Лайон де Камп - Создатели континентов Страница 11

Через пять месяцев, по субъективному ощущению времени, ракета-шаттл с Плутона совершила посадку в космопорте «Мохаве». Чапман, с повисшей на его руке Аней, спустился по трапу. За двадцать два года здесь должны были произойти изменения. К счастью, благодаря большому увеличению продолжительности человеческой жизни в последнем столетии, большинство из старых знакомых должны были быть живы. Включая мисс Нетти.

Чапман яростно пыхал своей трубкой, впервые закурив после того, как поднялся на борт «Комоэс». За ним следовали Бергерат и Силья. Когда они прошли все проверки и оказались в зале ожидания, Чапман остановился как вкопанный. Его трубка упала на пол.

За исключением тех, кто прилетел на их корабле, люди, толпившиеся в зале ожидания, были обнажены, только на ногах у них были сандалеты. Больше того, их кожу украшали фантастические разноцветные орнаменты, которыми покрывали себя обитатели Осириса.

Пока они стояли и таращили глаза на это зрелище, к ним подошел человек:

— Като Чапман?

— Д-да. Кто вы?

— Вы меня не узнаете?

— О, Господи, мой кузен Эд Махони! А это моя жена Аня, это мистер и миссис Бергерат. Помнишь Силью? Она всегда мечтала о высоком брюнете. Капитан оформил наши браки по пути с Осириса.

Махони кивнул:

— Я думал, что без чего-то подобного не обойдется.

— Но… но, черт возьми, где же ваша одежда? И почему все вокруг выглядят, как татуированные циркачки?

— А, это… Новый осирианский стиль, появился не так давно. Больше мы в жаркую погоду ничего не носим.

— Ик, — вырвалось у Чапмана. — Откуда появился?

— Кажется, благодаря нескольким ловким осирианцам, которые прибыли к нам с так называемой культурной миссией года несколько лет назад и начали с организации синдиката по рекламе на Земле своего нательного дизайна. Так что, судя по всему, вы теперь без работы.

— Как?!

— Именно так. Нетти Гринфарб разорилась, и вся ее торговля летней одеждой закончилась. Последнее, что я о ней слышал, — будто она работает кем-то в правительстве. Но, может, вы попробуете свои силы в нательном бизнесе? Это настолько модно, насколько вы можете себе вообще вообразить, и я могу постараться найти местечки для тебя и твоих друзей. Вы летите со мной в Лос-Анджелес?

Они безропотно последовали за ним.

Все хорошо, что хорошо кончается

— Не видать им этого как своих ушей! — мрачно изрек Абреу. — Установить технологическую блокаду и в то же время разрешить сообщение кришнанцев с существами с других планет? Ха-ха! Проклятый Межпланетный совет! Пусть попросят у нас чего полегче. Например, поджечь спичкой море Садабао.

Команданте Силва, прибывший со своей планеты на переговоры, выглядел смущенным:

— На Вишну у нас все в порядке, больше того, мы без всяких проволочек оборудовали там станцию. Ваши подопечные, синьор Кристовао, пользуются дурной славой.

Абреу покрылся румянцем и заерзал в своем кресле:

— Вам легко критиковать, синьор Аугусто. Как вы знаете, Бембом — это небольшая станция, не чета Новоресифе, а ваши вишнанцы рядом с кришнанцами — простые и наивные, как дети.

— Я только хотел сказать, что всем известно о ваших бюрократических проволочках, которые…

— Говорю вам…

— …которые являются…

— Queira, senhores[7], — остановил их Кеннеди. Комендант Новоресифе был очень важной персоной, и его послушались. — Оставим пререкания. Нам надлежит сделать все возможное при существующих обстоятельствах.

— И все равно дело дохлое, — не переставал брюзжать Абреу. — Рано или поздно они придумают что-нибудь сногсшибательное, и тогда мы узнаем, зря или не зря Межпланетный совет опасался, что эти отсталые кришнанцы начнут воевать с другими мирами, как только у них произойдет научно-техническая революция.

— В этом я с вами солидарен. Межпланетный совет — всего лишь группа людей. А значит, любой из них — и все вместе — может быть ограниченным, даже дубоватым. Я целый год бомбардировал их письмами по поводу вишнанцев, чтобы…

— В этот момент раздался стук в дверь.

— Да! — сказал Абреу. Вошел Горчаков, начальник таможенной службы.

Думаю, вам лучше быть в курсе этого дела, chefe[8], — сказал он. — Помните того землянина, которого мы пропустили для путешествия несколько десятков ночей назад? Акелави? Ахмад Акелави?

— Тот высокий алжирский инженер? Sim[9]. Что там с ним?

— Он пытался пронести через таможню мумию.

— Прошу прощения, синьоры, — извинился Абреу. — Мне необходимо разобраться с этим делом. — И глава службы безопасности Новоресифе — настоящая туша — поднялся с кресла и, тяжело ступая, пошел за Горчаковым.

— Что за мумия? — спросил он.

— Какой-то их царек. Утверждает, что все абсолютно законно и у него есть чек об оплате покупки.

Едва увидев Акелави, Абреу словно ощетинился внутри. Сам толстенький коротышка, он подозревал всех мужчин выше него в дьявольских кознях, а алжирец, возможно, был самым высоким человеком, нога которого переступала порог этого дальнего представительства «Вигенс Интерпланетарис». Акелави все еще выглядел по-кришнански: вспученные зеленые волосы и нарисованные стрелки по направлению к ушам. Он холодно посмотрел сверху вниз своими большими темными глазами на чиновника.

Абреу взял с места в карьер:

— Что все это значит, синьор Ахмад?

Акелави вздохнул:

— Я уже объяснил сотруднику таможни, а потом начальнику всей службы, а теперь говорю вам, затем, судя по всему, очередь дойдет до команданте Кеннеди…

— Об этом вам нечего беспокоиться. Просто отвечайте на мои вопросы.

— Весьма охотно. Повторяю еще раз: я купил эту мумию у принца Ферриана Сотаспийского. Вот чек в подтверждение этой сделки, с собственноручной подписью князя.

— А с какой целью вы ее приобрели?

— Отвезти на Землю в качестве музейного экспоната. Даже при нынешних тарифах на перевозки она компенсирует мне затраты на поездку.

— А чья это мумия? — спросил Абреу, осматривая ее. — Mгe do Deus[10], какая она ужасная!

— Считается, что это останки Манзарии, первого и единственного короля Сотаспе, — заметил Акелави.

— Как это? У них была республика? Или еще что-то?

— Не совсем так. У них была только видимость, юридическая фикция, благодаря которой король Манзария все еще является законным правителем, а у царствующего монарха — принца — только статус регента. Тут все юридически очень запутано…