Надежда Навара - Олимпийские игры Страница 16

«Похоже, проклятый претор жаждет отправиться в ад, – догадалась Роберта. – Что ж, я с удовольствием покажу ему дорогу и постараюсь ускорить маршрут».

Трибун отошла от экрана и огляделась.

Военных и техников вокруг много, только обращаться к ним смысла не имеет. Заняты спешной догрузкой последних транспортов и предстартовым циклом. А во-вторых, точнее – во-первых, какой мьёлнирец захочет её слушать! Такие же легионеры, как она, убили и до сих пор убивают их знакомых, друзей, родственников. Скажи спасибо, что после художеств Винсона тебя просто не пристрелили. Так что действовать придётся без помощников.

Взгляд Роберты остановился на маленьком катере, стоящем поодаль от других кораблей. Вот так и приходят на ум крамольные мысли: пожалуй, принцип «один воин – одна специальность в совершенстве» не так уж и хорош. Умей трибун водить летательный аппарат – проблема решилась бы сама собой.

«Погоди-ка! – Она заметила одинокую фигурку в лётном комбинезоне, медленно ковыляющую в направлении катера. – Ну, точно!»

Трибун догнала женщину-пилота, ухватила её за руку и развернула лицом к себе.

– Помнишь нашу сделку в лесу? Предлагаю ещё одну.

Та замахнулась на неё костылём.

– Пусти, полоумная! Какие ещё, к чертям собачьим, сделки!

– Меняю жизнь ваших людей из арьергарда на жизнь Лайонела Винсона, – выпалила Роберта, криво улыбнулась и добавила: – Если тебе мало, возьмешь в придачу и мою.

Глаза мьёлнирки прищурились, она немного помолчала, словно взвешивала предложение. Потом твёрдо объявила:

– Твоя мне не нужна. Говори, что надо делать.

С десяток километров катер выписывал хаотичные зигзаги в сложном рельефе местности. Затем вынырнул из лабиринта ущелий и лощин, поднялся над горной грядой, изменил направление и пошёл по дуге.

Манёвр понятен, пилот не хотел демаскировать место старта. Правда, на взгляд Роберты, в данный момент процедурой стандартных предосторожностей можно было и пренебречь. Тем не менее она воздержалась от замечания, как и от совета лететь напрямую. Негоже лезть в чужую епархию. Да и, выскочив на поле боя без предварительной ориентировки, они имели все шансы получить заряд от первого же ТЕХНО, на который нарвутся. Водители в горячке стреляют рефлекторно.

К развалинам павшей крепости зашли с противоположной стороны и начали круговое снижение. Прошли над пожарами и дымами, над взорванными и разбитыми бастионами, над искореженными боевыми машинами и трупами солдат. Вывернули на обратный склон горы и тормознули. Вошли в расщелину, осторожно продвинулись и зависли, прикрываясь скалами.

Роберта через оптику оглядела горловину ущелья. Выжженный клочок земли, усеянный поверженными боевыми механизмами. Неожиданно для себя она впервые осознала: до какой же степени смерть механических гигантов пародирует гибель живых существ. Скрюченные металлические конечности. Затвердевшая хватка сцепившихся врагов. Безвольно свисающие обрывки квазимускулов и остро торчащие обломки ферротитановых костей. Вывалившиеся из пробоин мотки обугленных проводов – словно кишки из вспоротых животов. Охлаждающая жидкость, кровью пропитавшая почву. Кабины, как черепа, зияющие провалами выбитых глазниц.

Это те, кто уже никогда не встанет. Но есть и другие. Те, кто ещё не упал.

Легионеры оттеснили противника от входа, и теперь беспощадный лобовой бой кипел в глубине ущелья. Там вели огонь. Сходились на пистолетный выстрел. Шли в рукопашную. Без надежды победить. Без надежды выжить. До последнего снаряда. До последнего бойца.

Роберта взяла комм-линк, настроила его на командный канал Четвёртого легиона и ввела код доступа.

– Внимание, командующий Винсон! На связи трибун Роберта! Отвечайте!

Молчание.

– Винсон, я знаю, ты меня слышишь. Отвечай! Или ты забыл про плато Стьёрдал?

Молчание.

– Ха! Да ты боишься меня, бриид. Пытаешься увильнуть от арены?

– Заткнись и не мешай, – проскрипел динамик. – Я занят. Жди своей очереди.

Вот теперь нормально.

– Хорошо, бриид, я не тороплюсь. – Она сделала паузу и затем почти по слогам произнесла: – Скажи-ка мне, воин и гражданин Федерации, по какому праву ты оказался на этой планете без приказа консула?

Роберта знала: их переговоры слышат все легионеры. Если претор сохранил хоть крупицу достоинства, то не сможет оставить этот вопрос без ответа.

Так и произошло.

– По праву мятежа! – яростно прохрипел динамик.

– Вот, значит, как. Ты и твои солдаты – мятежники… – задумчиво протянула она и сразу без перехода врубила: – Слушайте меня, воины и граждане Федерации! Я – трибун Роберта, единственная на этой планете, кто сохранил верность консулу. Его властью приказываю вам остановить сражение!

– Ты не можешь отдавать при…

– Могу, – оборвала она претора. – Могу, Лайонел Винсон. Ты знаешь закон и обычай. Я вызываю тебя, как зачинщика мятежа, на арену. Здесь и сейчас. Сказано – сделано!

До этого момента бриид был достаточно эмоционален, а тут вдруг ответил ровным и даже каким-то усталым тоном:

– Принято. Делай свою ставку, воин.

«Кажется, сработало, посмотрим, как пойдёт дальше», – решила Роберта, зажала микрофон в кулаке и обернулась к пилоту катера.

Они заранее договорились дублировать переговоры на канал защитников Мьёлнира. Женщина кивнула, подтверждая – наши всё слышали. Потом горячо шепнула:

– Сумасшедшая! Он тебя просто размажет.

В принципе, по закону трибун имела право выставить на арену заместителя. Озвучь она сейчас это правило, и образуется очередь из местных вояк за возможность выйти против ненавистного бриида.

«К примеру, тот воин-наёмник, что взял меня в плен. Классный профессионал, и терять ему нечего. Вполне может уложить Винсона, – подумала Роберта и тут же отрицательно мотнула головой. – Нет. Дело касается только легионеров. Так должно быть, и так будет».

Она убрала руку от микрофона и спросила:

– Претор, ты помнишь центуриона Ли? Малыш очень обрадовался, когда ты разрешил ему выйти на арену в ТЕХНО. Правда, веселье оказалось недолгим. Я сожгла его «Вельзевула», и он не пережил позора. Дай мне полчаса. Слетаю за доспехами и доставлю тебе такое же удовольствие.

– Не будем откладывать, – ровным бесцветным голосом ответил тот. – Ты и я. Без брони. Сказано – сделано!

Боевые машины Четвёртого штурмового легиона Ориона образовали круг. В центр торжественно вышли два воина и встали лицом друг к другу. Мужчина и женщина. Пехотинец и водитель ТЕХНО. Она – великанша, он – низенького роста.