Юрий Манаков - Эпилятор Страница 16

С другой стороны - все заключенные оказаться невиновными, тогда вырезать нужно охрану, а остальных освобождать. А может, из общей массы не виновны лишь несколько человек и все остальные достойны своей участи. Дилемма.

Чтобы разобраться, я стал внимательно одного за другим рассматривать заключенных и вдруг почувствовал толчок. Взгляд зацепился за кого-то в толпе. Я вгляделся более пристально и понял - один узник совести смотрит в мою сторону. Он видел меня и смотрел мне прямо в глаза. Мистика. Я с трудом отвел от него взгляд, заставил себя сосредоточиться и просмотреть всю толпу от начала до конца. Затем опять взглянул на странного заключенного в кандалах и… он едва заметно кивнул мне.

Похоже появилась первая зацепка в решении проблемы - кого спасать.

В голове начал складываться план предстоящей схватки. Первыми умрут лучники. Затем стражник под стеной. Палач, подручные и остальная охрана, уж как получится.

И все-таки сомнения в правильности выбора оставались. Но в этот момент из пещеры показались два жреца. Черные хламиды с капюшоном, выбритые головы, чтобы удобнее носить парик. Один плешивый жрец это может и случайность, но два - уже система. Да и по повадкам видно, это мои старые знакомцы - мафиози. Выступают, как хозяева жизни, у одного в руках хлыст и направлялись они к заключенным в колодках. Сомнений больше нет - выбор сделан!

Я медленно подтянулся, улегся на стене, прячась в листве, и подождал пока полностью восстановится кровообращение в руках. Опустил на лицо маску своей спецназовской шапочки и надел перчатки для стрельбы. Вынул лук, с трудом, в положении лежа натянул тетиву, уселся по-турецки на стене и задержал дыхание. До лучников на балконе примерно двести метров. Чтобы попасть - нужно постараться.

Первая стрела еще находилась в полете, когда вдогонку ей полетела вторая. И первая, и вторая попали идеально, абсолютно симметрично, в центр груди, на ладонь ниже шеи, пробив грудину. Откат нормальный!

Я вскочил на ноги и с натянутым луком, заглянул вниз со стены. Стражник стоял там, где и ожидалось. Третья стрела вошла ему в ямку над ключицей. Три ноль в нашу пользу.

С четвертой стрелой получилось не так хорошо. Стражник, стоявший у входа в каменоломни, оказался стрелянным воробьем - еще не видя меня, но печенкой почувствовав неладное, попытался скрыться внутри пещеры. Рука дрогнула и стрела только зацепила ему ногу чуть выше колена. Он на бегу споткнулся и покатился по земле. Затем, не вставая на ноги, по-пластунски, змейкой преодолел пару метров и заполз в каменоломни, оставляя за собой кровавый след.

Жрец с хлыстом повернулся в мою сторону, без колебаний указал на меня рукой и скомандовал.

– Взять его!

Трое стражников отделилось от общей группы и побежали в моем направлении. А я вогнал пятую стрелу в живот жрецу с хлыстом. Мафиози согнулся, обхватил стрелу руками, сделал три шага назад, споткнулся и упал в костер. Черный плащ на нем вспыхнул. Жрец закричал, выкатился из костра и начал ворочаться на земле, пытаясь сбить пламя и унять нестерпимую боль в животе… но жить ему оставалось недолго.

На троих стражников, бегущих в мою сторону, пришлось потратить семь стрел. Воины грамотно уклонялись, и третьего, последнего, я уложил, когда он подбежал почти вплотную к стене.

В это время все остальные успели попрятаться. Палач и его подручный выглядывали из-за плахи. Второй помощник палача, прикрываясь обрубком заключенного, который снова потерял сознание, медленно отступал в сторону входа в пещеру. Стражники повалили скамейки и выглядывали из-за них, как тараканы из щели. На виду остался только второй жрец, который спиной ко мне пытался сбить пламя с плаща своего товарища. Последнюю свою стрелу я смачно вколотил ему в спину. Попал слева, чуть выше поясницы. Стрела прошла навылет - из спины выглядывало только белое оперение.

Оставив лук и пустой колчан на стене, стал спускаться на площадь. Как поется, - первый тайм мы уже отыграли.

Спрыгнув на землю, вынул меч и двинулся в сторону палача и подручных. Одновременно боковым зрением фиксировал поведение стражников, но, как ни странно, желания идти в наступление из-за скамеек у них не было.

Пока подходил к главным мучителям, все трое мастера заплечных дел собрались в кучку и вперед выступил самый главный, перебрасывая свою окровавленную секиру с левой стороны на правую и обратно. Он скалился от удовольствия. По хватке сразу был виден настоящий профессионал и удар он нанес молниеносно, сбоку и без замаха, метя в живот. Я с трудом уклонился, прогнувшись, но все-таки успел перехватить и задержать левой рукой топорище, дернуть на себя и обрубить мяснику обе руки чуть выше кистей. Топор вместе с кистями рук палача еще падал на землю, а я уже скользнул ему за спину и коротким махом меча, отделил голову от плеч у его первого подручного и на обратном движении проткнул с проворотом поясницу второму. После этого снова повернулся к палачу.

Он стоял ко мне спиной, слегка согнувшись, и в столбняке смотрел на обрубки рук. Я прошипел ему в затылок.

– За удовольствие надо платить - это закон. Умирать ты будешь долго и, если выживешь, то будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, - и двумя легкими боковыми ударами подрубил ему сухожилия ног в коленях, прибавив, - это твоя цена… За удовольствие.

Из активных боевых единиц теперь остались только стражники и я, крутанув меч восьмеркой, с интересом посмотрел в их сторону. Никакого изменения в их поведении не было. Девять человек ощетинились пятью копьями и четырьмя мечами. Вылезать из-за скамеек они явно не желали.

Я медленно, с ожиданием поглядывая на стражников, вытер меч о куртку палача, который мычал от боли и ворочался в луже своей крови у моих ног. Затем, вложив меч в ножны, повернулся в сторону заключенных. Все, кроме моего знакомого, по-прежнему стояли на коленях, опустив головы. Лишь он один с трудом поднялся на ноги. Я направился к нему. Он двинулся мне навстречу.

Мы встретились на полпути. Изможденная фигура, кандалы, глубоко запавшие серые глаза. Ничего особенного.

Я первый, громко и демонстративно, в расчете на публику, задал вопрос.

– Кто еще должен умереть?

Он не удивился. Внимательно огляделся вокруг, посмотрел в сторону стражников, при этом те заметно скукожились и еще глубже присели за своими скамейками, подумал и сказал.

– Достаточно, - и, отвечая на мой невысказанный вопрос, пояснил. - Я жрец бога Тьмы. Как будто это, что-то должно значить для меня. Затем сделал повелительный жест в сторону охранников и крикнул. - Лошак. Ко мне.

От группы стражников, не без колебаний, отделился пожилой воин. Положил копье на землю и побежал в нашу сторону. Подойдя к нам шагов на десять, остановился и, со страхом поглядывая на меня, склонился в поклоне.