Далия Трускиновская - «Если», 2000 № 10 Страница 11

— Как странно! — сказала Вениша. — Ведь я была уверена, кто-то сказал мне, что она живет близ Пайпера. Однако, сэр, я обещала сестре, что уйду ненадолго, и она станет волноваться, если я вскоре не вернусь.

— О, — огорчился мистер Граут, — а мы только начали знакомиться! Я надеюсь, моя дорогая, вы не из тех чопорных юных леди, которые боятся остаться наедине со старым другом. Ведь я как-никак старый друг, хотя и выгляжу столь молодо.

На Черч-лейн Вениша приподнялась на цыпочки и посмотрела через церковную ограду.

— Так вот где тропинка, ведущая к дому миссис Мабб, вот где арка, увитая плющом!

Она не помнила, что видела их прежде.

Ну, я думаю, ничего плохого не случится, если я потихоньку пойду и взгляну на ее дом.

И, совсем забыв собственные слова, сказанные мистеру Грауту — о том, что Фанни станет беспокоиться, если сестра не вернется скоро, — Вениша проскользнула в церковный двор, затем под обвитую плющом арку, прошла мимо пруда и в конце концов добралась до разрушенной стены.

Удивительно, почему такая важная дама не приказала сделать парадные ворота — какая-то неудобная дыра в старой стене!

Вениша прошла сквозь пролом.

Высокие величественные старые деревья вольготно расположились вокруг бархатистого зеленого луга. Каждое дерево с аккуратно подстриженной круглой кроной было выше киссинглендской церкви, каждое хранило собственную тайну, от каждого падала длинная тень, такая же таинственная, как и само дерево. Высоко-высоко вверху, в синем небе висела крошечная луна, похожая на собственный хрупкий призрак.

«О, как тут тихо и пусто! Сейчас я совершенно уверена, что можно подождать и не возвращаться домой, ведь я никогда прежде не бывала в таком уединенном месте. В любой момент могут послышаться серебряные бубенчики и стук копыт, я знаю, что так и произойдет! Но ничего похожего на дом я не вижу».

Все-таки что-то там было; в конце лужайки стояла построенная на старинный манер круглая башня из серого камня с бойницами наверху и тремя темными щелями окон. Это была довольно высокая башня, но, несмотря на ее высоту, живая изгородь из бледно-розовых роз, что находилась за ней, была еще выше, и Вениша не могла отделаться от мысли, что на самом деле башня крошечная — башня для муравья, или пчелы, или птицы.

«Наверное, меня сбивает с толку эта высоченная изгородь. Скорее всего, это летний домик. Интересно, как попасть внутрь — я не вижу двери. О! Кто-то играет на трубе, хотя самого музыканта не видно. Теперь барабан! Странно, что я не вижу, кто играет. Интересно, что если… Два шага вперед, реверанс, поворот…»

Слова эти непроизвольно возникли в ее мозгу, и ноги сами начали двигаться. Она принялась танцевать и нисколько не удивилась, когда в нужный момент кто-то взял ее протянутую руку.

Кто-то тихонько плакал и, как и в прошлый раз, мистер Хокинс стоял на коленях перед креслом, на котором сидела Вениша, и омывал ей ноги.

«Хотя, — подумала она, — вряд ли они будут чистыми, если мыть их в крови».

Вода в тазу была ярко-красной.

— Фанни, — позвала Вениша.

Плач утих, и раздался негромкий звук — не то писк, не то фырканье, — свидетельствовавший, что Фанни рядом.

— Фанни, сейчас вечер?

— Рассвет, — ответила Фанни.

Вениша охнула.

Шторы в гостиной были раздвинуты, но в сером предутреннем свете они утратили свой ярко-желтый цвет. И все за окном: огород Фанни, амбар Робина Толлидея, поле Джона Хакера, Господне небо, английские облака — все было видно необыкновенно отчетливо, но все без цвета, словно залитое серой водой. Фанни снова принялась плакать. «Наверное, у нее что-то болит, — подумала Вениша, — ведь ощущается какая-то боль».

— Фанни, — сказала она.

— Да, дорогая.

— Я очень устала.

Фанни что-то ответила, но Вениша не услышала, она повернула голову, а когда открыла глаза, то обнаружила, что лежит в постели, а Фанни сидит в плетеном кресле и штопает дырку на рубашке мистера Хокинса, шторы раздвинуты, и в окно светит яркое солнце.

— Ох, Вениша, — вздохнув, произнесла Фанни и безнадежно покачала головой. — Где, ради всего святого, ты была? И что, ради всего святого, ты делала?

Вопрос был из тех, что не предполагают ответа, но Вениша все же попробовала ответить:

— Я помню, что выпила стакан вина в доме у мистера Граута, но я так и сказала ему, что должна торопиться домой, потому что ты ждешь меня. Я не вернулась домой, Фанни?

— Нет, Вениша, — ответила Фанни, — не вернулась.

И Фанни рассказала Венише, как они с мистером Хокинсом и другими соседями всю ночь искали ее, а под утро Джон Хакер и Джордж Баттерли заглянули на церковный двор и увидели светлое платье Вениши, — сама она кружилась под большим деревом, кружилась и кружилась, широко раскинув руки. Чтобы остановить девушку, им обоим пришлось крепко держать ее.

— Две пары туфель, — вздохнула Фанни, — одни потерялись, другие в клочьях. Ох, Вениша, о чем ты только думала?

Очевидно, Вениша снова уснула, потому что, когда она очнулась, день клонился к вечеру. Донесся звон тарелок — наверное, Фанни накрывала на стол к ужину. Перемещаясь из гостиной в кухню и обратно, она разговаривала с мистером Хокинсом:

— …И даже если дело до того дойдет, ее не следует отправлять в сумасшедший дом. Не могу и подумать о том, что она окажется в одном из этих ужасных мест, где с больными так дурно обращаются. Нет, нет. Имейте в виду, мистер Хокинс, я против…

«Как будто он это предлагает, — подумала Вениша, — он так добр ко мне».

— …Возьму на себя смелость сказать, что сумасшедших содержать не дороже, чем здоровых — если, скажем, не считать расходов на лекарства и кресло, к которому их привязывают.

На следующее утро, когда Фанни, Вениша и мистер Хокинс завтракали в гостиной, послышался громкий стук в дверь. Фанни пошла открывать и через минуту вернулась с мистером Граутом, который не стал тратить времени на извинения или объяснения, а сразу же обратился к Венише тоном величайшего неудовольствия.

— Юная леди! Я срочно послан к вам миссис Мабб, которая просила меня передать, что не желает, чтобы вы тайком ходили вокруг ее дома.

— Ха! — воскликнула Вениша так громко, что Фанни испугалась.

— Родственники и приживалы миссис Мабб, — продолжал мистер Граут, весьма сурово глядя на злорадное выражение лица Вениши, — все были напуганы до смерти вашим странным поведением. Из-за вас ее престарелые дядюшки плохо спали, дети боялись ложиться вечером в свои постельки, а горничные перероняли всю посуду на пол. Миссис Мабб жалуется, что во всем доме не осталось ни одного полного сервиза! Она говорит, что в маслобойках у нее нет масла, потому что ваш зловещий вид привел в ужас ее коров. Мисс Мур, перестанете ли вы мучить эту даму?