Дональд Кингсбери - Психоисторический кризис Страница 14

За эти годы он, должно быть, сотни раз проходил через парк, но так и не смог узнать ничего существенного о его истории. Тайные раскопки и датировка находок позволяли утверждать, что катастрофа случилась девять тысяч лет назад — это хорошо согласовалось с результатами культурологического анализа по Эсфо-Найфину. Возможно, то была эпоха великих кампаний императора Дайджина Смелого, когда Первая империя уже расползалась на полгалактики.

Гордости Агандера был нанесен тогда сокрушительный удар — этого не могло случиться с нами! За прошедшие тысячелетия в результате нормальной дисперсии и иммиграции от психологического шока не должно было остаться никаких следов выше уровня шума, но только не здесь. Высокий индекс изоляции Агандера, по-видимому, доминировал в основных уравнениях. Гандерийская культура оказалась как бы замороженной во времени в момент ее величайшей трагедии. Данные о прошлом, полученные из разных источников, противоречили друг другу. Некоторые из рассказов просто не могли соответствовать действительности или были составлены из эпизодов событий, разделенных тысячелетиями. Историков Агандера мало занимала истина. Главным был сюжет, драматизм и эмоции. За столетия поправок и переписывания легенды приобрели налет правдивости и пользовались доверием, несмотря на то что были явно сработаны из совершенно разнородных и противоречивых материалов. И они год за годом неизменно подпитывали национальный характер гандерийцев с его легендарным упорством и неуправляемостью, что так удачно отвечало целям Надзора.

Скоджил то и дело давал себе слово, что когда-нибудь встанет пораньше и прямо с утренней вахты вплотную займется поисками более надежных источников информации о старых битвах. Для этого, возможно, пришлось бы отправиться в самый центр гигантской спирали Галактики и порыться в архивах катакомб Светлого Разума. Но что, если нужные ему записи не пережили Великого Опустошения? А кроме того, Светлый Разум и сам был бурлящим котлом сомнительных легенд. Кому там дело до бредовых фантазий, касающихся истории другой планеты! А здесь, на Агандере, высокопарные поэтические саги вовсю воспевали героические битвы, долгие осады, дерзкие вылазки против атакующего имперского флота… последнюю оборону смертников арьергарда… духов погибших, шепчущих детям о своих славных подвигах. На самом деле все было, конечно же, проще: прибытие небольшой флотилии с имперскими символами, рядовая операция по зачистке в ходе кампании по умиротворению Ульмата… удар из космоса по командному центру, нанесенный одним-единственным кораблем… возможно, час-другой свирепой бойни… Время стерло подробности.

А теперь, спустя девять тысячелетий, вечнозеленые папоротники и величественные огненные деревья царили над одним из забытых кладбищ человечества. Лучи солнца, пробившиеся сквозь завесу листьев, склонялись, подобно сияющим церемониальным мечам, в знак почтения к древним могилам. А где победители? Ирония судьбы… Даже сама Первая империя давно мертва, а ее свирепые императоры превратились в благородных мифических героев.

Выйдя из огненного леса, Хиранимус Скоджил начал спускаться по склону холма сквозь заросли высокой травы. Его внимание привлекла далекая стремительная мелодия — она доносилась из небольшого амфитеатра. Там, внизу, руины уже не ассоциировались с империей, это был уже более поздний район застройки. Сам амфитеатр относился к временам Междуцарствия, когда Агандер некоторое, впрочем, весьма недолгое, время не подчинялся никаким империям.

Скоджил выбрал местечко на каменных ступенях, на самом верху, и уселся. Он оказался единственным слушателем. На Агандере музыкантом был практически каждый. Они или создавали свои собственные инструменты с особым гармоническим рядом, или использовали традиционные старинные виолы и цветомузыкальные устройства, конструкции которых передавались из поколения в поколение. И даже подозрительный чужак-пришелец мог послушать их в свое удовольствие — с верхних ступеней амфитеатра.

Ах, как это чудно — прислушиваться к тонким гармоничным звукам среди приближавшихся сумерек! Заманчиво… Какой-нибудь Капор мог бы, пожалуй, и осесть здесь, в галактической глуши. И многие другие тоже. Агандер — не самый могущественный мир в созвездии Ульмат, но, без сомнения, самый приятный. Жалованье учителя достаточно солидно, господин Оуза, хоть и держится несколько отчужденно, вполне разумный человек, а странные консервативные обычаи Агандера содержат в себе столько внутренних достоинств, что вполне могут очаровать человека на всю жизнь.

Но Хиранимус никак не мог одобрить поведения человека, которым постепенно становился сам и который преспокойно тратил время, млея перед музыкантами, в то время как вновь возвысившаяся Вторая империя прибирала к рукам одну звездную систему за другой! А ведь теперь нужно драться не с вооруженными армадами! Власть новых повелителей навязывается посредством психоистории, и противостоять ей может лишь хорошо подготовленный математик. И зачем только он согласился участвовать в этой проклятой, едва ползущей операции! Почему он позволяет слизняку Капору разъедать его душу, когда надо отвоевывать миры?

Хиранимус сидел слишком высоко над сценой, и артисты не могли видеть слез в его глазах. Да, музыка и впрямь хороша, и как весело приплясывают музыканты там, внизу! Почему же эта музыка заставляет человека печально задумываться и замыкаться в себе? Как грустно быть солдатом на мирных задворках бурлящего котла цивилизации! Неужели он и в самом деле способен оставить битву, которая разворачивается по ту сторону пылевых скоплений, и навеки поселиться в этой тихой утопии? Хотя… здесь есть и неприятный момент: гандерийцы недолюбливают пришельцев, что само по себе достаточное основание не оседать здесь, более того, основание ненавидеть это место, если ты хоть сколько-нибудь ценишь общение!

Но как ни странно, он находился здесь именно поэтому.

Культурная уникальность Агандера делала этот мир, согласно законам психоистории, идеальным плацдармом для подрывной деятельности. Народ Агандера, единственный из народов Ульмата, упорно отказывался считать себя частью любой империи, в то же время, как ни странно, столетие за столетием поставляя галактической власти совершенно непропорциональное число функционеров. Чтобы избежать ассимиляции, можно ведь и приспосабливаться к сильнейшей группе людей, одновременно презирая их. И в самом деле, питательная почва для бунта! Семени возмущения достаточно, долетев сюда из космоса, лишь пустить корни, прикрывшись смирением какого-нибудь Капора.