Илья Одинец - Импланты Страница 16

Внутри от особняка князей Мещерских не осталось ничего, кроме высоких потолков и узких окон. Современное, сверкающее хромом и натертым паркетом помещение напоминало зал ожидания в аэропорту или школу. Никаких украшений, все подчинено принципу простоты и понятности: таблички, указатели, карты-схемы, контрастные цвета, яркое освещение и мигающие светодиоды по краю ступенек.

Голицын уже бывал здесь, поэтому провел Алекса сразу на второй этаж.

У автомата выдачи книг образовалась небольшая очередь — какой-то мальчуган заказал редкий экземпляр энциклопедии восемнадцатого века, и автомат, пока роботы искали нужный том, показывал на дисплее фотографии общественных деятелей прошлого столетия.

— Возьмешь книгу, приходи.

Голицын выбрал стол в самом дальнем углу читального зала. Народа было немного, но охотники за редкими экземплярами с появлением Интернета не вымерли, как это случилось с динозаврами, а лишь вольготнее разместились в частично освободившейся нише. Теперь в библиотеки приходили только ценители первоизданий и книгоманы.

Тропинин принес довольно увесистый том сочинений Дидро.

— Не ожидал, — признался Голицын. — Но читать тебе все равно не придется. По крайней мере, не книги. Точнее, вовсе не эту. Будешь тренироваться читать мысли читающих людей. Как я тебе уже говорил, первый слой самый четкий и громкий, уловить его можно всегда и у всех, кроме младенцев, которые не умеют говорить. Но и у них есть первый слой, только выражается он не словами, а образами.

Борис Игнатьевич оглянулся в поисках первой "жертвы".

— Вон тот молодой человек с хвостиком подойдет. И читает он довольно интересную статейку. Смотри на него, сосредоточься и прислушайся.

— Он слишком далеко сидит.

Голицын снисходительно улыбнулся.

— Если ты думаешь, что не сможешь его услышать, ты ошибаешься. "Громкость" мыслей не зависит от расстояния. Как бы далеко ты ни находился от объекта наблюдений, его мысли будут звучать так же, как если бы он сидел рядом с тобой.

— Значит, прямо сейчас я могу прочесть мысли любого человека в городе?

— Нет, конечно. Я сказал, что от расстояния не зависит "громкость", а вот четкость как раз зависит. И чем дальше человек, тем расплывчатее его сигнал. Имплантат может игнорировать некоторые помехи и исправлять кое-какие погрешности, но его возможности не безграничны. Как только сигнал становится слишком запутанным, он пропадает, чип игнорирует его, словно человек ни о чем не думает. Поэтому ты либо слышишь мысли, либо нет, но слышишь громко и отчетливо.

— А на каком расстоянии максимально может находиться человек, чтобы я его слышал?

— По-разному. Не думай об этом. Если в поле зрения, значит, точно прочтешь. Давай уже, сосредоточься на том парне.

Тропинин последовал совету учителя.

НАПРЯЧЬСЯ… РАСЛАБИТЬСЯ… ТАК. ХОРОШО. ДОТЯНУТЬСЯ, СЛОВНО У НЕГО В ВОЛОСАХ ЖУК…

Голицын улыбнулся.

— Техника у тебя интересная, но сложная. Много лишнего. Просто мысленно построй между собой и тем парнем трубку, типа капельницы, но больше диаметром. И не щурься так. Старайся смотреть как обычно.

Молодой человек кивнул.

…НА ЗЕЛЕНОГРАДСКОЙ ТРОЕ ОХРАННИКОВ-ИМПЛАНТОВ ИЗБИЛИ ПРОХОЖЕГО. ОХРАНИКИ НЕ ПРИМЕНЯЛИ ОРУЖИЯ, НО ЧЕЛОВЕК СКОНЧАЛСЯ, НЕ ПРИХОДЯ В СОЗНАНИЕ, ПО ДОРОГЕ В БОЛЬНИЦУ. ПРИЧИНЫ ПРОИСШЕСТВИЯ ВЫЯСНЯЕТСЯ. ТРОИМ МОЛОДЧИКОМ ИНКРЕМИНИРУЕТСЯ НЕПРЕДНАМЕРЕННОЕ УБИЙСТВО.

— Слышу, — Алекс обеспокоено обернулся на Голицына.

— Продолжай.

