Узник Марса - Эдмонд Мур Гамильтон Страница 11

вокруг планеты, были отчетливо видны. Несколько часов назад я уже использовал луч, чтобы скорректировать курс, но теперь мне пришлось вновь использовать его, чтобы избежать гравитационного плена — объятий величайшей из планет. Пройдя близко от Юпитера, мы вдоволь налюбовались колоссальной сферой, опоясанной облаками, приводящей в трепет разум, ибо великая планета, превосходя Землю по объему более чем в тысячу раз, вращалась вокруг своей оси с бешеной скоростью, почти в три раза быстрее нашей планеты, делая один оборот примерно за десять часов. Прямо под нами пронеслось и загадочное Красное Пятно — сияющий розовый овал, многократно превосходящий Землю своими размерами — тридцать тысяч миль в длину. Его загадка осталась нерешенной.

Мы все — Рэндалла и Уайтли разбудили ради такого случая — с благоговением наблюдали, как царственная планета уплывает вдаль. Я начал уменьшать мощность несущего луча, действуя осторожно и постепенно. Но теперь, при скорости более четырех миллионов миль в час, за пределами орбиты Юпитера, перед нами спереди и слева сверкал желтый диск Сатурна. Это была последняя планета на нашем пути к Нептуну. Уран сейчас находился на другой стороне Солнечной системы. И когда Рэндалл заступил на вахту вместо меня, я указал ему на желтую сферу, опоясанную кольцами.

— Держите космолет, направляя прямо на Нептун, Рэндалл, — сказал я ему. — Мы собираемся пройти в рискованной близости от Сатурна, но не стоит рисковать слишком сильно.

Рэндалл кивнул, его взгляд, переместился от зеленой искры Нептуна далеко впереди на растущий желтый диск Сатурна.

— Я постараюсь держать корабль точно на курсе, — заверил он, улыбаясь. — Хотя мне хотелось бы вернуться на Марс или Юпитер.

Я улыбнулся, отошел от пульта и направился к своей койке, перебираясь вдоль стены, держась за поручень. Мы ни на секунду не отключали луч, шли с ускорением, так что невесомости не было — ускорение прекрасно заменяло силу тяжести. Рухнув на койку, я моментально заснул, но и во сне я вновь сидел за пультом, направляя корабль к далекому и грозному Нептуну. Последующие три дня показались мне затянувшимся безысходным кошмаром. Это казалось невозможным, но то, что мы делали, никогда раньше не делал ни один человек; мы бросились в Великую Пустоту, к границе Солнечной системы, ее последнему форпосту — без подготовки, учитывая, что до нас никто не летал даже на Луну… Мы ели и спали словно во сне, так странно при этом на огромной скорости проносясь сквозь эфир мирового пространства.

Но хотя мы спали, ели и наблюдали, действуя словно во сне, наступил момент, когда мы вновь остро и резко осознали, зачем мы здесь и что поставлено на карту. Это произошло, когда Марлин, используя свои инструменты, проводил наблюдения за Солнцем, которое казалось уже маленьким и далеким. И результаты наблюдений были неутешительными. Солнце, вращаясь, продолжало набирать скорость — каждые земные сутки период вращения светила продолжал сокращаться на четыре часа. А приборы Уайтли продолжали фиксировать губительный луч, протянувшийся от Нептуна к Солнцу. Этот чудовищный луч оказался сейчас между нами и Сатурном.

Вновь осознание угрозы, нависшей над нашим миром, встряхнуло нас. Морок рассеялся — мы были готовы к действию, и теперь вид растущего впереди Сатурна пробуждал в нас некую мрачную решимость. Наш космолет, маленькая многогранная скорлупка, мчался со скоростью пять миллионов миль в час на конце могучего несущего луча. И три дня подряд Сатурн рос у нас на глазах, до тех пор пока на четвертый день мы не приблизились к планете вплотную. Наш интерес превратился в волнение. Мы должны были пронестись мимо Сатурна на расстоянии менее миллиона миль, гораздо ближе, чем к любой другой планете. Поэтому последние часы мы наблюдали за гигантской желтой планетой с неослабевающим интересом.

Сатурн был воистину великолепен и странен! Величайший из всех планет, за исключением могучего Юпитера. Его огромная сфера казалась даже больше, чем у Юпитера, из-за колоссального кольца, которое окружало его и его девять больших спутников, которые вращались вокруг него. Гигантская система колец делала планету похожей на Солнечную систему в миниатюре. Самые большие кольца имели десятки тысяч миль в ширину и тысячи миль в толщину. Мы могли видеть, по мере приближения к гигантской планете, что эти кольца — гигантские потоки метеорных тел, обращающиеся вокруг планеты с огромной скоростью. Поверхность Сатурна нам рассмотреть не удалось по той же причине, что и поверхность Юпитера. Грандиозные пояса облаков надежно укрывали ее от наших любопытных взглядов. Марлин покачал головой, глядя на гигантскую планету с кольцом.

— Для нас хорошо, что Сатурн не является нашей целью. Эти титанические метеорные массы, которые мы знаем под именем колец… Оказаться среди них — мгновенная смерть.

Уайтли кивнул, и добавил:

— При этом, должно быть, множество метеоров в этом регионе у Сатурна — те, что вылетели из колец или дрейфуют рядом с кольцами.

— Будем надеяться, что вы не правы. Мы вскоре будем проходить в пределах миллиона миль от этих колец, и я не хочу встретиться с метеоритами. Особенно после нашего опыта с астероидами, — ответил я.

Вскоре, действительно, мы проходили рядом с Сатурном, его огромной сферой и колоссальными кольцами, вровень с краем колец, которые были пятьдесят миль или меньше в толщину. Нас отделяло от них меньше миллиона миль. Вокруг нас раскинулся лабиринт лун Сатурна, девять из которых, самые крупные, сияли уже не звездочками, а маленькими дисками. Титан — крупнейший спутник кольценосной планеты — заливал кольца серебряным светом. Я был вынужден послать несколько импульсов отталкивающего луча в сторону Сатурна, чтобы противодействовать тяготению огромной планеты. Но, хотя она казалась столь же громадной, как Великий Юпитер, тяготение Сатурна было во много раз меньше. Это было связано, как я знал, со сравнительно небольшой массой Сатурна, поскольку, хотя он имел огромный размер и обладал толстой атмосферой, плотность кольценосного гиганта была ничтожна — 0,7 от плотности воды.

Несмотря на это, однако, пришлось воспользоваться силой луча, чтобы остаться на курсе. Хотя меньше, чем Юпитер, но Сатурн таки исказил нашу траекторию. И теперь мы мчались мимо гигантского мира настолько близко, что сам Сатурн и вихрь его спутников и колец казались вселенских размеров чудовищным механизмом, в который нас втягивало непостижимой силой. Большие кольца, тонкие и широкие, были видны нам с ребра. Это