Клиффорд Саймак - Сила воображения Страница 10

— Я объяснять тебе все, — произнес Зеленая Рубаха. — Я очень постараюсь объяснять, чтобы ты… чтобы ты…

— Осмыслил, — подсказал Джаспер Хансен.

— Спасибо, человек по имени Хансен. Чтобы ты осмыслил. Мы покупать истории совсем недавно. Многие другие расы покупать их давно, но для нас это ново и очень удивительно. Это выводит нас — как это сказать — из самих себя. Мы покупать много вещей с разных звезд, полезных вещей, вещей подержать в руках, понять и применить. Но от вас мы покупать путешествия в дальние места, представления о великих подвигах, мысли о великих материях. — Он еще раз наполнил стопки по кругу и осведомился: — Все трое осмыслили? А теперь, — добавил он, когда они кивнули, — теперь давай идем…

Харт медленно встал.

— Кемп, не ходите! — вскрикнула Анджела.

— Ты закрой рот, — распорядился Зеленая Рубаха.

Харт переступил порог и очутился на улице. Остальное кафиане мгновенно высыпали из темных переулков и окружили его со всех сторон.

— Давай нажимать! — радостно поторапливал Зеленая Рубаха. — Наши соплеменники даже но догадываться, что их ждет!..

На полпути к реке Харт внезапно замер посреди улицы.

— Нет, не могу.

— Что не могу? — спросил кафианин, подталкивая его сзади.

— Я позволил нам думать, — сказал Харт, — что я тот самый, кто вам нужен. Позволил, потому что хотел увидеть вашу планету. Но это нечестно. Я не тот, кто вам нужен.

— Ты писать бах-бах или нет? Ты выдумывать погони и выстрелы?

— Конечно, да. Но мои погони — не самого высшего сорта. Не такие, от которых никак не оторваться. Есть человек, у которого это выходит лучше.

— Такого нам и надо, — ответил Зеленая Рубаха. — Можешь ты сказать, где его найти?

— Это просто. Он сидел с нами за одним столом.

— Тот, кто был так счастлив, когда вы заказали виски.

— Ты про человека по имени Хансен?

— Про него, именно про него.

— Он тоже писать бах-бах, тра-та-та?

— Много лучше, чем я. Он по этой части гений.

Зеленая Рубаха преисполнился благодарности. В знак чрезвычайного расположения он притянул Харта к себе.

— Ты честный, — говорил он. — Ты хороший. Ты такой молодец сказать нам.

В доме через улицу с шумом отворилось окно, и из окна высунулся мужчина.

— Если вы немедленно не разойдетесь по домам, — завопил он, — я позову полицию!

— Значит, мы нарушить мир, — вздохнул Зеленая Рубаха. — Что за странные у вас законы! — Окно с шумом затворилось. Кафианин дружелюбно возложил руку Харту на плечо. — Мы обожатели погонь и выстрелов, торжественно произнес он. — Нам нужен высший сорт. Мы объявляем вам спасибо. Мы отыщем человека по имени Хансен.

Он повернулся и понесся обратно, а за ним вся его компания.

Харт стоял на углу и смотрел им вслед. Сделал глубокий вдох, а затем медленный выдох.

«В сущности, добиться своего оказалось совсем нетрудно, подумал он, стоило лишь найти правильный подход. И любопытнее всего, что подход-то подсказал мне не кто иной, как Джаспер. Как это он утверждал недавно? Правду почитают за универсальную постоянную. Мы — единственные лжецы на всю Вселенную…»

Джасперу его откровения вышли боком. По правде говоря, Харт сыграл с ним довольно злую шутку. Но ведь он и сам хотел уехать в отпуск, не так ли? Ну, вот ему и вышла увеселительная прогулочка, какие, право же, предлагаются не каждый день. Он отказал собрату в разрешении воспользоваться машиной, он расхохотался оскорбительно, когда кафианин помянул про выстрелы и погони. Если уж кто и напрашивался на такую шутку, то именно Джаспер Хансен.

А превыше любых оскорблений то, что он постоянно держал свою дверь на замке и тем самым выказывал высокомерное недоверие по отношению к коллегам-писателям.

Харт в свою очередь повернулся и пошел скорым шагом в сторону, противоположную той, где скрылись кафиане. Со временем он, конечно, явится домой — но не теперь. Это не к спеху — пусть сначала шум, поднятый ими, хоть немного уляжется.

Наступил рассвет, когда Харт поднялся по лестнице на седьмой этаж и прошел коридором к двери Джаспера Хансена. Дверь, как водится, была заперта. Но Харт достал из кармана тонкую стальную пружинку, подобранную на свалке, и принялся осторожно орудовать ею. Не прошло и десяти секунд, как замок щелкнул и дверь открылась.

Сочинитель притаился в углу, блестящий и ухоженный. Полностью перепаянный, как подтвердил сам Джаспер. Если кто-нибудь другой попробует работать на нем, то либо машину сожжет, либо себя угробит. Но это, конечно, пустые разговоры, ширма для маскировки тупого, свинского эгоизма.

«Недели две, не меньше», — сказал себе Харт. — Если подойти к делу с умом, то машина будет в его распоряжении по крайней-мере недели две. Трудностей не предвидится. Все, что потребуется от него, соврать, что Джаспер разрешил ему пользоваться машиной в любое время. А если он успел составить себе правильное мнение о кафианах, сам Джаспер вернется не скоро.

Однако так или иначе двух недель хватит за глаза. За две недели, работая день и ночь, он сумеет выдать достаточно страниц, чтобы купить себе новую машину.

Он не спеша пересек комнату и пододвинул к себе стул, стоящий перед сочинителем. Сел поудобнее, протянул руку и погладил инструмент по панели. Машина была хоть куда. Она выпекала кучу материала — добротного материала. Джаспер не знал отбоя от покупателей.

— Милый старик сочинитель, — произнес вслух Харт.

Он опустил палец на центральный выключатель и перекинул язычок. Ничего не случилось. Удивленный, он выключил машину, затем включил снова. Опять ничего. Тогда он торопливо вскочил на ноги — проверить, подключена ли машина к сети. Она не была подключена, ее нельзя было подключить к сети! От изумления Харт на мгновение словно прирос к полу.

«Машина полностью перепаяна», — утверждал Джаспер. Перепаяна так искусно, что обходится совсем без тока?

Но это же невозможно. Это попросту немыслимо! Непослушными руками он приподнял боковую панель и уставился внутрь машины.

Внутри царил совершенный хаос. Половина ламп отсутствовала вчистую, половина перегорела. Схема во многих местах распаялась и висела клочьями. Весь блок реле был густо присыпан пылью. Хваленая машина на деле представляла собой груду металлолома.

Харт поставил панель на место, ощущая внезапную дрожь в пальцах, попятился назад и натолкнулся на стол. Судорожно схватился за край стола и сжал доску что было сил, пытаясь утихомирить дрожащие руки, унять бешеный гул в висках.

Машина Джаспера вовсе не была перепаяна. На ней вообще нельзя было работать. Не удивительно, что он держал дверь на замке. Он жил в смертельном страхе, что кто-нибудь вызнает его жуткую тайну: Джаспер Хансен писал от руки!