Андрей Щупов - Предатель Страница 14

Впервые за время беседы в голосе пленника прозвучали твердые нотки.

- Иногда между осмыслением и чувственным восприятием пролетает целая жизнь. И главное зачастую приходит лишь на смертном одре. Неудивительно, что так мало людей сознается в том, что прожитым они довольны.

- Пусть! - яростно прорычал Ларсен. - Пусть недовольны и пусть дорога наша отвратительна! Но что с того? Кому какое дело до наших ошибок и нашего пути?! Мне, индивидууму с большой буквы, важно прежде всего то, что это мой путь! И мне интересно прошагать его самостоятельно - своими собственными ножками! - он яростно потряс перед лицом лежащего указательным пальцем. - Не под указку многомудрого наставника! И не по совету папеньки с маменькой! А САМОСТОЯТЕЛЬНО!

- Я понимаю... Конечно, я понимаю... - потерянно забормотал пленник. - В сущности это и есть первое заблуждение людей, - он неожиданно приподнялся на своем ложе из мешковины и неверной рукой ткнул в лейтенанта. - Но ведь и вы должны в конце концов уяснить, что нельзя говорить о вашем и только о ВАШЕМ пути?! Родители живут, примеряясь к судьбе детей, старики - примеряясь к судьбе внуков. Иначе и быть не может. И тот же скандальный сосед отравляет существование всем, кто живет поблизости. Наши судьбы переплетены теснейшим образом. Тонущий никогда не тонет в одиночку! Так уж получается, что мы прихватываем с собой на дно всех, до кого можем только дотянуться. И точно так же по собственному неразумению и капризу человечество тянет за собой своих меньших братьев. Если мы исчезнем, то исчезнем вместе с лесами, океанами и реками. Уверены ли вы, что хоть малая часть природы избежит вируса всепроникающей цивилизации?.. Очень сомнительно. Человек умудрился стать вездесущим. И уж поверьте, - погружаясь на дно, он распахнет руки пошире, - узник сделал небольшую паузу, переводя дух. - А теперь посудите: если технологический прогресс - целиком и полностью ваше достояние, в чем же провинилась природа? В слепом эгоизме о ней ВЫ даже не вспоминаете!

Это "вы" и "ваше" Ларсен решил про себя отметить. На всякий случай. Вы - то бишь, люди, - замечательно! А кто же тогда - эти самые "мы"?..

Пленник тем временем продолжал распаляться.

- ...Один-единственный раз попробуйте взглянуть на случившееся под иным углом зрения. Лиса выслеживает полевку, и вот является охотник. Полевка ему не нужна, ему нужна лисья шкура. И разумеется, по отношению к лисе он - хищник и оккупант, но согласитесь, точка зрения полевой мыши будет несколько иной. Другими словами - все, за что я ратовал, было правом всего сущего на жизнь.

- Ну а как насчет человеческих прав?

- И это само собой. Но будучи разумным, человек должен первым делать шаг назад, а значит - и навстречу.

- Это на своей-то земле и навстречу?

Пленник взглянул на Ларсена страдающими глазами и протяжно вздохнул. В легких у него что-то булькающе клокотнуло.

- Господи!.. Почему вы так уверены, что это ваша земля?

- Да потому что мы родились на ней и выросли!

- Но вы не создавали ее и не возделывали. Не вы придумали эти океаны и не вы подарили жизнь миллионам животных. Данное вам в аренду вы попросту присвоили, но и присвоив, тут же принялись делить, чем, собственно, и занимаетесь вплоть до последнего времени... - говорящий вновь сделал короткую передышку. - И по сию пору космополитизм у вас ругательное слово. Даже в чисто бытовом понимании. Планетарный космополитизм вам и вовсе недоступен. С самых давних дней Земля представляет собой ни что иное, как огромный концентрационный лагерь, единственным полноправным надзирателем которого является человек - гомо сапиенс, вечно нуждающийся в достойном сопернике и таковыми именующий лишь себе подобных.

Ларсен отчего-то вспомнил отстреливающегося от него капитана и нахмурился.

- Кто знает, сколько еще цивилизаций проживает на этой планете одновременно с нами! Мы же не ведаем о них ничего! Однако есть ли гарантии, что, увлекшись самоуничтожением, мы не уничтожим заодно и их? Впрочем, это уже началось. Иначе не придумали бы Красную книгу.

- Одну минутку!.. - Ларсен задумался. - Выходит, ОНИ - вовсе не инопланетяне? Ты это хочешь сказать? Какой-нибудь там параллельный мир, так что ли?

- Боже мой, какая разница? Инопланетяне, параллельные миры - разве в этом дело?

- Отчего же, - Ларсен улыбнулся. - Я, например, думаю, что именно в этом. Если они не пришельцы и если они - свои, так сказать, - тутошние?.. Да екалэмэнэ! Ведь многое сразу становится ясным! Все их светящиеся облака, исчезающие на глазах дирижабли... И потом - они же ничего не разрушают! Теперь-то понятно почему! Зачем портить планетку, верно? Им нужна чистая жилплощадь. Впрочем... - он озабочено потер лоб. - Какого черта они используют тогда этот адский плуг? Он-то им для чего понадобился?

- Вы так ничего и не поняли...

Ларсен разозлился.

- Напротив! Потихоньку начинаю постигать. Оккупировать квартирку - не то же самое, что выжать с той же квартирки соседей. Тут нужна особая стратегия.

- Но ведь об оккупации и речи не шло! Я говорил о мудрости. Дорогу уступает мудрейший!

- Дорогу уступает слабак!

- Но даже в заповедях сказано...

- В заповедях?.. Превосходно! - соскочив с табурета, Ларсен грохочущим шагом заметался по комнате. - Значит, все в конечном счете снова свелось к вере? И тут без нее, родимой, не обошлось? Прекрасно! Опять крестовые походы, публичные сожжения и запоздалые зачисления в сан святых... - Ларсен взметнул к потолку руки. - Господи! Хоть бы ты взглянул и ужаснулся, что мы тут с верой в тебя вытворили! Не устраивала хинаяна, изобрели махаяну, вчера крестились двумя пальцами - сегодня тремя. Одни зачитываются сутрами, другие - библией. И ежедневно ненавидим друг дружку. Хоть бы одного верующего встретить, что не душил бы своего ближнего! Будда, Рерихи, Христианство - да я все приму, если увижу, что на знамени будет написано имя любви. Да не какой-то там абстрактной, а любви ко мне такому, как есть. За что-то - меня и любая тварь полюбит - за макияж какой-нибудь, за кусочек сахара, а ты просто так полюби! Бескорыстно! Не такой уж я пропащий, чтоб меня не любить. И когда, прикрываясь святыми писаниями, на меня танком прет какой-нибудь поп, я пугаюсь. Я начинаю бояться такой веры. Его веры! И пошел он к черту с такой верой! А может, он и заявился от черта, да только не понимает этого. А я и понимать не хочу! Знаю только, что я - за любовь. Руками и ногами! И боюсь только ненависти - когда Рерихи наезжают на Христа, а Иеговисты на Святую Троицу. Зачем? Для чего? Им-то между собой что делить? Коли на тебе ряса, коли ты веруешь, так угомонись и не ищи себе врагов. Возлюби, как сказано в писании, и не спеши осуждать. Вот тогда я первый побегу за тобой и первый обниму, как друга. А до тех пор, пока кто-то будет меня поучать, тянуть за руку и грозить пальцем, я буду отбиваться. Изо всех сил. Будь то инопланетяне-проповедники или свои доморощенные идеологи...