Артур Кларк - Сад Рамы Страница 16

Когда мы разделись (в темноте, чтобы не смущать Майкла) и легли рядом на коврик, я обнаружила, что тело его напряжено. Я поцеловала Майкла в щеки и лоб, попыталась снять напряжение, погладив по спине» по шее. Через тридцать минут всевозможных прикосновений, которые трудно было бы назвать ласками, я самым соблазнительным образом прижалась к нему и поняла, что столкнулась с неожиданной проблемой: его пенис оставался совершенно вялым.

Я не знала, что делать. Сперва без всяких оснований подумала, что не привлекаю Майкла как женщина. Ужасное ощущение — словно тебе отвесили пощечину. И все сдерживаемые чувства вырвались на поверхность, я рассердилась. К счастью, я промолчала — за все это время мы не открыли рта, — и Майкл не мог видеть моего лица в темноте. Но тело, должно быть, выразило разочарование.

— Извини, — негромко проговорил он.

— Ничего, — ответила я, стараясь казаться невозмутимой.

Опершись на локоть, я погладила другой рукой его лоб, потом легкими движениями принялась потирать его лицо, шею и плечи. Майкл оставался пассивным. Не открывая глаз, он лежал на спине и не шевелился. Я чувствовала, что ему приятно, но Майкл молчал, не отзываясь ни словом, ни звуком. К этому времени я забеспокоилась: ощутила, что хочу ласк Майкла, хочу в них подтверждения его симпатии.

Наконец я полулегла ему на грудь. Соски мои прикасались к его коже, рукой я гладила волосы на груди. Я пригнулась, чтобы поцеловать его в губы, и левой рукой пыталась возбудить его, однако Майкл торопливо отодвинулся и сел.

— Не могу, — Майкл покачал головой.

— Ну почему? — спросила я, замерев возле него в неловкой позе.

— Неправильно это, — сурово ответил он.

Я попыталась вновь завести разговор, но Майкл безмолвствовал. И поскольку предпринять более было нечего, я оделась в темноте. Майкл едва сумел выдавить в спину мне: «Спокойной ночи».

В нашу комнату я вернулась не сразу. Очутившись в коридоре, я поняла, что не в силах предстать перед Ричардом. Припав к стене, я постаралась справиться с бурей чувств, терзавших меня. Почему я вдруг решила, что все сложится просто? Что теперь мне сказать Ричарду?

Войдя в комнату, по дыханию Ричарда я поняла, что он не спит. Если б только у меня хватило отваги, следовало сказать ему, как обстоит дело с Майклом. Но в тот раз легче было промолчать. Так я допустила серьезную ошибку.

Следующие два дня прошли в общей напряженности. О том, что Ричард именовал «операцией оплодотворения», не было произнесено даже слова. Мужчины пытались держаться так, словно ничего не произошло. Через день после обеда я уговорила Ричарда сходить погулять, пока Майкл будет укладывать девочек.

Мы стояли над Цилиндрическим морем, а Ричард объяснял мне химические принципы винного брожения. Наконец перебив мужа, я взяла его за руку.

— Ричард, — проговорила я, пытаясь найти в его взгляде любовь и поддержку, — это очень сложно… — Голос мой умолк.

— Ну что там, Никки?! — отозвался он с деланной улыбкой.

— Видишь ли, — ответила я, — все дело в Майкле. Пока… ничего не случилось… он не смог…

Ричард долго глядел на меня.

— Ты хочешь сказать, что он импотент? — спросил он.

Сперва я кивнула, а потом окончательно запутала его, покачав головой.

— Наверное, нет, — брякнула я. — Но со мной тогда он был импотентом. Или волновался, или чувствовал себя виноватым, или же слишком долго воздерживался… — я остановилась, осознав, что не следует вдаваться в подробности.

Должно быть, целую вечность Ричард глядел куда-то за море.

— Ты собираешься попробовать снова? — наконец он отозвался совершенно ничего не выражающим тоном, не поворачиваясь ко мне.

— Я… я не знаю, — ответила я, хватаясь за его руку. Я собиралась сказать что-нибудь, спросить, как отнесется он к новой попытке, но Ричард отошел в сторону и отрывисто проговорил:

— Скажи мне, когда решишься на повторный шаг.

Неделю или две я уже собиралась оставить весь замысел… И постепенно в наше крохотное семейство возвращалась радость. В ночь после месячных мы с Ричардом дважды любили друг друга — впервые в этом году. Он обнаруживал явное удовлетворение и разговорился, пока мы прижимались друг к другу после второго раза.

— Знаешь, я действительно не находил себе места, — сказал он. — Мысль о том, что ты будешь близка с Майклом, доводила меня до безумия, невзирая на все логические обоснования. Я знаю, что все это неразумно, но я очень боялся, что тебе понравится — понимаешь? — и наши отношения переменятся.

Ричард явно решил, что я оставила намерения забеременеть от Майкла. В ту ночь я тоже была удовлетворена и не стала с ним спорить. Впрочем, через несколько дней я обнаружила, что читаю книги об импотенции, и поняла, что намереваюсь продолжать свой план.

Всю неделю перед следующей овуляцией Ричард возился со своим вином и, быть может, слишком часто его пробовал — несколько раз он являлся к обеду уже под хмельком. Еще он возился со своими роботами — героями Сэмюэла Беккета. Я же все внимание уделяла импотенции. Во время учебы мы не касались этой темы. И в связи с ограниченностью собственного сексуального опыта прежде мне не приходилось сталкиваться с этим явлением. Я удивилась, узнав, что это довольно обычное дело и причины неприятностей следует искать в психологической сфере, а также в обострениях различных воспалительных процессов. Оказалось, что существуют прекрасно разработанные методики борьбы с импотенцией, в основном повышающие уверенность в себе у мужчины.

Утром Ричард заметил меня за подготовкой мочи к анализу на овуляцию. Он ничего не сказал, но на лице появились боль и разочарование. Мне хотелось ободрить его, но дети были в комнате, и я побоялась, что он устроит мне сцену.

Я не стала говорить Майклу, что собираюсь предпринять вторую попытку. Подумала, что ему будет спокойнее, если времени на раздумья не будет. План мой почти сработал. Мы уложили детей спать, и я отправилась следом за Майклом в его комнату, где объяснила свои намерения, пока мы раздевались. У него началась эрекция и, невзирая на слабость процесса, я постаралась усилить ее. Не сомневаюсь, что все закончилось бы успешно, но Кэти подняла крик: «Мамочка, мамочка!», как раз когда мы были готовы приступить к сношению.

Конечно, я бросила Майкла и выскочила в коридор. Ричард уже был в детской. Он держал Кэти на руках. Симона столбиком сидела на коврике, потирая глаза. Все трое с удивлением разглядывали мою нагую фигуру, появившуюся в дверях.

— Мне приснился страшный сон, — Кэти прижалась к Ричарду. — Октопаук собирался меня съесть.