Фредерик Пол - Туннель под миром Страница 11

В этой квазиисторической концепции нет ничего оригинального. М. Лейнстер лишь вносит свою небольшую лепту в мифологию будущего, созданную коллективными усилиями западных фантастов. Те же представления с некоторыми оттенками воплощены и в рассказах, включенных в наш сборник: «Взгляд в прошлое» Джека Уильямсона, «Гений» не может ошибаться» Джеймса МакИнтоша, «Порочный круг» Генри Каттнера, «Все грехи мира» Айзека Азимова.

В каждом отдельном случае — иной замысел и особая творческая задача, но изначальный внеисторический подход толкает к той же фантастической коллизии: неразрешимые противоречия капиталистического общества переносятся и в грядущие дни человечества.

Жестокий диктатор Астрарх создает внутри солнечной системы империю фашистского типа. Подкупив гениального ученого Уэбстера, изобретшего «ахронный интегратор», Астрарх обращает это оружие против восставшей Земли. В центре повествования, выдержанного в целом в традициях «космической оперы», — грандиозное сражение флотилий звездолетов — Астрархии и Земли. Рассказ психологически усложнен переживаниями ренегата Уэбстера и модными в современной фантастике «экспериментами», воздействующими на ход времени («Взгляд в прошлое»).

Земля находится в состоянии войны с жителями какой-то далекой планеты Меркаптан. Но война эта скорее психологическая. Противники, не вступая в непосредственный контакт, прибегают к диверсиям, подкупу, шантажу, а главный штаб Земли, удивительно напоминающий современный Пентагон, занимается преимущественно разведывательной деятельностью. Весь сюжет вертится вокруг попыток разгадать причину помех, мешающих нормальной работе электронной машины «Гений», выдающей разведывательную информацию. В рассказе соединены все характерные признаки «кибернетической фантастики» с логическим детективом («Гений» не может ошибаться»).

Третий рассказ переносит читателя в обстановку ожесточенной борьбы между конкурирующими монополистическими компаниями. Усовершенствовав принятые в наше время методы вытеснения соперников с «общего рынка», заправилы гигантских фирм пользуются услугами совершенных саморазвивающихся роботов. Столкновения механического машинного мышления с махинациями комбинаторов из «мозгового центра» компании порождают непредвиденные осложнения, и в этом проявляется незаурядная изобретательность автора («Порочный круг»).

И, наконец, рассказ Азимова. Гигантский электронный мозг «Мултивак» в отличие от своего собрата «Гения» решает уже не локальную, а всеобъемлющую универсальную задачу управления всей жизнью на Земле. Одна из его многочисленных функций ежедневно анализировать поведение и психику каждого из нескольких миллиардов людей, чтобы можно было предотвращать преступления и любые действия, нарушающие этические нормы. Но вот что характерно: всякого рода проступки людей далекого будущего словно заимствованы из отдела происшествий какой-нибудь американской газеты наших дней. И «Мултивак», на которого возложены «все грехи мира», в конце концов не выдерживает чудовищного напряжения…

Рассказы, о которых мы говорили, намечают в какой-то мере круг социальных и этических проблем, волнующих серьезных писателей-фантастов США и Англии. В этих рассказах, как в зеркале, отражаются идейные и творческие искания писателей, а также и тематическое многообразие научно-фантастической литературы обеих стран.

Но уж поскольку речь здесь зашла о тематической пестроте, нельзя обойти молчанием и некоторые другие новеллы, вошедшие в первую и вторую книги нашего сборника.

Вкусы читателей весьма разнообразны. Одни с наслаждением пробираются по извилистым, труднопроходимым лабиринтам психики, воссозданным мастерством Уильяма Фолкнера, другие предпочитают ясную, мужественную усмешку Хемингуэя, третьи не хотят расставаться со старым веселым волшебником из Миссури, пославшим в мир своих замечательных мальчишек Тома Сойера и Гека Финна.

Так и среди любителей научной фантастики.

Одни ищут в ней ответы на мучительные вопросы современности и, как «бедный маленький Буркхардт», в ужасе останавливаются перед бездонной пропастью, разверзшейся под их ногами. Другие напряженно вглядываются в туманные дали грядущего — может быть, вон тот трепещущий огонек, зажженный писателем-фантастом, и впрямь станет реальностью, разгорится и своими лучами пробьет туман!

Ну а третьи хотят отвлечься, пусть ненадолго, от своих забот и тревог, найти повод для игры ума и, наконец, просто посмеяться. Космический корабль, на борту которого находится экспедиция ученых-венерианцев, приближается к безжизненной, заполненной льдами планете. Старшая сестра Венеры, она несколько тысячелетий назад была колыбелью древней и очень высокой цивилизации. Задача венерианцев — найти следы этой цивилизации. Автор рассказа «Экспедиция на Землю» Артур Кларк лаконично и сурово повествует о грандиозном наступлении льдов, о последнем рубеже обороны — горных вершинах, за который попытались зацепиться вымирающие обитатели Земли, создает пластичные выразительные пейзажи погибшей планеты. И вдруг абсолютно неожиданный, чисто парадоксальный финал венерианские ученые находят в тайнике, устроенном давно исчезнувшими братьями по разуму, запаянную металлическую коробку с пленкой одного из фильмов Уолтера Диснея о похождениях Микки Мауса. Итак, все противоречия разрешены: венерианцы получат теперь полное и точное представление о землянах!

Столь же парадоксальна и фантастическая шутка Артура Порджеса «Саймон Флэгг и дьявол», в которой адский посланец, явившись за душой ученого, вместе с ним в поте лица трудится над неразрешимой математической задачей.

Совсем иначе, нежели в рассказах Азимова и МакИнтоша, решается тема взаимопонимания человека и машины Джоном Киппаксом в его «Пятнице», Стефаном Барром в «Кэллахэне и его черепашках». Социальный аспект, привлекший внимание Азимова и МакИнтоша, здесь отсутствует. Древний, неуклюжий робот в рассказе «Пятница» своими чисто человеческими качествами, преданностью и самоотверженностью завоевывает глубокое уважение астролетчиков, оказавшихся на этой далекой планете. Только и всего!

Но, невзирая на бесхитростную фабулу и явное отсутствие подтекста, рассказ Киппакса хорош по-своему, ибо, как сказки Андерсена, вызывает добрые чувства и у маленького, и у взрослого читателя.

Что касается хитрых, предприимчивых и мстительных «черепашек», созданных изобретателем Кэллахэном и доставивших уйму забот и неприятностей ученому и его жене, то они явно в родстве с крошечными зелеными гномами, которые могут одолеть даже великана! Но эту новую сказку — сказку кибернетического века — нельзя считать плодом свободного вымысла. В ней причудливо преломляются научные искания наших дней.