В ПОДЪЕЗДЕ ЖИЛОГО ДОМА НОМЕР ТРИ ПО УЛИЦЕ НЕКРАСОВА ОБНАРУЖЕН ОБЕЗОБРАЖЕННЫЙ ТРУП ПОЖИЛОГО ЧЕЛОВЕКА. ПО СЛОВАМ РОДСТВЕННИКОВ ПОГИБШЕГО, МУЖЧИНА ПРИНАДЛЕЖАЛ К ТАК НАЗЫВАЕМЫМ ИМПЛАНТАМ. В ЕГО ТЕЛЕ НАХОДИЛСЯ СТИМУЛЯТОР СЕРДЦА, ИСКУССТВЕННАЯ ПОЧКА, А ТАКЖЕ УСТРОЙСТВО, УЛУЧШАЮЩЕЕ КООРДИНАЦИЮ ДВИЖЕНИЙ. ИМПЛАНТАТЫ БЫЛИ ИЗВЛЕЧЕНЫ ИЗ ТЕЛА ПОГИБШЕГО И УНИЧТОЖЕНЫ. ОБЛОМКИ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ДВУХ ИМПЛАНТАТОВ ОБНАРУЖЕНЫ РЯДОМ С ТЕЛОМ.

— Какую газету он читает? — спросил Алекс.

— Новости недельной давности. Парень — корреспондент, пытается вести собственное расследование о причинах вражды между имплантами и остальным населением. Попробуй прочесть вон ту блондинку, — Голицын указал на высокую даму в белом парике. — У нее тоже газета, но она не ищет статьи о таких, как ты. Как мы.

Пока Алекс сосредотачивался, Борис Игнатьевич снова вернулся к парню хвостиком и уже сам стал читать его мысли, не опосредованно через Тропинина, а влезая на второй слой.

ЗА ПОСЛЕДНИЙ МЕСЯЦ ЭТО УЖЕ ТРЕТЬЕ НАПАДЕНИЕ НА ПОЧВЕ ИМПЛАНТАТОВ. ЧТО ИМ НАДО? ЧЕГО ХОТЯТ ДОБИТЬСЯ? РАЗВЕ НЕ ПОНИМАЮТ, МИР И ТАК НА НИТОЧКЕ ДЕРЖИТСЯ, НА ПАУТИНКЕ, КОТОРАЯ РАЗОРВЕТСЯ ОТ МАЛЕЙШЕГО КОЛЫХАНИЯ ВОЗДУХА?!

НАШИ ТОЖЕ ХОРОШИ, ВИДЕЛ Я ТОТ ТРУП. НИКАКИЕ ЭТО НЕ ИМПЛАНТАТЫ РЯДОМ ВАЛЯЛИСЬ, А ЗАЖИГАЛКА РАЗДАВЛЕННАЯ, А ОНИ УЖЕ СКАНДАЛ РАЗДУЛИ…

ИМПЛАНТЫ ТОЖЕ УМОМ НЕ БЛЕЩУТ. ЗНАЮТ ВЕДЬ, НА НИХ И ТАК ВСЕ КОСО СМОТРЯТ, ТАК НЕТ, НАДО ВТРОЕМ НА МУЖИКА НАПАСТЬ. ИНТЕРЕСНО, ИХ И ПРАВДА БЫЛО ТРОЕ? ЭХ, ХОРОШО БЫ С РЕБЯТАМИ ИЗ СКОРОЙ ПОБЕСЕДОВАТЬ.

Парень поднялся, отнес газеты к автомату и вышел из читального зала.

Голицын обернулся к Алексу.

— Как успехи?

— Хорошо. А блондинка не газету читала, а научную статью какого-то помешанного. Честное слово, ничего не понял из того, о чем он пишет.

— Вот и ладно. Раз у тебя получается, можешь еще немного посидеть, а я поеду. Кстати, тренироваться лучше именно в людных местах, где народ скучает и читает: в библиотеках, метро, на вокзалах в зале ожидания, в транспорте…

— Я понял.

— Молодец. При усиленных тренировках через пару дней ко второму слою перейдем. Там сложнее немного, но ты парень способный, справишься.

— Спасибо, Борис Игнатьевич.

— Да не за что. Учись.

Голицын покинул библиотеку. Ему нужно подготовиться к завтрашнему мероприятию: Кайл устраивает грандиозную вечеринку в честь дня рождения, и начальнику охраны предстояло учесть миллион мелочей, на которые его подчиненные, конечно, внимания не обратят.

"Граф" сел в "Мерседес". В голове немого водителя возник неопределенный вопрос и карикатурное лицо Тропинина.

— Неплохо, Александр. Мальчик учится. Да, он то, что нам нужно. Несомненно. Поехали.

Когда Борис Игнатьевич вышел, Алекс сдал книгу и тоже покинул библиотеку. Тренировка в закрытом помещении с людьми, которые читают неинтересные, а местами непонятные тексты, не доставляла молодому человеку удовольствия. Ему хотелось читать мысли людей, а не книги посредством мыслей.