Сергей Калашников - Длинный отпуск Страница 10

Во-вторых, задержка между выстрелом и стартом ракет должна была составить не пять секунд, а три с половиной недели.

Если первую задачу он решил за час, переподключив несколько проводов в системе управления вооружением, то со второй было много хлопот. Пришлось выходить наружу, извлекать из всех ракет кассеты с программой бортовых компьютеров, возвращаться на корабль и перепрограммировать время задержки. Потом снова наружу, и все в обратном порядке. В общем, скучать было некогда.

Для наблюдений в бортовой телескоп и проведения точных измерений пришлось выводить корабль в место, где каменные глыбы не закрывали цель. Станция была хорошо видна при большом увеличении. Степа даже наблюдал старт и швартовку истребителей охраны.

В расчетное время он на маневровых двигателях выбрался из роя. Повернул нос штурмовика в направлении ожидаемого положения базы противника в момент включения двигателей ракет. Запустил гироскопы и, развернув корабль почти на девяносто градусов, выстрелил. Отдача вернула штурмовик обратно в хаос каменных глыб. Оставалось только погасить скорость.

Все. Больше от него ничего не зависело. Дальше работали законы небесной механики. Ракеты с выключенными двигателями не отличимы от обычных метеоров. По Степиным расчетам, когда двигатели включатся, ракеты будет уже почти невозможно перехватить.

Можно было уйти домой. Но его бы сразу обнаружили по работе ходовых двигателей. Догнать бы не смогли, а вот задумались обязательно. Не так уж трудно сообразить, зачем корабль противника появился поблизости от базы. Начали бы прочесывать пространство и, кто знает, наткнулись бы на его посланцев. Лучше выждать и смыться под шумок, когда начнется заварушка.

Оставшиеся недели Степа изнывал от скуки, заполняя досуг чем придется. Резался с компьютером в шахматы, пытался готовить из концентратов и консервов в условиях невесомости. В результате перепачкал всю кабину и долго ее отмывал. В отчаянии перечитал все найденные на борту инструкции и наставления.

Наконец настал долгожданный момент. Настроив телескоп, Степа не отрываясь следил за станцией. Ракет, конечно, видно не было. Но вот влючились их двигатели, и крошечные звездочки устремились к серебристому шарику. Вспышка, еще вспышка, потом еще и еще. Четыре ракеты уничтожены, а что с остальными? Прошло уже больше двух минут, а нет никаких признаков попаданий. Степа впился взглядом в поверхность цели. Ничего. Впрочем, что это за пятнышко? Раньше его не было. И второе. Ба, да их целая россыпь.

Конечно, пробоины. Ведь ракеты должны взорваться не в момент попадания в борт станции, а с замедлением, внутри базы. Поэтому он и не видел вспышек взрывов. Только вывороченные участки обшивки. Степа насчитал одиннадцать отметок. Неплохо. Похоже, внутри не осталось живого места Пора возвращаться.

Ошвартовавшись и выйдя из машины, Степа отправился докладывать дежурному. По дороге он сделал неприятное открытие. От него пахло. Не розами, конечно. Пахло мочой, дерьмом и давно не мытым телом. Все удобства в тесной кабине штурмовика находились прямо за креслом пилота, и за два месяца он буквально пропитался их запахами.

Дежурный майор - тот же, что ставил ему задачу, - бесстрастно выслушал доклад: "Задание выполнено, корабль исправен", - принял кассету бортового журнала и отпустил Степу отдыхать. До омерзения буднично. Даже настроение испортилось

Приведя себя в порядок, Степа уже собирался идти к адмиралу - надо же было, пусть и с опозданием, представиться в связи с прибытием, - как вдруг его вызвал сам адмирал.

Кроме командующего, в кабинете находился еще один офицер, капитан лет тридцати. После формального доклада адмирал предложил Степе сесть, помолчал немного и наконец заговорил с выражением ехидства на лице:

- Так вот, молодой человек. Капитан Тернер только что вернулся из района учебной цели. Никаких повреждений там нет Как вы соотнесете это с вашим докладом о выполнении задания?

Степа молчал. Он был почти без сознания. Ему не поручали атаковать учебную цель. В чем же дело? Неужели эта штабная крыса майор дал ему не то задание? Впрочем, техник наверняка помнит... Нет, майор ставил задачу в коридоре, а техник был на площадке за дверью. Ну вот, приехали. Майор в ошибке, конечно, не сознается. Штабные щепетильны во всем, что касается карьеры. Стало быть, придется доказывать, что ты не верблюд. Юлить бесполезно. Но и пресмыкаться не стоит

Собравшись с мыслями, Степа ответил, стараясь попасть в тон вопроса:

- Видите ли, сэр. Я и не получал задания на обстрел учебной цели.

- Действительно. Вам ставилась боевая задача, и в качестве цели была названа настоящая база касситов. Но в вашем бортовом компьютере под этим названием были даны координаты нашей учебной цели.

"Слава Богу, штабник ни при чем. Хороший, наверно, человек", - подумал Степа.

Адмирал тем временем продолжал:

- Мы с большим интересом наблюдали, как вы почти полсуток висели вблизи базы. Видимо, дрожали от страха и собирались с мужеством. Это и неудивительно. Многие молодые пилоты до вас вели себя аналогично. Но после этого вы рванули почти в противоположную сторону, пропадали где-то два месяца, а потом вернулись с израсходованным боезапасом и докладом о выполнении задания. И за все это время даже ни разу не Приблизились к цели. Должен поставить вас в известность, ijto трусы и лжецы под моим командованием не служат. Вы вернетесь на Землю ближайшим транспортом и будете уволены из армии. У меня все.

По его виду было ясно, что теперь Степа должен по-уставному попросить разрешения и покинуть кабинет. Но обвинения во лжи и трусости на некоторое время лишили его дара речи. Так и сидел Степа, не зная, что делать, когда на столе зазвонил телефон внутренней связи. Адмирал снял трубку и долго молча слушал. Наконец положил трубку. Лицо его выражало растерянность. Он зачем-то посмотрел на капитана, потом перевел взгляд на Степу. Да так и замер в молчании.

"Расшифровали бортовой журнал", - понял Степа. Гнев его, однако, не улегся, и он пошел ва-банк.

- Видите ли, сэр. Неточность в данных бортового компьютера я обнаружил и устранил как раз в то время, когда, по вашим словам, висел вблизи базы. Наставление по производству полетов категорически запрещает включать двигатели, если неисправно навигационное оборудование. Ваш трюк с искажением данных мог сбить с толку недоучек, прошедших обучение по ускоренной программе. Но не кадрового офицера.

"Достаточно для первого раза", - решил Степа. О том, что адмирал в свое время обучался по сокращенному курсу, на базе, конечно, знали все.

Командующий как-то по-стариковски съежился и виновато улыбался.