Адам-Трой КАСТРО - Журнал «Если» 2003 № 01

Проза

Чарлз ХАРНЕСС. ОТМЫЧКА

Джек как раз был в кабинете отца, когда зазвонил телефон. Именитый адвокат Бенджамин Келли снял трубку и через несколько секунд внезапно побледнел. Продолжая слушать, он бросил в трубку пять-шесть отрывистых несвязных слов. Лицо его постепенно утратило все краски и стало пепельным. Наконец он не глядя положил трубку, так что Джеку пришлось протянуть руку и поправить ее. Потом молодой адвокат озабоченно посмотрел на отца, который одновременно являлся его старшим компаньоном. Для своего возраста Бенджамин Келли был еще хоть куда: крупный представительный брюнет, не утративший грубоватой мужской красоты, с короткими, но по-прежнему густыми волосами, не слишком щедро тронутыми сединой. Его дружелюбный, внимательный взгляд из-под кустистых бровей, скромный, но дорогой костюм-тройка, слегка старомодная аккуратная стрижка и тщательно отшлифованные ногти внушали безотказное доверие клиентам. Бенджамин всегда держался очень прямо, сидел он или стоял, однако теперь странно сгорбился в своем кресле, словно из него вдруг вынули стержень.

Пауза драматически затянулась, и сын не выдержал:

— Отец!

— Да?

— Что-то случилось?

— Пожар… Пожар в лаборатории!

— Боже! А что с нашей распечаткой?

— Она осталась там… и погибла.

Это настоящая катастрофа, осознал Джек. Драгоценная распечатка представляла собой всего лишь один стандартный лист бумаги, заполненный двоичным кодом. Но это был единственный экземпляр полного описания изобретения самого важного клиента, оказавшего доверие частной юридической фирме «Келли&Келли».

И если говорить честно, то вина целиком лежала на Келли-старшем, который допустил серьезный просчет. Вчера, когда Бенджамин в последний раз посетил лабораторию компании «Криптон», он получил у клиента под расписку этот крайне важный документ, а вернувшись в свой офис, неожиданно обнаружил: распечатки в портфеле нет. Предположив, что он мог оставить ее в регистратуре, Бенджамин позвонил в компанию. И вот сейчас ему перезвонили, сообщив: в регистратуре этой распечатки определенно нет, так что адвокат, совершенно очевидно, оставил ее в лаборатории, где ночью, к несчастью, случился пожар (по всей видимости, из-за короткого замыкания).

Утраченная страничка компьютерных кодов содержала описание процесса выработки электрической энергии посредством холодного термоядерного синтеза. Технология была пригодна для коммерческой реализации, и потенциальная стоимость ее исчислялась в миллиардах долларов. Однако после подачи заявки в Бюро патентов внезапно выяснилось, что имеет место коллизия изобретений… Причем вторая сторона, выступившая с практически идентичным предложением, представлена не кем-нибудь, а правительством Соединенных Штатов в лице самого министра энергетики.

Имея на руках в качестве козырного туза эту распечатку, компания «Криптон» могла бы доказать свой приоритет и выйти победителем из коллизии. А затем честь по чести получить патент и заключить с министерством энергетики крайне выгодную сделку! Без распечатки ни о чем подобном нечего было и мечтать.

На бесцветном лице Келли-старшего постепенно начали проступать краски: мерзко-серая и розовато-лиловатая.

— С официальной точки зрения, — удрученно проговорил он, распечатка числилась у меня на хранении, когда сгорела. Боже мой… как я мог совершить такую глупость? Ума не приложу! Как я мог ее там позабыть? Преступная халатность — вот как это называется!

— Спорный момент, — пожал плечами Джек.

Но он знал, что отец, в сущности, прав. И что расплата за профессиональную некомпетентность дорого им обойдется, возможно, даже в целый миллион. Выходит, вследствие роковой ошибки Бенджамина частная юридическая фирма «Келли&Келли» попросту испарится, словно капля воды на раскаленной сковороде.

Кстати, о каплях: Келли-старший последнее время наделал целую кучу других ошибок. Он пропустил чтение итогового заключения в патентном бюро. Не явился на крайне важное предварительное слушание. То и дело опаздывал на встречи с изобретателями. На Бенджамина Келли стали поступать жалобы, от него начали уходить клиенты. Комитет регистрации пристально наблюдал за деятельностью их фирмы. И вот на тебе — этакая неприятность! Последняя капля, которая буквально убьет старика.

За себя Джек особо не беспокоился: он был молод, крепок, умен, весьма недурно подкован в патентном деле. У него имелись все шансы выжить и добиться благополучия.

— Вообще-то я видел ее однажды, — задумчиво сообщил он. — Распечатку, я имею в виду. Это было два месяца назад, когда мы готовили заявку.

— Ты что-нибудь помнишь оттуда? — с надеждой спросил Келли-старший. — Хотя бы несколько слов?

— Да нет, там же были просто нули и единицы. Чтобы получить человеческие слова, цифры надо скормить компьютеру.

— А ты, случайно, не запомнил эти нули и единицы?

Сын внимательно посмотрел на отца. Нет, старик не шутил, он пытался ухватиться за соломинку. Ситуация отнюдь не располагала к насмешкам, поэтому Джек ответил кратко:

— Нет, папа.

Потом он отвернулся и встал, чтобы не видеть, как отец с отсутствующим видом теребит кармашек жилета. Да, пора уходить. Джек был почти уверен: сердце Бенджамина снова забарахлило, однако упрямый старик нипочем не станет глотать свое лекарство при сыне. Так называемый невинный обман… Как глупо.

Можно ли вспомнить через пару месяцев беспорядочную последовательность нулей и единиц, которую ты видел лишь несколько секунд? Нет, вряд ли.

И все же, вернувшись в свой кабинет, Джек продолжал размышлять. Он слышал о людях с фотографической памятью, но сам таковой, увы, не обладал. Но допустим, ему тем или иным способом удастся на время припомнить проклятую распечатку. Вопрос: насколько быстро можно записать целую страницу единиц и нулей?

Джек сел за компьютер и уставился на клавиатуру. Клавиши «1» и «О» разнесены слишком широко, что довольно неудобно. Однако их можно заменить заглавными «I» и «О», а эти буквы расположены рядышком. Если нажимать на клавиши двумя пальцами, указательным и средним… Сколько получится ударов в минуту?

Он засек время: получилось 240 ударов, то есть бит. А сколько бит на странице? В одной строке примерно 80 бит. На стандартном листе 54 строки. Так что всего — чуть более 4000 бит. При скорости 240 бит в минуту ему понадобится около семнадцати минут, чтобы набрать всю распечатку… Ну хорошо, пусть будет восемнадцать.