Александр Щеголев - Львиная охота Страница 101

Маньяка должны были прикончить... Вивьен, Вивьен! Товарищ мой боевой... Как же вовремя ты появился возле холма, с каким остервенением схватился за оружие! Но что привело тебя, начальника полиции, в это тихое местечко? И почему ты был один? И почему так быстро исчез с территории Академии - словно знал о надвигающемся штурме? Ненавижу случайности, из-за них мысли склеиваются в ленту Мебиуса. Как мне теперь относиться к тебе, несгибаемый мичман?

Перед тем, как дверь пала, я повесил мистера Шугарбуша на вешалку, насадив его пиджаком на крючок. Из такого положения можно выбраться только если пиджак вдруг лопнет или вешалка рухнет. Ноги до пола у него не доставали, а вернуть его штаны на прежнее место у меня уже не было времени. Рыжий стратег дико дергался, пытаясь освободиться. Потом я сунул сопло ингалятора себе в нос и накачал череп сукавстанью по самое темечко. Потом поднял с пола свои консервы, превратив их в снаряды, и приготовился к бою. А потом дверь влетела в прихожую, движимая реактивным воплем: "Опс-ёпс!".

Что было дальше - не запомнил...********

Много позже, вороша в памяти эти неприглядные страницы, я испытывал досаду - за то, что поддался первому порыву души, не справился со внезапно вернувшейся молодостью. Не стоило мне избивать и, тем более, пороть ничтожную тварь по имени Эдгар Шугарбуш, опустившись до уровня его же подлости. Дурной это вкус, товарищи. Я даже чувствовал некоторое подобие стыда, но лишь до тех пор, пока не вспоминал, что не сказал ему во время нашей последней встречи ни одного слова. Ведь он пытался со мной объясниться, понимая, что страдает по заслугам, он хотел увидеть во мне сорвавшегося профессионала, которого можно переиграть, но я так и не сказал ему ни одного слова. Ни одного слова. Ни одного.

********

Очнулся я на пневмотележке.

Было время, я специально приучал себя к импульсам, пущенным из разрядника, это входило в мою профподготовку, поэтому беды не случилось. К счастью, меня успокоили все-таки разрядником, а не пистолетом. Плюс к тому сукавстань добавила организму бодрости и звериного упрямства. Тележку с моим телом как раз выкатывали из лифта в холл, по правую руку вышагивал сумрачный Вивьен Дрда, по левую - подернутый мглой Шиллинг, и никакой иной охраны не было.

- С добрым утром, - съязвил Вивьен. - Кошмары не мучили?

- Кто кого мучил, - сказал я и приподнял голову, осматриваясь. - У меня с вашими кошмарами разговор короткий.

- Банкой в лоб, - покивал он.

Я присел, оттолкнув руку врача, спустил ноги на пол и встал. Суставы сгибались с трудом, но это скоро должно было пройти. Вместе со мной остановилась и вся наша компания.

- Так это были ваши лбы? Тогда, подозреваю, какой-то из моих кошмаров еще не кончился.

- И правда, ты ведь только и делал, что спал за эти дни, - сказал он с завистью. - Загибаем пальцы... - он не двинул руками; руки его, напряженно согнутые, были плотно прижаты к бокам. - Сначала тебя сморило после парализатора, потом был сонный герц, теперь - разрядник...

- Были еще деньги под подушкой, - дополнил я печальный список, пытаясь хоть чем-то зацепить угрюмого лейтенанта Шиллинга.

Толстяк молчал. Сегодня он был не склонен откликаться на глупые шутки. А его начальник жестом прогнал врача с санитарами и вздохнул:

- Да, деньги под подушкой... Ничего, Макс, с этим из кошмаров покончили. Благодаря тебе.

- Благодаря мне? - изумился я. Он ответил с неожиданным раздражением.

- Ну, пусть не ты это сделал, а твои лучшие друзья. Ур-родцы. Лично я большой разницы между вами не вижу. Кто-то подземные хранилища взрывает, кто-то гостиничные номера громит, кто-то швыряет о землю вертолеты, кто-то - консервы в людей.

Я оторвал руки от тележки и побрел вперед, придирчиво слушая свои ощущения. На эмоции бывшего мичмана, у которого так и не получилось стать настоящим полицейским, мне было, откровенно говоря, плевать. Надеюсь, он быстро это поймет.

- И чего вы прицепились к несчастным консервам? - обиженно спросил я их обоих, когда они опять оказались справа и слева от меня. - Я, может, начал жить иначе, вот и выбросил то, что мне больше не понадобится. Не желаю есть трупятину, как вы тут выражаетесь. Надеюсь, ты не настаиваешь, чтобы я ел трупятину?

- Поздно, - вдруг сказал Шиллинг, глядя себе под ноги.

- Что - поздно? - вскинулся Дрда. Едва ли не подпрыгнул.

Похоже, бывший мичман нервничал куда больше, чем мне поначалу показалось. Продолжения странной реплики мы не дождались, и тогда я решил внести в ситуацию определенность:

- Я арестован?

- Господин Шугарбуш заявил, что претензий к тебе не имеет, проговорил Вивьен с явным сожалением. - В чем и расписался.

- Опять он соврал, - огорчился я.

- Между прочим, у одного из его офицеров довольно серьезная травма головы. И кое-кто не намерен так просто это дело оставлять... Черт подери, что тебя понесло в его номер?

- Всю ночь не мог заснуть, - объяснил я. - Гипсофилы стучат мне в сердце. Знаешь, что это такое, когда в сердце стучат однолетние белые гипсофилы? Невозможно заснуть.

- Невозможно заснуть - да, это причина, - проворчал он. - Ты уж прости меня, но я все-таки вынужден тебе кое-что сообщить...

- Подожди, - попросил я. - Постой-ка.

Мы проходили (ковыляли, если говорить обо мне) мимо бара. Бар благополучно работал, но бармен был новый: срочно вызвали сменщика. Хотя что, собственно, случилось с предыдущим? По-моему, я был с ним вполне корректен. Здесь же трудилась бригада полицейских в количестве трех человек, которая занималась тем, что за стаканом кислородного коктейля обеспечивала порядок в холле. Очевидно, остальные задачи были уже решены. Поддержание порядка протекало на редкость апатично. Полицейские искренне постарались не заметить нас, поскольку Дрда был их начальником, а я личностью и вовсе темной. Работал также видеоприемник, вот он-то и привлек мое внимание.

Наконец включили местное вещание и наконец передавали настоящие новости. Прямых жертв нет, рассказывал репортер, только один смертельный случай, и тот - не по вине штурмующих. На холме. Все ведь знают, где это на холме. От чего человек умер? Эксперты констатировали: от телесных повреждений, несовместимых с жизнью, причем, полученных вовсе не сегодня. Он умер на руках у главного врача Академии, который пытался человеку помочь. Так что правильнее будет сначала поинтересоваться, каким образом несчастный без посторонней помощи до этого места добрался, и второй правильный вопрос: не "от чего", а почему он все-таки умер, когда ему стали помогать жить?!

- Послушай, послушай, - толкнул меня Вивьен.

Личность скончавшегося не была установлена. Неопознанный труп отвезли в городской морг. К моргу вскоре стянулись люди, людей были толпы, они стояли и молчали. А час назад прилетели сотрудники Службы Контроля, которые изъяли труп, отправив его в неизвестном направлении. Так что помолчим и мы, товарищи, трагически закончил репортер. Каждый знает, о ком и о чем нам придется молчать. Помолчим...