Всеволод Ревич - Пять зелёных лун (сборник) Страница 10

Он так уверенно, скачками, несся вперед, словно ему принадлежал весь мир. «А разве не так?» — подумал он. Разве сегодня ему не исполнилось пять лет? Перни с жалостью вспомнил о четырехлетних и даже о тех, кому только четыре с половиной года, потому что они совсем еще малыши и никогда не осмелятся потихоньку улизнуть из дома и в одиночку отправиться к океану. Но когда тебе уже полных пять лет!..

— А вас, мисс Пчелка, я освобожу, вот увидите — на деле это докажу.

Если на пути ему попадалось какое-нибудь неподвижно повисшее в воздухе насекомое из тех, что собирают цветочную пыльцу, он старался не задеть его или чем-то еще помешать ему довести до конца прерванные остановкой времени действия. Перни знал, что, как только он вновь приведет время в движение, все сущее тут же возобновит свою деятельность именно с того мгновения, когда она была приостановлена.

Почуяв в воздухе пронзительную свежесть, он понял, что уже близок океан, и пульс его забился чаще от предвкушения скорой встречи. Чтобы не испортить день, который, судя по всему, обещал столько удовольствий, Перни предпочел не вспоминать о том, что ему строго-настрого запретили останавливать время для облегчения путешествий на большие расстояния от дома. Он предпочел не вспоминать о том, какое великое множество раз ему объясняли, что на час остановки времени уходит больше энергии, чем на бег без отдыха в течение недели. Он предпочел не вспоминать общеизвестную истину, что «дети, которые останавливают время в отсутствие взрослых, могут не успеть пожалеть о своем поступке».

Запрятав эти мысли подальше, он представил в своем воображении, какие восторженные похвалы услышит от родных и друзей, когда те узнают о его смелом путешествии.

Путешествие было длинным, а время все еще не двигалось. Перни приостановился, чтобы сорвать несколько плодов с деревьев, росших вдоль тропинки. В этот благословенный день он съест их на завтрак. С плодами под мышкой он пробежал еще несколько шагов и вдруг остановился как вкопанный.

Он стоял на вершине скалистого бугра, а перед ним простирался могучий океан.

Перни был настолько подавлен величием открывшейся перед ним картины, что вместо радостного «ура!» из его горла вырвался лишь слабый писк. Океан был готов к действию, его застывшие волны ждали команды Перни, чтобы возобновить свое извечное наступление на сушу — подошло время прилива. Вдоль береговой полосы замерли волны прибоя — одни, уже разбившиеся, взметнулись к небу неподвижными столбами белых брызг, другие, свернувшись в гладкие оранжевые завитки, еще только собирались обрушиться на берег.

И со всех сторон, куда бы он ни бросил взгляд, его окружали новые друзья! Над ним висела в воздухе стайка спор, застигнутых остановкой времени в тот момент, когда они плавно, по касательной, опускались на берег. Перни наслушался рассказов об этих веселых ручных существах. Сегодня, пока его братья в школе, играть с ними будет он один. Чуть подальше, на берегу, двое каких-то двуногих животных, направляясь в его сторону, широко шагнули, да так на ходу и застыли, не успев приземлиться. Позади этих двух на некотором от них расстоянии неподвижно стояло еще восемь таких же существ в смешных позах, точно в тот миг, когда остановилось время, они оживленно жестикулировали. А там, где океан, уже иссякая, тонким слоем воды едва прикрывал песок, стояли уморительные трипоны, те самые трехногие забавники, которые прославились тем, что без передышки жевали водоросли.

— Привет! — крикнул Перни.

Никакого отклика, ничто не изменилось. И тут он вспомнил, что для природы он «мертв»: он все еще отгорожен от мира силовым полем остановки времени и обозревает окружающее как бы изнутри непроницаемой капсулы. Пока он не приведет время в движение, весь мир будет для него живой картиной, ничто не шевельнется, не дрогнет.

— Привет вам! — снова крикнул он, на этот раз особо настроившись и сконцентрировав мысли на том, что время должно возобновить свое движение. И оно двинулось! В тот же миг вокруг него все ожило. Он услышал грохот прибоя, ощутил едкую влагу долетевших до него брызг и увидел, как каждый из его новых друзей стал дальше заниматься тем делом, которое он, Перни, приостановил, когда еще был в лесу.

И он знал, что там, в лесу, в этот момент вновь заструился ручеек, понеслись над долиной гонимые ветром фиолетовые облака, а пчелы в том же темпе, что и до остановки времени, замахали своими нежными крылышками и принялись снова собирать цветочную пыльцу. Ручей, облака и насекомые включились в жизнь, не претерпев за период бездействия никаких изменений, и как ни в чем не бывало, продолжили свою деятельность. Ведь Перни останавливал время, а не жизненные процессы природы.

Он обежал преграждавшую путь скалу и ринулся вниз с песчаного откоса к трипонам, которые только что для него ожили.

— А я умею стоять на голове!

Он положил на землю свой завтрак и, став па голову, заболтал ногами в воздухе, стремясь удержать равновесие. Он знал, что, наверно, никогда в жизни не стоял на голове хуже, чем сейчас, потому что ослабел и чувствовал легкое головокружение. Остановка времени уже подточила его силы, но он нисколько не пал духом и был по-прежнему счастлив.

Трипон нашел, что Перни блестяще исполнил акробатический этюд. Перестав жевать, он приветственно вильнул задом и тут же вновь принялся за еду.

Перни забегал с места на место, стараясь рассмотреть все сразу, ничего не упустить. Он поискал глазами стайку спор, чтобы с ними поздороваться, но они, мягко спланировав, уже опустились па берег довольно далеко от него. Тогда он подскочил к одному из двуногих, тому, что был ближе других, и только собрался крикнуть ему «привет!», как вдруг услышал, что эти существа сами издают какие-то звуки.

— … и теперь, Бенсон, возможности мои безграничны. Эта планета — семнадцатая. Я полноправный владелец семнадцати планет!

— Это надо же! Целых семнадцать планет. А скажите-ка, Форбс, на кой черт они вам сдались? Вы что, намерены развесить их по стенам вашей берлоги в Сан-Диего?

— Привет, давайте во что-нибудь сыграем, а?

В ответ на это предложение существа лишь с недоумением взглянули в сторону Перни и залопотали дальше. Он бросился к тому месту на берегу, где оставил свой завтрак, схватил плоды, бегом вернулся к своим новым друзьям и потащился следом за ними.

— У меня с собой завтрак. Вас угостить?

— Бенсон, скажите своим людям, чтобы они перестали таращиться на пейзаж и принимались за работу. Я вложил капитал в эту экспедицию не для того, чтобы обеспечить вашим прихлебалам отдых на природе.