Брайан Стэблфорд - Город Солнца Страница 14

Мы оставили без внимания сухие фрукты, не имея возможности есть твёрдые продукты. Челдовек в чёрном, очевидно из вежливости, тоже не прикоснулся к ним.

Пока мы на свой сложный манер отпивали несколько милилитров странного напитка, мы все внимательно присматривались к своему хозяину. Он, в свою очередь, очень внимательно присматривался к нам. Здесь не было и намёка на равнодушие людей, с которыми мы встречались на улице. Я никогда так ясно не осознавал, что меня изучают и оценивают. Словно он бросал все взгляды, которые не бросили на нас его люди — делает это за них. И всё же… это не было настоящее любопытство. В его взгляде не было никакого удивления, никакой поспешности. Его намерения были чисто аналитическими.

— Какова цель вашего прибытия сюда? — Спросил он, когда пауза, по моему, несколько затянулась.

— Мы посещаем колонии, основанные Землёй более ста лет назад, сказал Натан. — Наша задача — выяснить, как они устроились. Мы также предлагаем определённую помощь тем колониям, которым она требуется. У нас есть на борту «Дедала» лабораторя генной иженерии — это может помочь в приспособлении посевов, которые в противном случае оказываются неудачными, в борьбе с вредителями, в урегулировании любых проблем со здоровьем, которые возникают. Когда люди попадают в чужое окружение, всегда имеются какие-либо проблемы — обычно незначительные. Игногда колонисты не понимают, что проблема существует, или что она может быть решена. То есть, мы предлагаем помощь, взамен на возможность узнать, как вы помагали себе сами. Вскоре должны быть основаны новые колонии, и вы сделали бы доброе дело, если бы смогли научыить нас тому, что может иметь значение для них.

Это была полностью исчерпывающая речь, с некоторыми содержащимися в ней деликатными намёками. Эго выслушал её всю, не меняя выражения лица.

— Какая нация послала ваш корабль? — Спросил он.

— Объединённые Нации, — сказал Натан. — Состояние дел не слишком изменилось с тех пор, как вы покинули Землю — точнее, с тех пор, как ваши предки покинули её. Ни одна нация не обладает космической программой. ОН объединяют средства и усилия всех наций.

— Здесь есть только одна Нация, — сказал Эго. По тому, как он произнёс определяющее слово, я мог заключить, что оно содержало заглавную букву — и очевидно обладало особым значением.

— Так и должно быть, — мягко сказал Натан. — Колония должна оставаться единой, если она хочет процветать.

Эго не обратил внимания на его слова. Я бы тоже поступил так же. Философская пустопорожняя болтовня… дешёвая пошлость.

— Генная инженерия включает в себя вмешательство в естественные процессы, не так ли? — Сказал человек в чёрном, сделав очередной глоток из чашки. Я отставил свою, чувствуя, чо это выглядит жестом. Напиток нравился мне не на столько, чтобы пить его ради него самого.

— Генная инжденерия может улучшить посевы и уничтожить сорняки, сказал я. — Это является вмешательством, конечно. Но агрокультура сама по себе является вмешательством. Все семена, которые ваши отцы привезли с Земли, были продуктами геной инженерии — манипуляций ради жизнестойкости и высокой урожайности.

— Теперь у нас новый образ жизни, — возразил он невозмутимо.

— Я хотел было указать, что их стиль включает в себя сельское хозяйство, — но Натан знаком заставил меня промолчать.

— Мы хотели бы изучить ваш образ жизни, — сказал он.

— Почему вы носите эту странную одежду? — Прямо спросил Эго.

Странно, хотя его голос был совершенно ровным и неагрессивным, тем не менее, у меня почему-то возникло впечатление, что он был настроен враждебно, что его вопрос о геной инженерии являлся явным осуждением. Я чувствовал себя настороженно, но не мог понять почему. Возможно Мариэль сможет позже больше рассказать нам о его намерениях.

— Костюмы служат для защиты, — спокойно сказал Натан. Поскольку нас уже видели без них, он не мог утверждать, что это являлось обычным, и следовательно он вынужден был сказать больше, чем нам бы хотелось. — Мы знали, что этот мир обладает большим количеством паразитических организмов, — продолжил он, — и, когда увидели образования на коже людей, пришедших встретить нас, то заподозрили, что это мог быть один из таких организмов. Мы посчитали лучше перестраховаться до тех пор, пока не переговорим с вами и не получим от вас объяснений.

Наконец правда вышла наружу. Теперь Эго была предоставлена возможность дать нам какое-либо объяснение.

Человек в чёрном не стал колебаться.

— Слово «паразит» является неверным, — сказал он. — Вы не понимаете. Сейчас я не могу объяснить. Сколько человек на борту вашего корабля?

— Всего семеро, — ответил Натан.

— И что, по-точнее, вы собираетесь делать здесь?

— Мы хотели бы остаться на несколько месяцев, — сказал Натан. Может на год. Мы хотели бы детально изучить колонию, чтобы подготовить исчерпывающий доклад. Мы хотели бы изучить её историю и её географию, её социологию и экологию. Мы хотели бы обследовать людей и землю. И, как я уже сказал, мы хотели бы помочь вам с любыми трудностями, с которыми вы столкнулись.

Он не стал отрицать, что есть какие-либо трудности. Это было странно. Везде, куда мы прилетали, люди отрицали, что у них есть проблемы — или заявляли, что они не желают нашей помощи в их преодолении. Никто никогда не был рад нас видеть, а ситуация подсказывала, что этот человек был доволен даже меньше, чем другие. Он встречал нас с предельной настороженностью. Но он не сказал прямо, что Аркадия не нуждается ни в какой помощи, и что теперь мы вполне могли бы отправляться восвояси. Он был слишком осторожен даже для этого.

— Это может быть и к лучшему, если вы узнаете о нас, — сказал он. — Но это решать Самому. Что вы думаете о нашем городе?

Натан с лёгкостью принял смену темы беседы. Внезапные смены направления никогда не беспокоили его.

— Он прекрасен, — сказал он. — Почему вы взяли в качестве своей модели описанный Кампанеллой Город Солнца?

— Его архитектура была нам подходящей.

— В таком случае, не являетесь ли Вы метафизиком — высшим жрецом автократии? — Это был откровенный вопрос. Натан, очевидно, решил, что то, что подходит для собеседника, сгодится и для него.

— Наша Нация не нуждается ни в какой автократии, — сказал человек в чёрном, — а Бог не нуждается ни в каких жрецах. — Вторая сентенция, по крайней мере, прозвучала многозначительно.

— Значит только стены города являются отзвуком Кампанеллы, сделал заключение Натан. — Но не ваша социальная философия. Но зачем их украшение? Безусловно, это несколько… пышный… символ?