Илья Варшавский - Старший брат

Варшавский Илья

Старший брат

Илья Варшавский

Старший брат

Потоки холодного дождя обрушивались на придорожные деревья, срывая пожелтевшие листья. Фонтанчики воды вспыхивали на шоссе в свете фар, отчего поверхность асфальта казалась кипящей жидкостью. Шорох шин и шум дождя были единственными звуками этого осеннего вечера. - Стой!!! Внезапный крик ударил как разряд тока. Нога машинально нажала на тормоз. Шорох шин перешел в скрежет. Машину резко занесло поперек шоссе. Я рванул ручной тормоз... В нескольких шагах от машины на мокром асфальте сидел младенец, совершенно голый и исполинского роста. Щуря глаза от яркого света фар, он весело улыбался беззубым ртом. На груди у него была подвешена небольшая черная шкатулка. Два провода от нее тянулись к наушникам, укрепленным на огромной, лишенной волос гоюве. Я вышел из автомобиля. - Мне неприятно, что я вас напугал,- произнес он очень громким голосом,но мне показалось, что ваша повозка может на меня наехать. Более неудачное извинение трудно было придумать. Я был еще весь во власти дорожного происшествия, только чудом не кончившегося аварией, и назвать чудесную черную "Волгу" - предмет зависти всех моих знакомых - "повозкой" мог только человек, совершенно незнакомый с психологией автомобилиста. - А какого черта вы здесь торчите на дороге?! - заорал я, совершенно взбешенный.- Вы с Луны свалились, что ли? - Что такое Луна? - спросил он, рассматривая меня с нескрываемым интересом чудесными лучистыми серыми глазами. "Сумасшедший",- мелькнула у меня догадка. - Вот, можете полюбоваться,- ткнул я пальцем в небо, где в разрыве туч плыл яркий диск Луны. - Ах, спутник,- сказал он, поднимаясь на ноги,- нет, я не оттуда, я из Колыбели. "Так и есть,- подумал я,- сумасшедший, однако, кажется, спокойный. Страшно подумать, что будет, если такой Геркулес начнет буйствовать". Я стоял, не зная, что предпринять дальше. Ясно было одно: сумасшедший он или нет, оставлять его голым и под дождем было нельзя. - Где вы живете? - спросил я осторожно. - Вы ведь видите, что я живу сейчас здесь. - А где вы жили раньше? - Я уже сказал, что раньше я жил в Колыбели. - А где она помещалась? - Вам нужны точные координаты? - Хотелось бы их знать. - Я их могу назвать относительно центра Галактики. Я безнадежно махнул рукой. Продолжение этого разговора на пустынном шоссе, под проливным дождем было пустой тратой времени. - Садитесь,- сказал я, открывая дверцу машины.- придется вам устраиваться на полу. На сиденье вы не поместитесь, высота "повозки" не рассчитана на такой рост. Я вел машину, пытаясь сообразить, что мне делать с неожиданной находкой. Хорошо, что жена осталась в городе. Мое появление на даче с голым гигантом вряд ли было бы ею одобрено. Мой спутник молчал. - Приехали.- сказал я, останавливая машину перед темными окнами дачи,пойдемте. Вам необходимо обогреться и поесть, а потом подумаем, как нам отыскать ваш дом. Я повернул выключатель и впервые получил возможность как следует рассмотреть это удивительное существо. Он был очень красив, как бывают красивы упитанные, здоровые розовощекие младенцы. В его лице не было ничего такого, что свидетельствовало бы о больной психике. Огромные серые глаза смотрели на меня со спокойным и доброжелательным любопытством. Я обратил внимание на его лоб. Трудно было представить, что в такой изумительной черепной коробке мог быть заключен мозг кретина. - Как вы оказались на дороге? - Я там возник. Так отвечать мог только идиот. - Что это у вас за шкатулка с наушниками? Зачем вы ее носите? - Без нее мы с вами не могли бы понимать друг друга. Разве вы не замечаете, что мы ведем мысленный разговор? У меня мелькнула мысль о том, что если кого-нибудь из нас двоих и следует считать идиотом, то, по-видимому, меня. Только сейчас я заметил, что во время разговора рот моего собеседника остается закрытым. Так вот почему мне тогда на шоссе показалось, что крик "Стой!" возник во мне самом, а не пришел извне. Мы