Александр Соболь - Мир наизнанку Страница 13

- Что, все так плохо? - спросил Рангар. Невидимый в темноте Дан Зортаг тяжело вздохнул.

- Неважные дела, что и говорить. У дома дежурит жандарм из корабельной охраны. Эти... все семеро... отправились на небесный остров Таруку-Гарм. Хлипкие мужики оказались, вот беда. Тебя повсюду ищут. Нас с Ладой три раза уже допрашивали. Мы знай свое твердим, сбег, мол, ты, а куда - не ведаем. Так вот. Даже и не знаю, что делать-то.

Уловил все же Рангар в тоне ловца какую-то нотку необычную...

- Так-то уж и не знаешь, Дан?

И вновь тяжелый вздох в ответ.

- Да говори ты, не тяни ко... то есть токана за хвост!

- Калякал я намедни с капитаном того корабля, что пришел... прознал, что он дюже до денег охоч. Попросил я его отвезти тебя скрытно на материк. Предложил все деньги, что скопил, да еще и кость драконью. Он лишь засмеялся в ответ... и другой оборот предложил. Только я не знаю теперь, как и быть-то. Боюсь, как бы не вышло, что из одной полыньи да в другую...

- Говори, Дан. Хуже мучительной казни трудно придумать что-либо.

- Ну... тогда так. Отсюда корабль идет в вольный порт Лиг-Ханор. Там власть императорова не шибко велика, так что с этой стороны вроде как и меньше опасность получается. Да вот в чем закавыка-то. Согласился капитан провезти тебя тайно на одном лишь условии... ежели там продаст он тебя.

- В рабство, что ли?

- Да уж похуже, знамо. Есть такая каста - гладиаторы. Сражаются они меж собой на огромных аренах в угоду публике. Есть вольные гладиаторы, а есть клейменые. Вольный гладиатор принадлежит сам себе и в любой день может бросить свое занятие, а клейменый - воистину раб. Принадлежит он хозяину, и будет тот посылать раба сего на дело кровавое до тех пор, покуда либо не погибнет тот, либо... - тут Дан Зортаг снова вздохнул.

- Что - либо?

- Есть такой закон, твердо соблюдаемый: ежели вольный гладиатор тридцать побед одержит, то дворянский титул ему жалуют, а ежели клейменый на такое сподобится - вольную получает.

У Рангара все вскипело в груди от радости.

- Дан! Так это же замечательно! Да выиграю я тридцать боев, выиграю! Или сбегу при удобном случае. И нечего вздыхать было... все отлично, Дан!

- Да вот... оно-то можно, конечно, сбежать. Только договор мы оба, ты и я, должны кровью собственной подписать. А мне неведомы случаи, чтоб _такой_ договор порушил кто. Даже ежели ты и сможешь... нам-то что делать? Лютые беды падут на меня. Ладу... и так до седьмого колена.

- Так. Значит, побег отпадает. А тридцать побед?

- Тогда другое дело, по закону вольную заслужишь.

- Что ж, сделаем тридцать побед. Только не хочет ли таким образом капитан заманить меня в ловушку?

- Да вряд ли. Он ведь тоже договор своей кровью подписывать будет. К тому же он выручит за тебя в Лиг-Ханоре такую уйму денег, что императорская премия за твою поимку едва ли двадцатую часть их составит. А охоч капитан до деньжат, шибко охоч.

- Тогда все, решение принято. Что мне делать конкретно?

- Пойдем прямо сейчас. Шлюпку возьмем и подплывем к кораблю со стороны моря. Там нас встретит сам капитан, он давеча сказал, что в таких делах никому доверяться нельзя.

- С вами-то все будет в порядке?

- Да поотстали вроде бы... А тебя шибко ищут, по всем закоулкам, как берхи, рыщут. Магов тоже подпрягли... нашего и корабельного. Только и у них пока ничего не выходит.

Да, подумал Рангар, недаром, значит, кольцо на руке горячее постоянно... Вслух он сказал:

- Все равно времени терять нельзя. Каждый тэн моего пребывания здесь увеличивает опасность для всех нас. Идем!

Молча стоявшая рядом с отцом Лада тихонько не то вздохнула, не то всхлипнула.

Ночь была под стать настроению - черная, холодная. С океана резкими порывами дул ледяной, насквозь пронизывающий ветер. Волны с глухим ревом разбивались о подножие мыса. Лодка оказалась спрятанной в маленькой бухточке, где волны вели себя поспокойнее; однако стоило им выйти в открытое море, как лодку стало швырять, точно щепку; Дан налегал на весла, скороговоркой бормоча что-то под нос, - наверное, взывал к силам воды, пытаясь заклинаниями хоть немного унять ярость стихии; Рангар и Лада изо всех сил работали черпаками, выбирая заливавшую лодку воду. Так прошло несколько тэнов; впрочем, Рангар потерял обычно безошибочное чувство времени, волны и ветер смешались в одном свистящем качающемся кошмаре, он уже с трудом двигал деревенеющими руками, а каково было Дану и Ладе? Наконец сквозь воющий мрак и хаос забрезжили огоньки.

- Гавань... - вздохнул Дан. - Дошли, слава Морской Деве!

Однако прошло еще немало времени, пока лодка подплыла к кораблю, и Дан Зортаг закрепил шворны - шесты из жесткого и в то же время поразительно гибкого и упругого материала, в специальных захватах, свисающих с высокого борта. Теперь лодка танцевала на волнах, соединенная с кораблем подобием пружинных растяжек, так что волны не могли ни швырнуть лодку о борт корабля, ни унести ее прочь.

В тусклом свете фонарей на мачтах мелькнуло чье-то бородатое лицо, и приглушенный голос воззвал:

- Эй, на лодке! Прибыли? Сейчас я брошу штормтрап, подыметесь двое, девка останется в лодке.

Штормтрап оказался обычной веревочной лестницей с рифлеными деревянными перекладинами. Дан, крякнув, полез первым. Рангар рывком прижал к груди Ладу, нашел в темноте ее горячие губы... Заговорил торопливо:

- Я не маг, но знаю, что свидимся еще. Чувствую, что так будет. Все будет хорошо, Ладушка! Только береги себя, ладно?

- Да, родной... Ждать буду... так ждать! Ночки и деньки считать буду. Сердце говорит мне, что крепко-накрепко судьба моя с твоей повязана.

Сверху донесся голос Дана:

- Давай, Рангар!

Острое щемящее чувство захлестнуло Рангара, будто что-то рвалось по-живому, и каждая ступенька, отдаляющая его от Лады, лишала его чего-то очень, очень важного.

Капитан - смуглый кряжистый бородач невысокого роста, но ширины в плечах непомерной - с любопытством поглядел на Рангара, и, кажется, первое впечатление его не обрадовало. Он разочарованно хмыкнул, но тем не менее провел их в свою каюту. Теперь уже Рангар огляделся с любопытством. Каюта капитана поражала размерами и вульгарной роскошью, с которой была обставлена. Обилие, без сомнения, дорогих, но даже на непритязательный вкус Рангара несовместимых друг с другом предметов (чего стоила только переливающаяся всеми цветами радуги меховая шкура какого-то диковинного зверя, небрежно наброшенная на стоявший в углу каюты изысканного вида струнный музыкальный инструмент!) рождало ощущение неуюта и дискомфорта. Впрочем, сразу сделал Рангар поправку, может, он просто не в силах понять и поэтому оценить по достоинству вкусы этого мира? Хотя простой и скромный уют дома Дана Зортага ему пришелся по душе.