с половиной тысяч лет спустя прибыли в Северную и Южную Америку, они принесли туда с собой такие болезни, как оспа и гонорея, из-за которых почти полностью вымерло местное население так называемого Нового Света. В ответ коренные американцы, по всей видимости, одарили Старый Свет сифилисом. Но корабли первооткрывателей несли к целям следования не только болезни. С ними путешествовали европейская черная крыса и норвежская бурая, и трудно сказать, кто больше преуспел в покорении обеих Америк — люди или эти грызуны.

В середине восемнадцатого века в Европу завезли североамериканских раков, чтобы заменить ими местный вид, уничтоженный рачьей чумой. К сожалению, устойчивый к этому заболеванию североамериканский вид распространился настолько успешно, что разнес эту рачью хворобу по всем европейским речным системам, где был выпущен, и болезнь истребила последние остатки местных видов.

В тридцатых годах двадцатого века фашистский рейхсмаршал Герман Геринг решил, что симпатичный и умный зверек — американский енот может послужить приятным эстетическим дополнением к лесной фауне Германии. Теперь популяция американских енотов грозит существованию рейнских виноградников и каждый год «взимает десятину» с германской винодельческой промышленности.

Владельцы домашних питомцев внесли свой вклад в распространение чужеродных видов, поселяя их представителей у себя на заднем дворе. В 1890 году Юджин Шиффелин, фанат Шекспира, решивший, что Новый Свет следует заселить всеми птицами, упомянутыми в трудах великого драматурга, в один прекрасный мартовский день выпустил в Центральном парке шестьдесят скворцов. Из-за одной-единственной строчки в «Генрихе IV» теперь в Америке обитает двести миллионов скворцов, и все они являются потомками тех самых тридцати пар, которых когда-то выпустил Шиффелин.

В 2000 году владелец аквариума выпустил в пруд в Мэриленде двух взрослых особей китайского северного змееголова. Через два года пруд кишел сотнями прожорливых хищников, вырастающих в длину до трех футов, имеющих большие острые зубы, которыми они легко пережевывают рыб, амфибий, млекопитающих и даже птиц. Местные власти были серьезно озабочены, поскольку примитивный северный змееголов способен передвигаться на плавниках и может три дня обходиться без воды — а пруд был расположен всего в 75 ярдах от реки Патуксент. Несмотря на то, что в водоем закачали огромное количество яда, к 2004 году змееголовы начали появляться в реке Потомак и даже на юге, во Флориде.

Трудолюбивые пчелы, которых мы видим в своих цветочных садах, были намеренно завезены в Северную Америку испанскими конкистадорами в шестнадцатом веке и стали незаменимыми сельскохозяйственными работниками. При этом они истребили большинство местных насекомых, участвовавших в опылении растений. Генетик Уорвик Керр, недовольный тем, что итальянские пчелы дают слишком мало меда, в 1956 году завез в Бразилию маток африканской пчелы. Дав потомство, двадцать шесть гибридных маток случайно покинули ульи. С тех пор их афроотпрыски продвигаются на север со скоростью триста семьдесят пять миль в год, по пути угрожая всем колониям итальянских пчел.