Владимир Гусев - Век дракона (сборник) Страница 13

— Знаешь, ведь я не вправе тебя задерживать, — тихо сказал отец. — Ты вырос и уже успел выбрать свою дорогу. Зачем лишние слова, тебе и так нелегко.

Н’Даннг неловко пожал плечами. Он только теперь заметил, что отец уже немолод: согнулись плечи от тяжелой работы, бессильно повисли руки, устало глядят глаза из-под седых бровей.

— Куда вы отправитесь?

— Афагор знает, как найти древний замок, в котором собираются те, кто решил сражаться с драконами. Он будет нашим проводником, затем уйдет в странствия. Кирк пойдет с ним вместо Влаха.

— Я только думаю, — пробормотал отец, — почему я в свое время не поступил так, как вы сейчас. Неужели мы были другими людьми?

— Нет, — вмешался Афагор, который подошел неслышными шагами и слушал молча, стоя у Н’Даннга за спиной. — Не люди другие — просто время иное. Век дракона подходит к концу. Начинается время человека.

Старый замок Ахтори-Ро, Птичье Крыло, стоит на вершине столь крутой и неприступно-суровой, что кажется — и верно, лишь крылатым возможно увидеть вблизи каменные стены башен, что венчают вершину, словно шесть зубцов короны. И все же в замке обитают люди, и незаметные тропы ведут от подножия наверх, где в очагах замка пылает негасимый огонь древних, разгоняя заоблачный холод и сырость. Здесь обитают хранители древней мудрости, заключенной в неподверженные тлению свитки, ключ к пониманию которых утерян.

Сюда же общая цель собрала тех, кто решил посвятить жизнь странствиям и сражениям с драконами. Их было не более сотни, первых воинов-драконоборцев. Братство меча объединило их. Клятва холодного железа, прозвучавшая под сумрачными сводами замка, в узкие прорези окон которого виднелась лишь синь небес, связала их нерушимым обетом.

Среди них были Н’Даннг и его двое друзей. Вместе с остальными они постигали искусство боя, обучались владеть различным оружием и собственным телом. А затем настал час, когда они покинули замок, и пути их разошлись. Вот уже несколько лет Н’Даннг скитался в одиночку. Обучение в замке, годы странствий и сражений закалили его и превратили из тощего подростка в крепкого, сильного, искусного воина. Мир расстилался перед ним множеством дорог; и везде, где Клятва холодного железа звала его к действию, оружие воина не знало пощады…

КЛЯТВА ХОЛОДНОГО ЖЕЛЕЗА

Еще издалека Н’Даннг увидел, что дракон изящен, даже красив. Это была большая удача. Смуглое, с узким подбородком и выступающими скулами лицо воина осветилось внезапной улыбкой, краткой, как искра от удара клинка о клинок. Ему приходилось драться со всякими — и со свирепыми короткошеими монстрами, что держат в страхе жителей Срединного Плато и равнин по обе стороны Великой Скальной Гряды, и с белесыми, почти бесформенными чудищами пещер, утерявшими способность изрыгать пламя, но с убийственной точностью плюющими ядовитой слюной, и с крылатыми демонами далекого Юга, из блестящей брюшной чешуи которых драконоборцы тех мест выплавляют непробиваемые щиты. Случалось Н’Даннгу убивать и вовсе отвратительных тварей, наводивших ужас одним лишь обликом своим, но истинное наслаждение в бою он чувствовал, когда противник был красив той особой, грозною красотою, присущей только драконам и легендарным воителям древности.

Н’Даннг снял с плеча котомку, извлек из нее комочек бурой краски и быстрым уверенным движением провел ритуальные косые полосы на боках и груди, а на обеих ягодицах нарисовал по три кольца, каждое внутри предыдущего, с точками посредине. Все время он краем глаза поглядывал на дракона, но тот, казалось, совершенно не интересовался происходящим. Н’Даннг пожалел, что не может нанести полный боевой рисунок — несомненно, дракон того заслуживал, но на это ушло бы полдня, да и без помощи знающего человека не обойтись. Теперь следовало исполнить еще один ритуал.

Безоружный воин выпрямился и сделал шаг вперед.

— Обращаюсь к тебе, воплощение зла, пришедшее из былых времен! Я, человек, пришел сразиться с тобой не на жизнь, а на смерть. Закон поединка дает тебе право спасаться бегством; если же ты предпочтешь битву, один из нас умрет сегодня. Ты принимаешь вызов?

Дракон издал долгое презрительное шипение. Не оборачиваясь, Н’Даннг почувствовал, как попятились крестьяне за его спиной.

— Так я и думал, — проворчал себе одному Н’Даннг, нагибаясь за оружием.

В правую руку воин взял новую боевую секиру с длинной рукоятью, с лезвием в форме полумесяца и массивным, заканчивающимся шипом выступом с противоположной стороны. Мастер-оружейник сделал в секире овальное отверстие, чтобы облегчить оружие, и все же немного нашлось бы воинов, способных не только поднять эту секиру, но и действовать ею в бою.

На левую руку Н’Даннг надел любимый щит с кожаной прокладкой внутри. У него было время почистить щит после последней схватки, и теперь металлическая выпуклая поверхность, поймав солнечный луч, разбросала вокруг зеркальные блики. Выпрямляясь, Н’Даннг уловил движение позади себя, но не обернулся. Он знал — низкорослые люди с серыми лицами и большими, корявыми ладонями выстроились полукругом и присматриваются к каждому его движению. Они станут следить на битвой, но никто не вмешается, если Н’Даннгу придется худо — когда-то такое поведение тех, кто призывал на помощь, удивляло Н’Даннга и возмущало, и наполняло его сердце горечью. Потом он научился не замечать, и сейчас пренебрег молчаливой толпой зрителей. Он смотрел вперед — на противника.

Дракон обхватил лапами большой камень и горделиво возлежал на нем, распластав покрытое матовой зеленой чешуей брюхо. Он выгнул шею, извернулся всем туловищем, длинный, постепенно утончающийся хвост уложил на землю изящной спиралью и застыл в неподвижности, словно приглашал рассмотреть себя во всей красе. Темно-рубиновые глаза величиной с гусиное яйцо были холодны, но на дне их мерцал — то разгорался, то гас — отблеск невидимого пламени. Что-то было в драконе от ящерицы, зеленой хвостатой твари с цепкими лапами и сплюснутой мордой, но что-то было в нем и от холеной, тонконогой и презрительной кошки — любимицы жестокого владыки.

Ростом дракон, если считать от головы до основания хвоста, был раза в два с половиной больше человека. Небольшую голову со сравнительно маленькой пастью венчали два изогнутых остроконечных рога, но по тому, как легко поводил ими дракон, можно было заключить, что они служили не оружием, а украшением. Начиная со лба, вдоль шеи и по всему хребту дракон оброс жесткими костяными пластинами, обтянутыми кожей: они образовывали гребень.