Николай Симонов - Миллениум Страница 11

Павлов остался на галере с тремя вахтенными. Остальных членов экипажа он отпустил на берег в гости к своим новым друзьям из племени орландов, наказав вернуться назад не позднее, чем через час после восхода солнца. Девушки из музыкально-танцевального ансамбля устроились на ночлег в своем шатре на верхней палубе.

Узнав от распорядителя ярмарки именитого купца Никанора из Ротона о прибытии галеры "королевича джурджени и орландской принцессы", к нему вскоре пожаловали Толемей-хан и Марина. Они вместе с пятнадцатью колонистами прибыли на ярмарку несколько часов назад на плоскодонной купеческой ладье. Павлов рассказал Марине и Толемей-хану о своем визите на Красные Камни. Не забыл он упомянуть и про то, как шаманка Айдан превратила Алексхана в Алексию, и попросил Толемей-хана при случае произвести ее осмотр и сделать квалифицированное медицинское заключение. Марина и Толемей-хан, в свою очередь, доложили ему о том, какие товары они привезли на ярмарку и по какой цене они рассчитывают их реализовать.

Было уже довольно поздно, когда на галеру в сопровождении дяди Капуцина и двух слуг с горящими факелами неожиданно вернулась Ириска. Толемей-хан к тому времени уже отправился спать на нижнюю палубу. Увидев в каюте Марину, готовящуюся ко сну, орландка растерялась, не зная, как себя вести. Вопреки опасениям Павлова, Марина сделала все правильно: поздравила Ириску с замужеством, расцеловала, подарила золотую брошь и заверила в том, что мечтает стать ее лучшей подругой.

— Значит, мы будем спать втроем? — спросила ревнивая Ириска, когда Павлов перевел ей слова Марины.

— Нет, ночью ты всегда будешь спать только с ним, а я уж днем как-нибудь к нему приласкаюсь, — пообещала ей Марина и попросила у Господина, то есть Павлова, разрешения устроиться на ночлег в шатре вместе с бывшими наложницами гарема.

Павлов не возражал, и на этом инцидент был исчерпан.

………………………………………………………………………………………………………

Рано утром, через час после восхода солнца, галера Павлова на веслах вошла в реку Елена и пришвартовалась у выделенного ей распорядителем ярмарки длинного бревенчатого причала, предназначенного для стоянки килевых судов. Это было совсем неподалеку от того места, где разбили лагерь прибывшие на ярмарку колонисты, которые свою плоскодонную ладью вытащили на берег. Рядом с колонистами по соседству расположились соплеменники Бильдыева, которые уже подсчитали свои барыши и веселились. Небольшое стадо северных оленей из семидесяти голов, которое они пригнали на ярмарку, в один день было раскуплено торговыми представителями местных племен и купцами, отощавшими в дороге от рыбной диеты.

После легкого завтрака Павлов и Ириска в сопровождении Марины, Толемей-хана и трех членов экипажа направились вдоль берега Елены, чтобы на ярмарку посмотреть и себя показать. Купцы и торговцы разных племен и народов выбегали им навстречу, здоровались, зазывали в свои балаганы, показывали свои товары и пытались угостить винами и сладостями. От вина и сладостей Павлов отказывался. Мало ли что? Вдруг, "тетка" Пальмира и "братец" Банзай-хан подослали на ярмарку на реке Ипуть под видом купца какого-нибудь отравителя.

По дороге они повстречались с отрядом орландских амазонок во главе с Центурионом Сансарой. По давно установившейся традиции воительницы следили на ярмарке за порядком и улаживали ссоры и конфликты, возникающие между представителями разноязычных племен. Их здесь уважали и побаивались. Павлов и Толемей-хан с Сансарой учтиво поздоровались и, ненадолго остановившись, поговорили о погоде и предстоящих вечером в орландском подворье свадебных торжествах. Краем глаза Павлом наблюдал за своими бывшими приятельницами: Урсулой, Кларой, Соломкой, Викторией, Забавой, Диной, Асей и т. д. Как ему хотелось подойти к каждой из них, дружески обнять и расцеловать!

Прикупив на ярмарке разную мелочь в виде украшений, Павлов и Ириска вместе со своей свитой вернулись в лагерь колонистов. Бывший шеф-повар Рутений приготовил вкусный и сытный обед, на который Павлов пригласил соседей: старика Бильдыева, трех его сыновей, жену Лисичку и шаманку Айдан. Соблюдая конспирацию, Павлов и Бильдыев общались друг с другом жестами, но по окончанию обеда Бильдыев сделал знак, означающий, что у него к Павлову есть очень важный разговор. Они отошли в сторонку, чтобы их никто не слышал, и Бильдыев сообщил буквально следующее:

— Айдан ночью над шапкой твоей камлала. Шапку Лисичка на память у тебя взяла. Не ругайся на нее. Ты ей шибко нравишься. Ребенок у нее от тебя будет. Настоящий батыр.

— Что духи Айдан про меня поведали? — перебил его Павлов, чтобы поскорее подойти к сути.

По существу дела Бильдыев имел не очень приятную информацию:

— Духи сказали Айдан про тебя много хорошего. Но и про плохое не забыли. Зачем ты степной царице голову отрубил? Курганный царь шибко разгневан. Он тебе мстить. Опасайся воина со шрамом на лице. Он хочет тебя убить.

Павлов поблагодарил Бильдыева за заботу, а затем вынул из кармана и высыпал ему в ладони пригоршню серебряных монет, чтобы тот передал их Айдан. Старик сказал, что это лишнее, однако он не против того, чтобы монеты приняла от него в подарок Лисичка. На том они и договорились.

До начала праздничных торжеств оставалось еще много времени, и Павлов спросил Ириску, чем бы она хотела заняться. Его супруга изъявила желание прокатиться на шлюпке и где-нибудь в укромном месте искупаться. Он согласился, пригласил с собой Марину и Полину, и вскоре они вчетвером отправились на противоположный берег к песчаной косе, где было безлюдно и тихо.

Пока женщины резвились в воде и валялись на горячем песке, Павлов прогуливался по берегу с заряженным арбалетом, надеясь вспугнуть и подстрелить какую-нибудь дичь. Внезапно он почувствовал, что из-за прибрежных кустов ивы на него кто-то смотрит. Подав женщинам знак, чтобы они не шумели, он осторожно двинулся к кустам, полагая, что за ними могла спрятаться косуля.

Когда до кустов оставалось пять шагов, из-за них, оценив нависшую угрозу, с визгом выскочили трое голых парнишек, и бросились наутек вдоль берега. Ириска и Полина побежали за ними вдогонку и двоих из них очень скоро поймали, скрутили им руки и повели на расправу. Третий парнишка от погони улизнул, бросился в воду и поплыл. "Пленники" оказались похожими друг на друга, как две капли воды. Павлов узнал их сразу. Это были Рико и Люк, повзрослевшие на четыре года.

— Плохо бегаете, ребята! — сердито сказал Павлов по-орландски.

Услышав его голос, пацаны испуганно переглянулись, заплакали и стали умолять его, чтобы он их отпустил. Отпускать без наказания мальчишек, подглядывающих за купающимися женщинами, было не по правилам. Пока Ириска и Полина крепко держали Рико и Люка за руки, Марина сходила к кустам ивняка и выломала гибкую ветку.