все еще стояли на середине комнаты. - Садитесь,- растерянно сказал я, показывая моему гостю на диван. Некоторое время мы молчали. - Поясните, пожалуйста,- наконец спросил я,- что означают ваши слова о том, что раньше вы жили в Колыбели? - Так мы называем нашу звезду, потому что на ней впервые возникла жизнь. Все живое в нашей Галактике обязано своим существованием ей. - Но на нашей Земле тоже некогда возникла жизнь. Никакого отношения к вашей Колыбели, как вы ее называете, это событие не имело. Думаю, что даже в нашей Галактике имеется бесчисленное множество планет, где существовали или существуют условия для возникновения жизни. В глазах моего собеседника мелькнули насмешливые искорки. - Вы ошибаетесь.- ответил он.- Ни на вашей планете, ни на подобных ей самостоятельно возникнуть жизнь не могла. Для того чтобы под влиянием случайных факторов сочетание элементов, составляющих цепочки нуклеиновых кислот, образовало сложнейшую структуру, необходимую для воспроизводства самых простейших организмов, потребовались бы интервалы времени, в сотни миллиардов раз превосходящие время существования вашей планеты. Такие процессы могли происходить только в мирах, подобных нашей Колыбели, где изменение внешних условий протекало со скоростью неизмеримо меньшей. - Как же, по-вашему, возникла жизнь на нашей Земле? - Ваша планета была заселена биологическим комплексом направленного развития. - Кто же это сделал? - Мы. На этот раз настала моя очередь улыбаться. - Не хотите ли вы меня уверить,- сказал я,- что наши предки вместе со всей земной флорой и фауной были доставлены сюда в космическом корабле с какой-то звезды? - Вы неправильно меня поняли. Это было бы просто невозможным. Расстояние от нашей звезды до вашей планеты свет проходит в течение ста земных лет. Преодоление таких расстояний для живых существ недостижимо - даже при помощи средств, которыми мы располагаем. - Как же объяснить ваше присутствие здесь? - Я не покидал Колыбели. То, что вы перед собою видите, представляет собой временное воспроизведение моей структуры из элементов вашей системы при помощи комбинации синтезирующих сигналов, посылаемых с нашей звезды. - Из какого же материала вы синтезированы? - Я состою из тех же элементов, что и мой подлинный организм. Здесь они синтезированы путем использования элементарных частиц, полученных из расщепленных атомов газообразных составляющих атмосферы. Эти частицы рекомбинированы в необходимые для синтеза атомы и молекулы. Я снова был уверен, что разговариваю с сумасшедшим. Необходимо было этот вопрос выяснить до конца. - Неужели вашим ученым не известно,- задал я, как мне казалось, коварный вопрос.- что при движении со скоростями, близкими скорости света, собственное время в движущейся системе замедляется и расстояния в сотни световых лет могут быть преодолены за несколько лет, проведенных в космическом корабле? Наши ученые считают, что если будет решена проблема субсветовых скоростей полета, то даже посещение далеких галактик не так уж фантастично. Почему же вы считаете преодоление расстояния в сто световых лет невозможным? - Мы умеем управлять Временем и Тяготением,- ответил он, не задумываясь,но значительное замедление времени неприменимо в системах, где существует живая материя. Представьте себе, что на вашем корабле, летящем со скоростью, близкой к скорости света, находятся люди. Скорость течения всех процессов, включая и процессы жизнедеятельности, замедлена в миллиарды раз. Одновременно замедлено и тепловое движение молекул. Это означает, что все находящееся на корабле имеет температуру, близкую к абсолютному нулю. Все газы сжижены, все жидкости перешли в твердое состояние. все электрические явления протекают в условиях сверхпроводимости. Ни одно живое существо не может перенести охлаждение до такой низкой температуры. Все его клетки будут разрушены. Какого же обмена веществ, представляющего собой основной элемент жизнедеятельности, можно ожидать в таких условиях? Нет, ваша