Вадим Селин - Праздник каждый день Страница 12

Он оказался прав. Глаза Мирека горели от ненависти ко всем наркодельцам, руки тряслись от желания хорошенько вмазать Ленивому. И предвкушение присутствовало: Мирослав хотел разобраться с семьей Катьки и выяснить, зачем она все придумала.

Но, каждый из нас меряет все на свой аршин, и если Ленивый думал, что Мирек предвкушал кайф от косячка, то пусть так и считает дальше.

Яна отошла в дамскую комнату. Ленивый времени не терял. Он опять придвинулся к Миреку и так же лениво поинтересовался:

- Так что? Будешь косячок? Или что посерьёзней? Есть "гера".

И тут Костров с бывалым видом сказал:

- Давай пару косяков и пару порций этого, или этой... "геры".

- О! Это совсем другой разговор! А то "я этим не интересуюсь". Перед телкой было стыдно, да? - участливо осведомился наркоделец.

- Да, перед телкой.

"Представляю, как бы Яна отреагировала, если б узнала, что я  ее телкой называю!" - ужаснулся Мирек.

- Твоя телка, кстати, ничего. Даже очень. Ладно, пойдем отойдем.

Они пришли в мужской туалет, улучили момент, когда никого там не было, и Ленивый вручил Мирославу наркотики. А мальчик заплатил ему баснословную сумму, которую он всегда носил с собой на непредвиденные ситуации.

- Ты еще будешь в клубе? - спросил Мирек.

- Наверное. Здесь всегда торговля хорошо шла. Ну, удачного кайфа, обращайся еще, - наркоторговец подмигнул семикласснику, пожал ему руку и вышел из туалета.

Мирек бросился к кранам. Он с мылом помыл ладони: ему было противно ощущать на себе невидимые частицы этого убийцы многих людей. Вторым порывом его стало желание смыть героин в унитаз, а косяки разорвать и отправить их вслед за порошком, но он не стал этого делать.

"Неужели я так похож на наркомана? - гадал Костров. - Почему Ленивый ко мне подошел, а не к кому-то другому?".

Мирек даже предположить не мог, что выбрали его из множества людей из-за дорогой одежды и привлекательного внешнего вида, только и всего.

"Нужны улики", - подумал Мирослав, затем вынул из кармана мобильный телефон, позаимствованный у Семы по случаю праздника, который тот в свою очередь позаимствовал его у отца,  и набрал "02".

- Двадцатая слушает! - рявкнул чей-то прокуренный голос.

- Это милиция?

- Нет, это дом свиданий! Нечего прикалываться: сейчас наряд пришлю тебя на пятнадцать суток в КПЗ или в "стакан" посадят, - и злюка на том конце провода кинула трубку.

Мирек стоял посреди туалета с растерянным лицом: вот так и делай добрые дела, мигом пошлют куда подальше -  в КПЗ или в какой-то там стакан. Подросток, не знавший, что "стакан" это по-простому карцер, а если говорить еще проще - одиночная камера для провинившихся за что-нибудь заключенных, снова набрал номер. На этот раз ласковый голосок сообщил:

- Тринадцатая слушает!

Сын владельцев "Вкуса жизни" быстро ввел в курс дела собеседницу, она распорядилась по возможности не упускать из поля зрения торговца наркотиками и оставаться на месте для дачи показаний. Девушка, что удивительно, Кострова даже в "стакан" не послала.

И Мир пошел в зал объясниться с Яной: куда он исчез, и следить за торговцем.

Молодой человек в черной одежде сидел в подвале старого заброшенного склада и нервно курил сигарету.

"Зачем я это сделал? - размышлял он. - Стоило мне выйти на работу, как я все сразу же и испортил. Продал бы этот чертов героин и жил бы себе спокойно. Так нет же, совесть замучила. Не могу же я людям смерть продавать? Не могу... За добрые дела меня самого теперь прикончат. Думаю, за мной уже охотятся команда этих трех олухов из "Пегаса". Эх, осталось мне ждать смерти в компании вот этого кейса. Ну, ничего, может, на том свете мне зачтется, что я выкрал несколько килограммов наркоты. Да, все-таки хорошо, что я не продавал эту дрянь. Ни грамма. Лучше бы устроился я грузчиком трудиться совесть была бы чище... А-а, чего уж там - сделанного не воротишь. И дурацкую мне дали кличку - Отразимый. С ума сойти можно. По какому, интересно, принципу я ее получил? По принципу антонимов? По правде же я красавец, значит, неотразимый, а кличка Отразимый... Кличка... как у собаки. "Прозвище"  - так приятнее звучит. И вообще, меня не Отразимый зовут, а Дима, - тут беглец внезапно испугался: - Что станет с мамой, если я не вернусь? А если ее схватят, и будут пытать? О, нет... Что я наделал. Во всем виновато добро и мое мягкое сердце. Но, пока кейс со мной - у меня есть шанс выжить. А что, если его спрятать? К примеру, меня отыщут, захотят убить, а не смогут. Кейса ж рядом нет. А как его найти после моей смерти? Придется отставлять меня в живых... Подумать страшно - в восемнадцать лет меня могут убить. Хоть бы маму оставили в покое, буду молить Бога, что с ней ничего не сделали. А меня точно когда-нибудь да прикончат, я уверен. Конечно, если не случится чуда, а его, я знаю, не бывает..."

Он вышел из своего убежища и направился проходными дворами искать укромное место, чтобы припрятать кейс - свой шанс на жизнь.

Дмитрий ошибался. Чудеса есть. Просто нужно хорошенько осмотреться вокруг.  Разве не чудо вылупившийся из яйца птенец? Не чудо ли то, что за углом живет бабка, у которой двадцать кошек? Их она собрала по мусоркам, и теперь у кошек нет никого родней этой бабки. Удивительно, но окружающие почему-то считают ее сумасшедшей. "Вот больная, - говорят они, дружно покручивая у висков. - Двадцать кошек! Ну дура... таких еще поискать". Странно устроен наш мир - большинство людей считает добро громаднейшим позором.

Дима не знал, что его будущие чудеса в клубе по соседству поймали его коллегу - наркоторговца Сашу.

А события в "Парадизе" развивались следующим образом.

По наводке Мирослава милиционеры незаметно перекрыли все входы и выходы в клуб. Ни одна живая душа не имела шанс куда-либо убежать. Мирек подошел к одному из хранителей правопорядка и, перейдя на таинственный шепот, сообщил ему, указывая глазами на отвернувшегося Сашка:

- Это он - торговец наркотиками.

Тут же Кострова заела совесть: "Ах, стучать нехорошо, - и сразу же мальчик себя успокоил: - Но я же это сделал во имя спасения многих жизней".

Через минуту на запястьях Сашка щелкнули наручники, и милиционер громоподобно провозгласил:

- Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде, - и его погрузили в машину.

А Миреку учинили допрос в соседней машине. Он отдал милиционерам наркотики, купленные у Сашка. Мир предварительно завернул их в туалетную бумагу (чтобы остались отпечатки пальцев), затем его похвалили за грамотность действий и вернули ему изъятые у Сашка деньги, потраченные на покупку "белой смерти". Также записали его домашний адрес и телефон.

- Скажите, что мне теперь делать? - спросил Мирослав. - Я уверен, что этот торговец просто так от меня не отстанет. Он будет мстить.