Георгий Тушкан - Черный смерч Страница 126

Бекки тоже побежала собирать дрова, но Эрл остановил ее. Анна Коорен никогда бы этого не сделала.

Вскоре в яме горел костер и над ним, проткнутая деревянным шестом, жарилась туша кабана.

— Говорят: «масса змей, масса змей», а я ни одной не видела, — сказала Бекки Джиму.

Тот тихонько засмеялся, подошел к Дакиру и что-то сказал. Дакир позвал двух гребцов, сидевших у огня; они встали и пошли к лесу. Джим пригласил Бекки следовать за ними и пошел сам.

Они не прошли и двадцати шагов, как один из гребцов показал шестом под куст. Бекки подошла. Гребец концом шеста копнул прелые листья, и Бекки увидела скользкое темное тело змеи. Ее передернуло. Второй что-то крикнул, указывая на дерево. Бекки увидела, что на ветке у куста тоже была змея, зеленоватая. Еще одну змею показали Бекки в воде. Возле берега была видна небольшая треугольная голова. Четвертая змея, мертвая, принесенная на шесте гребцом, была длинная, метра в полтора, толстая и пестрая.

— С меня довольно! — сказала Бекки и пошла к лодке, с уважением посматривая на голые ноги гребцов, видимо не боявшихся змей.

Слегка обугленного, зажаренного кабана сняли с огня и положили на огромный пальмовый лист. Тунг ловко отрезал длинным острым ножом дымящиеся куски. Сразу наступила ночь, без сумерек. Ужинать им пришлось на лодке. Огонь привлек тучи комаров и мошек. То и дело слышались сердитые возгласы и шлепки. Бекки казалось, что она ест мясо, приготовленное из мошек и комаров.

Путешественница легла спать под пологом, но и здесь мошки не давали уснуть. Утром она увидела распухшие лица своих спутников.

— «В жизнь и в воду!» — прокричал Джим малайскую поговорку и, сбросив синие шаровары, прыгнул в трусах в реку. Через минуту все гребцы ныряли в быстром течении реки, не забывая, однако, о крокодилах.

Позавтракали и снова плыли, пока не наступила дневная жара. Тогда лодку остановили, и гребцы легли спать. Потом лодка двигалась всю ночь и утро. Эрл опять просвещал Бекки.

На третий день, после дождя, Джим первый заметил человека на берегу. Человек подавал знаки пальмовой веткой.

— Ну вот и приехали, — сказал Эрл.

Сердце Бекки бешено забилось. Здесь был иной лес и гористая местность, но Бекки ни на что не обращала внимания. Она все время следила за собой, за своими жестами и тоном разговора. Это было утомительно и поглощало массу внимания. К тому же чувство беспокойства не оставляло ее ни на мгновение.

«Ну и умру, ну и умру, если надо!» — мысленно твердила она, но ее стремление привыкнуть к мысли о смерти и уже не бояться ничего и никого не приносило желанного успокоения.

Кампонг был большой. Здесь было все: и рисовые поля, и роща хлебных деревьев, и плантации кофейных деревьев. Прежде всего она выкупалась в отведенном ей помещении. Вслед за тем пришел Джим прощаться. Он предостерегающе показал глазами, что за ними следят посторонние, и громко пригласил мисс Анну Коорен ужинать.

На улице он тихонько шепнул, что с обменом все в порядке.

— Я сейчас уезжаю. Увидимся в Пандунге или на Яве.

В помещении, куда они вошли, сидело много мужчин. Бекки усадили отдельно. Она ела и уже не интересовалась тем, что она ест.

После еды Эрл официально пригласил ее выслушать порядок обмена. Бекки не изменила позы, а только повернула голову к Эрлу.

— Вы все поняли, мисс Ван-Коорен? — спросил Эрл.

— Я все поняла, мистер неизвестный, — ответила Бекки. — Я могу идти спать? — Это было сказано высокомерно и с иронией.

— Вас проводят, — ответил Эрл. И тотчас же двое мужчин с оружием встали с ковра.

Утром Бекки, Эрл, Дакир, китаец-повар и еще пятеро бойцов выехали верхом.

Маленькие лошадки быстро двигались иноходью. Чтобы отогнать жалящих насекомых, лошади все время помахивали головами и старались пройти вплотную к зелени, чтобы почесать бок. Тогда ветки хлестали по лицу всадников, и Бекки надо было крепко держать узду в руках. Она услышала оглушительный шум и спросила о его причине. Эрл приказал свернуть в сторону шума.

— Вы можете попрощаться с дуриановым деревом, возле которого вас захватили, — сказал он.

Дуриановое дерево было высокое, раскидистое и очень походило на вяз, но кора на нем была глаже. Вокруг дерева был бамбуковый частокол с острыми зубцами от диких зверей, неравнодушных к плодам дуриана.

На расстоянии от дерева (чтобы колючки падающих плодов не попали на тело) стояло шестеро детей; двое из них изо всех сил дергали за веревку, привязанную к бамбуковой трещотке, прицепленной на дереве. Это и было причиной оглушительного шума, отпугивающего обезьян.

Снова тронулись в путь. Через три часа их остановили бойцы отряда патриотов. Все спешились. Дакир объяснился с командиром отряда, и тот вызвался проводить их.

— Теперь ты старший, Дакир, — сказал Эрл и обмотал себе голову чалмой.

Дакир ушел с командиром и двумя бойцами. Обратно он вернулся с целой группой людей. Они обступили Эрла и горячо приветствовали его. Эрл почтительно пожал руки двум из прибывших.

Один оказался худощавым пожилым мужчиной, другой, более молодой, имел бородку и усы. Вскоре Дакир и один из прибывших ушли к месту обмена.

Через некоторое время Эрл попросил мисс Анну Коорен идти по той же тропинке. За ней шел китаец и нес в правой руке чемодан, а в левой — рюкзак с плодами дуриана.

Они остановились на опушке под огромными копаловыми деревьями. Через поляну к ним шел европеец в белом пробковом шлеме, белом парусиновом костюме и в белых ботинках.

На шлем Бекки была наброшена вуаль зеленоватого цвета, спускавшаяся на лицо.

— Ян Твайт, — тихо сказал Эрл и отступил назад, за пальмы.

Подходивший пристально смотрел на Анну-Бекки. Он даже споткнулся и чуть не упал.

— Ян! — первая крикнула Бекки-Анна и отбросила вуаль на шлем.

Мужчина радостно потряс обеими руками в воздухе, что должно было означать приветствие, и, не обращая внимания на окружающих, подошел вплотную.

— Вы живы! — крикнул он и протянул руку для пожатия. — Боже, как вы изменились!

Бекки-Анна смерила его чуть насмешливым взглядом и шутливо вложила ему в протянутую руку свой стек.

— Можно было поспешить с обменом и не заставлять меня кормить блох, тихо сказала она без улыбки. — Как отец?

— О, превосходно, превосходно! Но как вы изменились!

— Начнем обмен, — сказал пожилой мужчина из группы Бекки.

Твайт бросил презрительный взгляд на говорившего, ноздри его дрогнули.

— Сейчас вы будете свободны, минуту терпения! — сказал он Бекки-Анне и медленно начал поворачиваться, не в силах оторвать свой пристальный взгляд, устремленный в глаза Бекки-Анны.