идея о космическом корабле, летящем со скоростью, близкой к скорости света, просто несостоятельна! Впрочем,- добавил он после краткого молчания,- ваши представления о влиянии скорости движения на изменение ритма времени очень сумбурны. Дело обстоит гораздо сложнее и совсем не так, как вы это объясняете. - Как же вы тогда заселили нашу Землю? - Мы ее не заселяли в буквальном смысле этого слова. То, что сделали разумные существа, населявшие Колыбель несколько миллиардов лет тому назад, только способствовало зарождению и развитию жизни на вашей планете. Это было продолжением опытов по распространению жизни в Космосе, проводившихся уже несколько тысячелетий до этого. - Каким образом это делалось? - По-разному. На планеты, не очень удаленные от Колыбели, сбрасывались контейнеры с нуклеиновыми кислотами, определяющими направленное развитие биологического комплекса планеты. Ваша Земля была первой планетой, где синтез нуклеиновых кислот осуществлялся кодированными сигналами мощного электромагнитного излучения, посылаемого с Колыбели. Откровенно говоря, весь этот разговор мне уже начал надоедать. Кстати, я вспомнил о своих обязанностях хозяина. Нужно было подумать, чем прикрыть наготу моего гостя. Было совершенно очевидно, что ни одна из принадлежностей моего туалета на него не налезет. - Укройтесь хотя бы этим,- сказал я, протягивая ему одеяло. - Я не нуждаюсь в одежде,- ответил он. - Скажите,- задал я вопрос,- зачем вы появились на Земле? - Мы ведем систематическое наблюдение за мирами, где под нашим руководством зародилась жизнь. Особенно нас интересуют планеты, где уже появились разумные существа. Мы им стараемся помочь, ведь это наши младшие братья. - Значит, люди с вашей Звезды уже бывали на Земле? - Всего один раз, около трех тысяч лет тому назад. Это стало возможным только после того, как нам удалось осуществить электромагнитный синтез разумного существа, сохранив при этом все присущие ему свойства. Особенно трудно было достичь сохранения в синтезированном двойнике памяти, которой обладал оригинал. Первый опыт на Земле был не очень удачным: через несколько часов синтезированный посланец погиб от неизвестных причин. - Вы считаете, что ваша Колыбель - это единственное место во Вселенной, где могла самопроизвольно возникнуть жизнь? - Нет, мы знаем, что во Вселенной таких островков бесчисленное множество. Однако в пределах нашей Галактики Колыбель - единственное место, где самопроизвольно возникшая жизнь достигла высших форм развития. - Почему для повторного посещения Земли выбрали именно вас? - Я этого хотел больше, чем другие. - Чем вы занимались до того, как вас послали на Землю? - Синтезировали,- поправил он меня. - Ну хорошо: синтезировали. Какая у вас профессия? - Я мечтаю о новых видах растений. - И что это дает? - На основе возникающих у меня представлений машины синтезируют новые образцы. - И это все, что вы делаете? - К этим растениям я пишу музыку запахов. Комбинации запахов и цветов должны составить "Симфонию жизни", над которой я работаю много лет. - Я никогда не слышал о музыке запахов. - Если вам интересно, я могу вас с ней познакомить,- сказал он, передвинув какой-то рычажок на своей шкатулке. Мне показалось, что я уткнулся носом в кучу гниющих отбросов. Головокружение, боль в висках и позывы к рвоте были, по-видимому, естественной реакцией моего организма на эту дикую какофонию запахов. Гость заметил мое состояние. Запахи исчезли так же внезапно, как и появились. - Вы еще недостаточно подготовлены к тому, чтобы нюхать серьезную музыку,- сказал он, улыбаясь. - А чем вы занимались до того, как начали работать над своей симфонией? возобновил я прерванный разговор. - Участвовал в работе по созданию новых вкусовых ощущений. Теперь я был достаточно благоразумен и не пытался приобщиться к этому новому достижению культуры далекого мира. С меня было вполне достаточно и запахов. - Кто же в вашей Колыбели занимается более прозаическими делами? Ведь одними запахами и вкусовыми