Виталий Вавикин - Другое племя Страница 13

– Все будет хорошо, – пообещал Джек.

Арман кивнул, но когда наступила ночь, так и не смог заснуть. Стоило ему закрыть глаза, как из темноты выступали ужасные картины, которых за свою недолгую жизнь он видел уже столько, что не нужно было ничего придумывать. Лишь немного воспоминаний и страха за близких людей. И так день за днем. Ночь за ночью.

– Сколько ты не спал? – спросил Джек.

– Пару недель.

– Недель?! – Он удивленно присвистнул. – Совсем?

– Ну, может, по несколько часов, и то ближе к утру.

– Так нельзя, Арман!

– Я знаю.

– Но спать все равно не будешь?

– Я боюсь, Джек. Боюсь за Джо. Боюсь за тебя.

– Мне скоро шестнадцать!

– Это ничего не меняет.

– Еще как меняет! – Джек закатал рукав рубашки на правой руке и показал бицепс. Арман устало улыбнулся и подавил зевок. – Не веришь мне? – серьезно спросил Джек.

– Верю, но зверю плевать. – В темных глазах Армана мелькнула грусть. – Он сильнее нас всех. Даже если мы будем вместе. Все равно сильнее.

26

Зверь никогда не любил этот дом.

Арман не заметил, как заснул. Глаза просто закрылись, отправив его в темный мир, где не было ни одного сновидения. Он вздрогнул и проснулся, решив, что прошло лишь мгновение. Зверь не мог ничего сделать за этот короткий миг. Но Арман ошибся. Он стоял в комнате Джека и смотрел на его розовощекое лицо с ежиком рыжих волос. Джек тихо сопел и улыбался сквозь сон. Может быть, ему снилась Керри? Арман сжал кулаки. Нет. Так больше не могло продолжаться!

Он вернулся в свою комнату, собрал вещи в походную сумку и, выбравшись из окна, ушел в ночь. Было ли это просто? Конечно. Оставить все, что он успел полюбить. Оставить всех, кто стал ему близок. Отказаться от жизни, частью которой хотел быть до конца своих дней. Идти в пустоту, зная, что где-то осталось все то, ради чего стоит уйти и не возвращаться. Арман перебрался через забор и в последний раз посмотрел на спящий дом.

– Прощай, Джек. Прощай, старик Джо. – Он шмыгнул носом, обманывая самого себя, что пелена на глазах – это что угодно, но не слезы. Густой лес окружил подходящую к дому дорогу. – Думаешь, ты победил? – спросил Арман зверя внутри себя, вкладывая в этот вопрос всю злость, что накопилась в нем. – Нет, зверь. Нет. Ты лишь сделал меня сильней. Никаких больше компромиссов. У тебя больше нет козырей. Теперь только ты и я. И клянусь, ты еще пожалеешь, что заставил меня сделать это.

27

Одиночество. Никогда прежде Арман не испытывал такую боль. Разрисованный тягач привез его в незнакомый город. Водитель с вислыми усами оказался на редкость немногословен, и Арман был благодарен ему за это. Разговаривать не хотелось, да и не о чем было. Единственный друг, способный понять, остался далеко позади. А другие были… просто другими. Они никогда бы не поняли его проблем и забот. Никогда бы не поверили ему. Арман брел по бесконечным улицам и старался ни о чем не думать, не вспоминать. Странно, но сейчас ему начало казаться, что вся его жизнь состоит из таких моментов – забывать, надеяться, снова забывать. Но если раньше приходилось забывать плохое, то сейчас приходилось отказываться от самых теплых и светлых воспоминаний. А это оказалось очень непросто. И кто бы захотел слушать об этом? Кто бы захотел попытаться понять? Ведь в этих воспоминаниях не было ничего сверхъестественного. Самые обыкновенные дни миллионов идущих навстречу людей. Но дни, которых у него, может, больше никогда не будет.

Арман выбрал заброшенный дом и, забравшись на чердак, попытался устроить там свой новый дом. «Может, сюда не приходят на ночлег бездомные?» – думал он. Странно, но за последние несколько лет он стал человеком больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. Арман лег на пол и, подложив под голову рюкзак, заснул.

– Эй! – пнул его кто-то носком ботинка. Пара наркоманов навалились на него, пытаясь отобрать часы, подаренные ему Джо на шестнадцатый день рождения.

– Нет! – закричал Арман, пытаясь сохранить то немногое, что осталось у него от прошлой жизни.

– Заткнись! – рявкнул на него один из наркоманов, ударив головой о пол. Густая тьма застлала глаза. Остались лишь голоса. Далекие и призрачные. Они то приближались, то удалялись от него.

– Не надо, – прошептал Арман, разлепляя глаза, но вокруг уже никого не было.

Он лежал на чердаке дома. Один. Без часов. Без сумки. В тонкой футболке, трусах и носках. И в окна скреблась ночь. Тихая и холодная. Арман нашел грязное, заплесневелое тряпье и закутался в него. Жить не хотелось. Он не мог вернуться и не мог остаться. Не хотел подвергать близких людей опасности и не хотел мучить себя выживанием в этих каменных джунглях. Если бы можно было просто закрыть глаза и умереть, то он бы согласился. Но вместо смерти пришел тихий и спокойный сон.

Арман проснулся утром. Тяжелое дыхание паром вырывалось изо рта. Его одежда, которую забрали у него прошлым днем, лежала на полу. Поверх нее лежали часы Джо. Арман недоверчиво протер глаза, протянул руку и взял часы. Именная надпись на крышке была точно такой же, как он запомнил. Арман надел часы и начал одеваться. Одежда пахла сигаретным дымом, но все-таки принадлежала ему. «Может быть, они передумали и решили вернуть украденное? – подумал Арман, увидел запекшуюся на куртке кровь и замер. – Нет! Это не зверь! – кричало его сознание. – Это не он!» Но где-то в глубине своего естества Арман знал, что это именно зверь.

– Хочешь меня задобрить? – спросил он тишину. – Не будет этого. Слышишь? Ты – убийца! – Арман выкрикнул последнее слово. – Всего лишь зверь! Тупоголовый, безжалостный зверь!

28

Никогда прежде Берни не видел ничего подобного. На его глазах люди рождались и умирали. Убивали за деньги и дозу. Насиловали и грабили. Но чтобы такое! Он вжался в стену, затаив дыхание. Серые глаза Берни, не моргая, смотрели на зверя, разрывавшего человеческую плоть. Время как-то замерло, остановилось…

– Господи! – вскрикнула Джуд, зажимая рукой рот. – Господи! – Она развернулась и выбежала из дома смерти. Берни очнулся и побежал за молодой племянницей, разгибая онемевшие ноги.

– Подожди! – он схватил ее за руку. Она завизжала.

– Нет! Пожалуйста, я не хочу умирать!

– Да успокойся ты! – Берни сильно встряхнул ее за плечи. Джуд моргнула. Узнала его.

– Зачем… Зачем ты это сделал?

– Я не делал этого.

– Но я видела…

– Это не я! – теперь кричать начал Берни. – Это… Это… – он попытался подобрать слова, но понял, что это невозможно. – Где твой брат достал свою одежду?

– Что?

– Там еще были часы… – Берни ждал. Смотрел на Джуд, наблюдая за ее реакцией, и нервно кусал губы.