Хол Клемент - Пояс астероидов Страница 15

Сделав первый шаг в своем бегстве, он стал прикидывать возможные варианты действий представителей закона. При удаче способ его побега установят не раньше, чем через месяц, поскольку известно, что в космической навигации он не разбирается, а корабль не станут искать, пока не пройдет достаточно времени, чтобы слетать на Тау Кита и обратно – именно это место он назвал в Аллахабаде местом своего назначения. Вычисление направления, в котором он действительно отправился, займет еще день-два, когда просмотрят записи в обсерваториях, наверняка отметивших его «фарватер». После этого времени останется немного: любой крейсер Лиги соответствующих размеров за два-три дня покроет все то расстояние, на которое он сможет оторваться за этот месяц. От преследования никуда не деться: скорость двигателя второго порядка неизбежно зависит от его размера.

Поэтому и необходимо найти укрытие. Планету, где его корабль можно будет закопать или скрыть как-нибудь иначе, после чего вряд ли его найдет и целая сотня кораблей Лиги – если только там нет обитателей, которые некстати запомнят посадку. Такой мир можно найти, блуждая наудачу, но за ближайший месяц он может покрыть только ограниченное расстояние; в том направлении солнц не так уже много, сообразил он. Он достал гелиоцентрические карты и стал искать по ним.

Этому нет никакого оправдания. Надо было заранее предусмотреть место назначения, прежде чем улетать, – разобраться с расположением планеты. «Дела» он всегда планировал тщательно и вдумчиво; посмеивался, когда не столь осторожные коллеги, не последовавшие его примеру, отправлялись на более или менее длительный отдых в исправительных заведениях Лиги. Невозможно понять, почему он не применил тот же подход к межзвездным перелетам. И ведь не применил же!

Приложения к картам оказались весьма полезны. Звездные системы были сгруппированы по прямому восхождению, склонению и удаленности; ему просто надо было найти нужную страницу, где приводился общий список всех систем, имевшихся поблизости от его маршрута.

Там было двенадцать солнц, образовывавших семь систем, лежащих в пределах светового года от его курса – расстояние, которое он мог преодолеть за месяц. Поразительно большое число: в цилиндре диаметром в два световых года и длиной в тридцать пять световых лет вполне могло не оказаться ни одной звезды. Большинство из имевшихся звезд, конечно, были «мертвыми», обнаружимыми только с близкого расстояния. У шести из них были планетные системы, но эти планеты, без исключения, имели температуру поверхности ниже точки замерзания ртути. Вот невезение! Чтобы выжить на такой планете, ему придется оставаться в корабле и тратить его энергию на тепло и освещение. Даже такое слабое излучение означало, что его быстро обнаружит корабль Лиги, которому достаточно пройтись над поверхностью планеты. Нужно найти место, где в его корабле будет поддерживаться пригодная для жизни температура даже при отключенных конвертерах. Без света переживу, решил он.

Конечно, это не было бы проблемой для пилота с хоть каким-то опытом. Корабль с легкостью можно было бы пустить по круговой орбите любого желаемого радиуса вокруг одной из звезд. К сожалению, есть определенное соотношение между массой звезды, желаемым радиусом орбиты и начальной тангенциальной скоростью корабля. Этого простого соотношения Ла Рок не знал. Метод проб и ошибок здесь не годился; ошибка могла поначалу оказаться совершенно незаметной, но привести к необходимости исправления ее как раз в тот момент, когда его будут искать поблизости. Корабль продолжал путешествие, а на хмурящемся лице Ла Рока все появлялись новые морщины.

Пятнышко света на передней обзорной панели постепенно бледнело, так как Солнце, дававшее большую часть света, осталось позади. Через сутки оно было уже просто яркой звездой; через неделю множество других затмевали ее, когда Ла Рок отключал поля. Беглец начинал уже чувствовать, насколько чудовищно одиноко в космосе. Земля в его воспоминаниях становилась все приветливей.

Через два дня он прибыл к первой из семи систем. Даже с расстояния в полсветовых года и при убранных полях она была невидима; в картах она указывалась как бинарная, и обе звезды были достаточно холодны, чтобы иметь в своей атмосфере облака из твердых и жидких частиц и не испускать никакого заслуживающего внимания излучения. Относительная орбита имела эксцентриситет почти как у кометы, с периодом примерно в семьдесят лет. Солнца прошли периастр около двенадцати лет назад, и никого этот факт особо не интересовал.

Сухая подборка данных, но она помогла Ла Року кое-что припомнить. Он до сих пор представлял себе возможный результат ошибки при выходе на орбиту, как спиральное падение на выбранную звезду. Теперь же вспомнил, что на самом деле он выйдет не на круговую, а на эллиптическую орбиту, и если эксцентриситет не окажется настолько велик, чтобы завести его в точке периастра в саму атмосферу звезды, то орбита эта будет вполне устойчивой.

Поначалу идея ему понравилась: даже он сумел бы подобрать подходящую для укрытия орбиту. Мысль о поочередной смене жары и холода была неприятной, но не пугающей. Системы, мимо которых он двигался сейчас, не годились совсем: он принял как данное, что пертурбации, производимые второй звездой, в любом случае помешают его попыткам. Тем не менее, поблизости от своего пути он высмотрел четыре одиночные звезды.

Оставалось выбрать одну из четырех. Любой нормальный разумный человек без колебаний выбрал бы ближайшую; Ла Рок, подталкиваемый тем же, что заставило путешествующего инкогнито Гитлера выбрать Борнео, а не Швейцарию, выбрал самую дальнюю. Возможно, руководил беглецом свойственный ему азарт, ибо не было никакой уверенности, что он сможет достигнуть звезды, прежде чем крейсер Лиги придет по его следам на расстояние обнаружения.

С того места, где он находился, беглец не мог проложить прямой курс к выбранному убежищу. О стереометрии и тригонометрии он знал так мало, что мог лишь следовать нынешним курсом, пока не достигнет нужного гелиоцентрического расстояния, затем остановиться, сориентировать свой луч на Солнце и, держа его так, развернуть корабль в нужном направлении и снова уйти на определенное время в полет второго порядка – очень простой курс, проложенный по определению. Таким образом, он прибывал на нужную плоскость – или почти плоскость, а точнее, на поверхность сферы с центром на Солнце. Тогда он мог проложить новый курс, просто измерив по плоской карте угол с вершиной в той точке неба, к которой он двигался, и сторонами, определенными какой-нибудь звездой-маяком, вроде Ригеля или Денеба, и звездой, к которой он направлялся. Он достал гелиоцентрическую карту и транспортир и принялся за работу.