ощущениями жить не будешь. Нужны пища, транспорт, жилище, связь. - Все это делают машины. У нас очень высокоразвитая техника. - У вас есть думающие машины? - Мы никогда не придавали своим машинам таких функций. Мысль навсегда останется привилегией человека. Машины осуществляют то, чего мы хотим. Любая машина была и навсегда останется усилителем того, что в нее вкладывает человек. - Кто же у вас конструирует машины? - Те, кто хочет. Я тоже этим занимался. Я представил себе машину, синтезирующую растения. Другие люди, интересовавшиеся этим вопросом, дополнили и немного видоизменили мою мысль. - Значит, у вас существует и коллективное творчество? - При решении серьезных проблем только коллективное. Наша способность вступать друг с другом в мысленное общение на расстоянии позволяет людям, интересующимся одним и тем же вопросом, объединять свою фантазию. Получается нечто вроде коллективного, объединенного мозга. - Неужели вам не знакомо соревнование? - Что такое соревнование? - спросил он. - Соревнование - это стремление делать что-либо лучше, чем другие. Вот вы сочиняете музыку запахов. Совершенно естественно, что вы стремитесь при этом, чтобы ваша музыка была бы лучше музыки, сочиненной другими. Когда вы этого достигаете, то испытываете чувство удовлетворения. - Вы хотите сказать, если бы я знал, что другие пишут музыку хуже, чем я. то это доставило бы мне удовольствие? - Конечно. - Я был бы от этого в отчаянии и не успокоился бы до тех пор, пока другие не стали бы выполнять свою работу не хуже меня. - Но ведь есть области человеческой деятельности, где соревнование служит основой прогресса. Представьте себе, например, что могут дать спортивные игры без стремления победить. Вся основа спорта - это соревнование. - Вы имеете в виду физические упражнения? - Да. - Мы им уделяем очень много внимания, но наши физические упражнения - это очень сложные танцы с участием большого количества людей, где все зависит от слаженности участников, а не от превосходства одних над другими. В нашей работе мы придерживаемся того же принципа. Я взглянул на своего собеседника и поразился странной перемене, происшедшей в нем. Яркий румянец на щеках исчез. Кожа висела складками. Весь он напоминал воздушный шар, из которого выпускают газ. Я подумал, что так внезапно должны увядать создаваемые им синтетические цветы. - Что с вами? - спросил я, подойдя к нему. - Радиоактивный фон,- ответил он, тревожно озираясь по сторонам.- В Колыбели считают, что моя структура уже достаточно стабилизирована, и уменьшили мощность сигналов. Сейчас сигналы искажаются радиоактивным фоном вашей планеты. Боюсь, что это разрушит мою структуру. Произошла ошибка в расчетах. Мы недооценили интенсивность радиации земной атмосферы. Не могу понять, в чем дело. Сто лет тому назад я сам рассчитал уровень радиации в момент моего синтеза. - Вы не учли последствий испытаний ядерного оружия, проводившихся в течение последних лет, сказал я.- Они значительно повысили радиоактивность атмосферы. - Ядерного оружия? - переспросил он.- Разве в биологическом комплексе вашей планеты есть дикие звери, борьба с которыми требует применения такого опасного средства истребления? - Нет, - сказал я, с трудом подбирая слова,- на нашей планете дикие звери почти полностью уничтожены. Во всяком случае, для человечества они никакой опасности не представляют. - Для чего тогда вам оружие? Я молчал, испытывая острый стыд за свою Землю. - Я не знал, что у вас такое положение,- сказал он задумчиво.- Вам необходима помощь. Я сейчас пошлю сообщение на Колыбель. Через сто лет моя мысль дойдет до моего оригинала, и немедленно будут приняты меры. Он взял в руки свою шкатулку и застонал. - Что случилось? - спросил я. - Я распадаюсь, мое сообщение не дойдет до Колыбели. Страшно подумать о том, что вас ожидает! Он таял у меня на глазах. - Не беспокойтесь! - крикнул я исчезающему изображению своего старшего брата.- Человеческий разум восторжествует, все будет в порядке.