Юлия Иванова - Лунные часы Страница 15

Дни шли за днями, но я так и не нашел ни Петровой, ни Суховодова, ни Варвары, ни Бедного Макара, хотя часто, проезжая по городу, видел то ли их, то ли похожих на них. Но остановиться просто не было времени, я едва успевал есть и спать по четыре-пять часов в сутки. Хуже всего было, когда в машинах что-то ломалось, и я со справочником автолюбителя копался лежа под кузовом в поисках поломки, или ждал очереди на ремонт. Я отощал и едва держался на ногах, но не роптал. Разве есть на свете другой двенадцатилетний мальчик, у которого было бы столько машин? Даже сыну миллионера далеко, небось, до Олега Качалкина!

Я совсем отвык от человеческой речи и общался только с Закрывателем Банок со Сливовым Компотом, которому подвозил пустые банки в обмен на компот. Но тому, как и мне, особенно болтать было некогда. Читал я только Справочник Автодюбителя и журнал "За рулем", каким-то чудом обнаружив на складе подшивку за несколько лет. Но зато научился прекрасно понимать язык машин, различать малейшие неполадки в двигателе и все такое.

Я был очень доволен и не хотел ничего другого. Сказочные часы я засунул подальше в рюкзак, чтобы вообще ни про какое время не вспоминать.

Однажды среди ночи, едва я, покончив с делами, провалился в сон - теперь я всегда "проваливался" в сон, - меня разбудил знакомый голос:

- Олег, проснись! Наконец-то я тебя нашел! Усыпил Беду, а вас нигде нет. Столько лет искал...Где Дудка-Побудка? Да проснись же, вы в Беде!

Суховодов, чтоб его! Опять он со своей Бедой. А мне веки будто кто клеем смазал - никак не могу разодрать.

- Ну, что надо? Спишь по пять часов, и то тебя...

- Вот-вот, и они по пять. А то и по четыре.

- Кто "они"?

- Ребята наши, кто же еще. И питаются этими...банками.

- Ну и что, я и сам банками, сливовый компот, - зевнул я и хотел опять уснуть, но Суховодов как с цепи сорвался. Опять орал про Беду, ловушку, опасность, что нас кто-то эксплуатирует и лишает человеческого облика...Требовал немедленно подудеть в Дудку-Побудку, куда-то идти, с кем-то бороться. В общем, молол нивесть что, эгоист. А мне завтра вставать чуть свет, и дел куча, и надо где-то доставать запчасти.

"Дудка-побудка" - знаю я эти дела. Сперва Дудка, потом Тайна, а у меня машины...

- Ну ладно, - сдался Суховодов, - тогда хоть сходи друзей проведать. Они все здесь, в городе. Ты - командир, должна же быть какая-то ответственность...

Я ответил, что друзья и без меня могут прекрасно обойтись, не маленькие, а вот машины... Каждую надо с утра прогулять, вымыть, маслом заправить, бензинчиком. Потом у двух надо шины поменять - в этом городе всю дорогу на осколки банок наезжаешь. А шин нет, надо другого Автолюбителя искать. Кое-у-какой зажигание барахлит, а москвичок Мустанг капризный, с норовом, его надо уметь завести. И вообще, каждой нужен особый подход...

- Да присмотрю я за твоими машинами. И особый подход найду, и запчасти. Ты ж меня знаешь. Ну Алик...

Ишь ты, "Алик", у Петровой научился.

Я понял, что Суховодов все равно не отвяжется, и согласился - запчасти уж очень были нужны. Только стал возражать - зачем идти пешком, когда можно объехать город на машине? Проще и быстрее. Но Суховодов настаивал, чтобы я непременно прошелся пешком.

И я поплелся. Ходить отвык, задыхался, болели ноги. Да, не мешало бы хоть зарядку по утрам делать, чтоб не сыграть в ящик. Но времени нет. Я ковылял по городу и беспокоился, сможет ли Суховодов завести Мустанга.

Я думал про свои машины и не обращал внимания на жителей города, которые, впрочем, тоже меня не замечали, занятые своими делами.

И тут я увидел Петрову. Она выбивала ковер перед одним из складов. Пылища стояла такая, что я ослеп, расчихался и закашлялся. И вдруг увидел Петрову прямо перед собой с выбивалкой в руке, которой она меня едва не огрела. Петрову я едва узнал: тощая, чумазая, без утесовской шляпы; отросшие волосы опять свалялись как овечья шерсть, висят сосульками.

- А, Качалкин, - говорит, - Проходи, не мешайся.

Даже Аликом не назвала, приставать не стала, такая усталая и замученная. Мне стало жаль Петрову.

- Давай помогу.

- Не сумеешь. Надо осторожно, чтоб ворс не повредить.

- Ну, как знаешь. А зачем тебе такой коврище?

- Не задавай глупых вопросов, Качалкин. Знаешь, какой у меня теперь дом? Пойдем, покажу.

Я хотел сказать, что мне некогда, что мне надо еще повидать остальных и побыстрей вернуться к моим машинам, но Петрова уже втащила меня внутрь склада. Это было длинное полутемное помещение, сплошь заставленное мебелью. Чего здесь только не хранилось! Какие-то допотопные резные буфеты, белые стулья с тонюсенькими изогнутыми ножками, обитые потертым шелком и с табличками: "Не садиться"! - вроде как в музее. Петрова сказала, что это - редкая старинная мебель, что она с большим трудом разыскала ее в городе, притащила к себе, и теперь за ней ухаживает, ремонтирует, реставрирует и все такое. В других залах стояли современные стенки - полированные темные, полированные светлые, полированные под дуб и под красное дерево.

Петрова объяснила, что за этой мебелью ухаживать легче, чем за антикварной, но зато она не представляет такой эстетической и прочей ценности. Потом я увидел шкафы для посуды, как у нашей соседки Наталии Дмитриевны многие Наталье Дмитриевне ужасно завидовали, что у нее этот шкаф, и что у нее есть время и связи бегать по магазинам и добывать такие бесподобные вещи. В этом щкафу были так хитро расположены зеркала, что посуды казалось в несколько раз больше, чем на самом деле. Допустим, поставишь один сервиз, а кажется, что шкаф битком набит сервизами, и все гости удивляются и завидуют, сколько их у тебя.

Но на складе у Петровой и без того сервизов было навалом, и еще всякие полочки, тумбочки, люстры, торшеры, вазочки и все такое.

- Здорово! - сказал я, - Ну, а где ты живешь?

- Как где? - удивилась она, - Здесь. Это все мое. Ни у одной девочки в мире столько нет.

- Ну а...ешь? Спишь?

- А-аа, - зевнула Петрова, - Знаешь, спать и есть как-то некогда. Иногда удается выкроить часиков пять, так для этого у меня раскладушка. А насчет еды - тут какие-то психи все банки закатывают, вот я у них и таскаю понемногу. Яблоки, помидоры, огурчики.

- А у меня поблизости - только сливовый компот.

- Психи, - сказала Петрова, - Ну зачем им столько банок?

- А тебе зачем столько мебели?

- Не задавай глупых вопросов, Качалкин. Сравнил мебель с какими-то банками. Ладно, ты иди, у меня дел невпроворот.

Я собирался похвастаться своими машинами, но почему-то расхотелось. Иду, и как-то мне не по себе. И машины уже на ум не идут - все Петрова перед глазами. Тощая, чумазая, глаза ввалились и блестят нехорошо. В руке - тряпка. А вокруг шкафы, шкафы...