Кейт Лаумер - Миры Империума Страница 16

Геринг начинал мне нравиться. В конце концов, здесь он не грубый циник из ставки Гитлера, равно как и я не диктатор лежащего в руинах мира.

В разговор вступил Рихтгофен:

— Предлагаю отправиться на мою летнюю виллу в Дротгнингхольме и насладиться ужином. Там за парой бокалов хорошего вина мы выслушаем рассказ о вашем доме, мистер Баярд, и поведаем вам о своем.— Он улыбнулся и добавил: — Мы редко бываем так чопорны.— Барон кивнул в сторону покинутого нами кабинета.— Боюсь, атмосферу встречи определил характер нашего коллеги Бейла.

— Точно,— согласился Геринг.— Ох уж эти англичане! Вечно норовят напустить на себя важный вид. И все из-за чего? Из-за какой-то мелкой угрозы всему нашему существованию. Ни тени настоящего немецкого боевого задора,— Он подмигнул Винтеру.— Кстати, о нашем старшем капитане. Кем он стал на ИП-три? Попробую угадать. Я бы предположил, парикмахером, с такими-то нежными руками.

— Вы бы, рейхсмаршал...— возмущенно начал Винтер, но не выдержат и захохотал.— А все-таки, Баярд, какими войсками командовал там, на ИП-три, мистер Геринг? Швейцарским флотом или чем-нибудь в этом роде?

— Ага,— поддержал его Герман.— Вы не против, если я стану звать вас Брианом? Ну так что, стал ли я бравым командиром или трусил перед врагом?

— Вы были боевым летчиком, настоящим асом, и сбили больше двадцати самолетов в воздушных боях Первой мировой войны.

О дальнейшей, не столь блестящей карьере Геринга я умолчал. Мне вдруг стало жалко сравнивать этого веселого толстяка с жирным нацистом из моего мира.

— Как здорово, Бриан! — обрадовался Герман.— Видите, Манфред, какой я храбрец.

— Да уж,— протянул Винтер с неподдельным изумлением.— Вы сказали, Первая мировая война. Вам что, пришлось нумеровать их, чтобы не перепутать? И как только кому-то выжить удалось?

— Когда случилась та война, в которой наш Герман сыграл такую видную роль? — поинтересовался Рихтгофен, входя в лифт.

— С тысяча девятьсот четырнадцатого по восемнадцатый.

Я задумался. Имя барона также казалось мне знакомым. Вспомнил! Манфред Риттмайстер, фрайгерр фон Рихтгофен, ведущий немецкий ас. Ведь Берьадотт называл его Манфредом? Я украдкой бросил на него взгляд. По возрасту вроде подходит. Совпадение или Империум взялся поразить меня столь знаменитым окружением?

— Если не ошибаюсь, вы были другим прославленным пилотом. У вас на счету семьдесят побед. Вас называли Красный Барон.

— Герман и Манфред, несущие ужас— Геринг разразился громким смехом.— Разве мы не пара отчаянных героев?

— То, что вы нам рассказали, мистер Баярд, перекликается с нашими мальчишескими мечтами,— Рихтгофен слегка улыбнулся.— Нынче мы так далеки от этого. Мы счастливы, что живем в мире, где подобные жестокие устремления остались в прошлом и где у нас есть возможность сосредоточиться на других, более насущных проблемах.— Он с симпатией посмотрел на Германа.— Друг Геринг тут изображает клоуна, но на самом деле он не только отличный парень, но еще и один из лучших стратегов в нашей германской разведке.

— А скромник Рихтгофен,— подхватил Герман,— является шефом этой самой разведки. Один из важнейших постов, между прочим, в наш век аппаратов Максони.

Во дворе нас поджидала, урча двигателем, еще одна огромная черная машина.

— Просто поразительно,— заметил Винтер,— многие из уже встретившихся вам фигур стали выдающимися личностями и в вашем мире.

— По-моему, ничего странного.— Я пожал плечами.— Здесь они тоже выдающиеся. Яркие личности ценны в любом мире, насколько я могу судить.

— Признаюсь, сударь, это бьет по моему самолюбию,— вздохнул старший капитан.— Хотелось бы и мне где-нибудь стать важной птицей, а следуя вашему правилу, я всюду обречен на унылую безвестность.

Машина выехала на середину широкой трехполосной улицы и понеслась со скоростью пятьдесят, а затем и шестьдесят километров в час. Стокгольм за окном автомобиля выглядел веселее другого Стокгольма, знакомого мне ранее. Мы слегка притормозили на мосту, свернули на круто уходящую вверх улочку, потом на другую и оказались на широкой прямой трассе, ведущей из города в зеленое предместье. Мои то ли спутники, то ли конвоиры оживленно болтали, и вскоре я, движимый неуклонно возрастающим интересом к их образу жизни, присоединился к беседе. Здесь повсюду витал какой-то живой дух, ощущение естественной гармонии, и душа моя, даже помимо воли, откликалась на зов чуждого мне мира.

Стоя во весь рост перед зеркалом, я не без удовольствия разглядывал собственное отражение. Двое портных и камердинер уже полчаса трудолюбивыми пчелами вились вокруг меня, добавляя последние штрихи к созданному ими шедевру. Следует заметить, потрудились они на славу.

Я уже давно отвык придавать значение одежде. Каждые два года, в перерыве между поручениями или перед очередной поездкой, мне приходилось стоически обновлять стандартный гардероб из однообразных деловых костюмов. Дипломаты и сотрудники посольств не нуждаются в яркой внешности, привлекающей нежелательное внимание.

Мой нынешний наряд состоял из кавалерийских бриджей узкого покроя, сшитых из тонкого серого габардина, белой льняной рубашки без воротника и манжет и застегнутой до подбородка ярко-синей форменной куртки. На ногах красовались короткие, лакированной кожи, аккуратно прошитые черные сапоги. Золотая кайма на синих лампасах бриджей перекликалась с тяжелыми петлями золотого шнура, покрывшими рукава от запястья до локтя. Драгоценные ножны тонкой шпаги с богато инкрустированной рукоятью крепились к черному кожаному ремню. Облачаясь в форму, я, к немалому своему изумлению, обнаружил полный набор моих военных наград и Серебряную звезду[7]. Королевский герб Швеции красовался на массивной прямоугольной пряжке ремня, а на полковничьих погонах горели серебром орлы Соединенных Штатов. Парадное обмундирование полностью соответствовало моему новому положению в обществе Империума.

Камердинер, сидя на корточках, поправлял пару серебряных шпор, а портные с булавками во рту колдовали над деталями синего с золотым подбоем плаща. Наблюдая в зеркало за их манипуляциями, я уже вознамерился отпустить пару едких замечаний на счет уместности выставки бижутерии на званом вечере, но, еще раз скользнув взглядом по своему отражению, умолк на полуслове. Глупо кривить душой, черт побери! Да у меня просто великолепный вид! Именно так и должен одеваться мужчина, отправляясь на бал.

Выходит, в свое время я очень верно поступил, не позволив себе распуститься и превратиться в вялую развалину, подобно многим служащим министерства иностранных дел, изнеженным и бледным из-за многочасового просиживания в кабинетах и участия в поздних тяжелых застольях, неизбежно сопровождающих отправление дипломатических обязанностей. Мои плечи сохранили ширину, спина — прямизну. Обзавестись брюшком я так и не успел, а потому новая парадная форма сидела на мне без малейшего изъяна. Спрашивается, какого черта мы там у себя завели привычку паковаться в бесформенные двубортные пиджаки мышиного цвета и типового покроя? Вот в каком наряде мужчина выглядит мужчиной.