Ларри Нивен - Нейтронная звезда

Ларри Нивен

Нейтронная звезда

От переводчика

Когда я провёл соответствующие расчёты и оценки, оказалось, что автор сильно, на несколько порядков, ошибся в количественном отношении — но его правота в отношении качественном сомнений не вызывает. В реальном мире герой его рассказа не сумел бы донести до нас знание о том, насколько опасны нейтронные звёзды для тех смельчаков, которые отважатся изучать их вблизи.

Нейтронная звезда

«Небесный ныряльщик» выскочил из гиперпространства ровно в миллионе миль от нейтронной звезды. Мне потребовалась минута для того, чтобы сориентироваться по звёздам — и ещё одна для того, чтобы обнаружить то искажение, которое незадолго до своей смерти отметила Соня Ласкина. Звезда была слева — где-то секторе размером с Луну, видимую с Земли. Я развернул корабль так, чтобы его нос был направлен точно в том направлении.

Остывающие звёзды, звёзды, кружащиеся в хороводе. Звёзды, перемешанные как чаинки.

Нейтронная звезда лежала прямо по курсу, хотя я не мог её увидеть — и, собственно говоря, увидеть и не ожидал. Её поперечник составлял лишь одиннадцать миль, и она была очень холодна. Миллиард лет минул с тех пор, как BVS-1 горела термоядерным пламенем. Как минимум, миллионы лет прошли с тех катастрофических двух недель, когда она была рентгеновской звездой и полыхала жаром в пять миллиардов градусов по Кельвину. А ныне она проявляла себя лишь огромной массой.

Корабль сам собой принялся разворачиваться. Сказывалось ускорение, которое придавал ему термоядерный двигатель. Мой верный металлический страж без всякой помощи с моей стороны выводил меня на гиперболическую орбиту, которая пройдёт лишь в одной миле от поверхности звезды. Двадцать четыре часа падения, двадцать четыре часа подъёма… и за это время нечто попытается меня убить. Точно так же, как убило Ласкиных.

Тот же тип автопилота с точно такой же программой выбрал их орбиту. Автопилот не привёл их к столкновению со звездой. Я мог ему доверять. Хотя, по идее, я даже мог поменять программу.

Я, пожалуй, и впрямь должен это сделать.

И как я до такого докатился?

Двигатель отключился спустя десять минут манёвров. Теперь слишком многое удерживает меня на этой орбите. Я знал, что случится, если я попытаюсь отступить сейчас.

А ведь всё, что я сделал — прогулялся в магазинчик за новой батарейкой для зажигалки!

По центру магазинчика, окружённая тремя этажами прилавков, стояла новая межпланетная яхта, «Синклэйр-2603». Я пришёл за батарейкой, но остался стоять в изумлении. Кораблик был превосходен. Небольших размеров, гладкий, обтекаемой формы. Вопиющее отличие от всего, что было когда-либо построено. Я знал, что мне ни за что и никогда не летать на этой яхте, но неотрывно на неё смотрел — она была прекрасна. Просунул голову в люк, глянул на контрольную панель. Вы никогда не видели — и не увидите! — столько приборов. Когда вытянул голову наружу, то заметил, что все покупатели тоже пялятся на яхту. Стояла удивительная тишина.

Я никого не мог за это порицать.

По магазинчику ходили и инопланетяне, которые в основном интересовались сувенирами — но они тоже были очарованы. Кукольник был один. Представьте себе безголового, трёхногого кентавра, с двумя куклами а-ля «Морской змей-тошнотик» на руках — и картина будет более-менее правдоподобной. Но его руки — это качающиеся шеи, а куклы — всамделишные головы, плоские и безмозглые, с широкими гибкими губами. Мозг спрятался под костяной горб между основаниями шей. Этот кукольник был одет лишь в пальто из коричневых волос. Грива пальто протягивалась во всю длину позвоночника, окутывая мозг плотным покрывалом. Мне говорили, что способ, которым кукольники укладывают этот покров, показывает их общественный статус — но, если бы кто-то поинтересовался моим мнением, я бы сказал, что это мог быть кто угодно, от разнорабочего на верфи до ювелира — а может даже до президента «Дженерал Продактс».

Как и остальные, я смотрел на то, как он пересекает помещение. Не то, чтобы я никогда не видел кукольников, просто есть нечто забавное в том, с каким величавым достоинством они передвигаются на своих тонких ногах и крошечных копытцах. Я смотрел, как кукольник продвигается в мою сторону — всё ближе и ближе. Он остановился на расстоянии фута, внимательно меня осмотрел и сказал:

— Вы — Беовульф Шэффер, в прошлом — пилот «Накамура Лайнс».

Его голос был потрясающим контральто, без намёка на акцент. Рты кукольников — не только самые гибкие органы речи, которые существуют в природе, но также и самые чувствительные конечности. Языки раздвоены и заострены; вдоль краёв широких, толстых губ располагаются пальцеобразные узелки. Вы только представьте себе часовых дел мастера с пальцами, которые чувствуют вкус!

Я кашлянул и ответил:

— Э-э-э, верно.

Он смотрел на меня с двух сторон.

— Вы не заинтересованы в высокооплачиваемой работе?

— Был бы просто счастлив заполучить высокооплачиваемую работу.

— Я — глава регионального отделения «Дженерал Продактс», выражаясь вашими терминами. Пройдёмте со мной, и мы обсудим дело где-нибудь в другом месте.

Я проследовал за ним в транспортную кабину, и меня со всех сторон провожали удивлённые взоры. Когда в магазине тебя ловит двухголовый монстр, это вызывает необычное чувство, и даже некоторую неловкость. Быть может, кукольник это знал. Быть может, он проверял, насколько сильно я нуждаюсь в деньгах.

Нужда была велика. Восемь месяцев прошло с тех пор, как «Накамура Лайнс» обанкротилась. За некоторое время до того я жил на широкую ногу, зная, что зарплата, которую мне задолжали, покроет все мои долги. Я так никогда и не увидел той зарплаты. «Накамура Лайнс» лопнула с треском. Солидные бизнесмены выбрасывались из окон отелей. Что касается меня, я продолжал тратить. Если бы я вдруг принялся себя в чём-то ограничивать, кредиторы навели бы справки… и я бы окончил свои дни в долговой тюрьме.

Кукольник быстро набрал языком тринадцать цифр. Мгновение спустя мы уже находились в другом месте. Когда я открыл дверь кабины, воздух с шумом улетучился, и я сглотнул; у меня заложило уши.

— Мы на крыше здания «Дженерал Продактс», — сказал кукольник. — Проведите проверку этого корабля, пока мы будем обсуждать вашу работу.

Насыщенное контральто действовало на нервы, и мне приходилось напоминать себе, что говорит инопланетянин, а не прекрасная незнакомка.

Я осторожно вышел из кабины, но сезон был безветренный. Крыша располагалась на уровне земли, так уж мы строим здания на планете Сделано Нами. Возможно, это связано с ветрами, которые дуют со скоростью полторы тысячи миль в час зимой и летом, когда ось вращения планеты направлена на светило, Процион. Ветры — наша единственная приманка для туристов, и было бы позором замедлять их, ставить на пути небоскрёбы. Голая квадратная бетонная крыша была окружена безбрежной пустыней, которая непохожа на всё, что встречается в других незаселённых мирах. Скорее, это простор, заполненный тонким песком, словно жаждущий быть обсаженным декоративными кактусами. Мы пытались. Ветер сдувал растения напрочь.