Дорис Писерчиа - «Если», 1993 № 04 Страница 15

— Меня, — сказал Эндрю.

— Это невозможно. Операция нанесет вам вред.

— Это не имеет значения, — спокойно произнес Эндрю.

— Я не должен наносить вред, — сказал хирург.

— Да — человеку, — заметил Эндрю. — Но я робот.

2

Когда Эндрю был создан, он ничем не отличался от других роботов его класса. Он добросовестно справлялся со своими обязанностями по дому, куда поступил в те дни, когда роботы-слуги были редкостью.

Хозяев было четверо: Сэр, Мэм, Мисс и Маленькая Мисс. Конечно, он знал, как их зовут, но никогда не называл хозяев по имени. Сэра звали Джеральд Мартин.

У робота был серийный номер NDR, а цифры он забыл. Понятно, прошло много времени, но если бы он захотел вспомнить свой номер, то конечно, сумел бы. Но он не желал его вспоминать.

Маленькая Мисс назвала его Эндрю. А затем так его стали звать и остальные.

Маленькая Мисс… Она прожила девяносто лет, и ее давно уже нет. Однажды он попытался назвать ее Мэм, но она не позволила. Она так и осталась Маленькой Мисс до своего последнего дня.

Эндрю выполнял обязанности дворецкого, камердинера и горничной. Это было проверкой — как для него, так и для всех роботов, не занятых на заводах и исследовательских станциях Земли.

Мартинам он очень понравился, и половину времени он тратил не на работу, потому что Мисс и Маленькая Мисс просили, чтобы Эндрю поиграл с ними.

Мисс первая поняла, как это можно устроить. Она сказала:

— Мы приказываем тебе играть с нами, а ты должен выполнять приказы.

Мне очень жаль, Мисс, но я уже получил от Сэра более ранний приказ, который по этой причине должен иметь преимущество.

— Папа всего лишь сказал: «Я надеюсь, что ты займешься уборкой», — возразила она. — А я тебе приказываю.

Сэр не возражал. Сэр любил Мисс и Маленькую Мисс даже больше, чем сама Мэм, и Эндрю их тоже любил. По крайней мере, эффект, который они оказывали на него, был таким же, какой люди, вероятно, и называли любовью. Эндрю думал об этом как о любви, потому что не знал другого слова.

Именно для Маленькой Мисс Эндрю вырезал деревянный кулон. Она попросила его. Мисс подарили на день рождения кулон из слоновой кости, украшенный резьбой, и Маленькая Мисс почувствовала себя обделенной. У нее был только кусочек дерева, который она дала Эндрю вместе с маленьким кухонным ножичком.

Он сделал кулон быстро, и Маленькая Мисс воскликнула:

— Какой он красивый, Эндрю! Я покажу его папе.

Сэр не поверил ни единому ее слову. «Скажи честно, где ты его взяла, Мэнди?» Он так называл Маленькую Мисс — Мэнди. Когда Маленькая Мисс обиделась, он повернулся к Эндрю:

— Это сделал ты, Эндрю?

— Да, сэр.

— И форму тоже сам придумал?

— Да, сэр.

— Может быть, все-таки это копия?

— Это то геометрическое воплощение, сэр, которое больше всего подходит к данной структуре древесины.

На следующий день Сэр принес ему другой кусок дерева, побольше, и электрический вибронож.

— Сделай из него что-нибудь, Эндрю, — сказал он. И потом долго разглядывал то, что получилось. С тех пор Эндрю больше не прислуживал за столом. Вместо этого ему было приказано читать книги по мебельному дизайну, и он научился делать столики и шкафчики.

— Ты создаешь великолепные вещи, Эндрю, — сказал Сэр.

— Я наслаждаюсь, когда делаю их, сэр, — ответил Эндрю.

— Наслаждаешься?

— Это заставляет токи в моих позитронных блоках каким-то образом проходить по путям с меньшим сопротивлением. Я слышал, как вы употребляете слово «наслаждаться», и обстоятельства, когда вы его произносите, совпадают с моими. Я наслаждаюсь, когда делаю эти вещи, сэр.

3

Джеральд Мартин отвез Эндрю в региональный офис «Ю.С.Роботс энд Мекэникл Мэн Корпорейшн». Как член региональной легислатуры, он безо всяких проблем попал на прием к главному робопсихологу. Более того, он стал владельцем робота именно потому, что был членом региональной легислатуры в те давние времена, когда бытовые роботы были редкостью.

Тогда Эндрю еще ничего не понимал, но позднее, получив более глубокие познания, смог заново вспомнить давнюю сцену и оценить ее истинное значение.

Робопсихолог Мертон Мански слушал с застывшей на лице улыбкой и неоднократно пытался удержать пальцы от постукивания по крышке стола.

— Роботехника не является точной наукой, мистер Мартин, — сказал он. — Я не могу объяснить все в деталях, но математика, на которой основаны позитронные схемы, слишком сложна, чтобы претендовать на абсолютное знание конечного результата. Мы, естественно, заменим вашего робота…

— Ни в коем случае, — сказал Сэр. — В его исправности нет никаких сомнений. Он прекрасно справляется с Обязанностями, для которых предназначен. Но кроме этого, он вырезает из дерева изысканные вещицы и никогда не повторяется. Он создает произведения искусства.

Мански смутился.

— Странно. Конечно, сейчас мы создаем более усредненные схемы… Так вы считаете, что он действительно творит?

— Судите сами. — Сэр протянул ему небольшой деревянный шар, на котором были вырезаны играющие дети, такие маленькие, что их с трудом можно было различить, но тем не менее фигурки были пропорциональны и так естественно подходили к структуре древесины, что она тоже казалась вырезанной.

— Это сделал он? — спросил Мански. Он протянул шар обратно и покачал головой. — Ему выпал счастливый жребий. Что-то произошло с его схемой.

— Вы можете это повторить?

— Вероятно, нет. Ни о чем похожем нам не сообщали.

— Прекрасно! Я не против, чтобы Эндрю оставался неповторимым.

— Мне кажется, — сказал Мански, — что компания захочет вернуть вашего робота для исследований.

— Низа что! — сказал Сэр с внезапной непреклонностью. — Забудем об этом. — Он повернулся к Эндрю. — А теперь пойдем домой.

— Как пожелаете, сэр, — ответил Эндрю.

4

Мисс начала бегать на свидания и проводила все меньше времени дома. Теперь Маленькая Мисс, уже не такая маленькая, как прежде, заполняла день Эндрю. Она не забывала, что первую свою вещицу Эндрю вырезал для нее, и носила ее на шее на серебряной цепочке.

Ей первой не понравилось, что Сэр просто раздает поделки Эндрю.

— Послушай, папа, — сказала она, — если они кому-то нужны, пусть за них платят. Они того стоят.

— Ты вроде бы никогда не была жадной, Мэнди, — сказал Сэр.

— Я думаю не о нас, папа. О художнике.