Дмитрий Федотов - Королевский гамбит (Прогрессор) Страница 16

— Не надо, — Зелусс закашлялся. — Это устав, и мы не имеем права обсуждать его.

— Ладно, — у Максима пропало желание достучаться до совести этого вояки.

«Все бесполезно, плетью обуха не перешибешь! Прав Сикорски, тысячу раз прав: не готов я еще выступить в роли демиурга. Домой мне надо, маму с папой успокоить…»

— Так вот, о чем я хотел вам рассказать, командор. Вы, наверное, слышали легенду о Крепости?

— Самое мощное за всю историю старой империи оборонительное сооружение, начиненное суперсовременной техникой и способное выдержать любую, даже атомную бомбардировку.

— Браво, Зелусс! Интересуетесь военной историей?

— Немного, ленд Гален. Но в данном случае, я все же склонен больше считать Крепость мифом нежели чем-то реальным. — Командор посмотрел на Максима с вежливой иронией. — Согласитесь, уж больно фантастическое описание: полностью автоматизирована, практически неуничтожима…

— Я там был, Зелусс… Да, да, командор, есть в моей биографии такой кульбит. — Максим внимательно наблюдал за выражением его лица. — Слыхали про Золотые Пески?.. У меня Синий Якорь за тот десант. Так вот наша группа заблудилась тогда, выходя из окружения, и углубилась в Гнилой лес. Там-то, в лесу, мы и набрели на Крепость. Точнее, на вход в нее. Ясно, что вглубь мы не сунулись, но полсотни метров коридора осмотрели. Это была именно Крепость, командор.

— И вы доложили об этом своему командиру, как положено? — Зелусс заметно заинтересовался.

«Ну вот, теперь ты никуда не денешься», — удовлетворенно подумал Максим, а вслух продолжил:

— Конечно, все по уставу. Только убили нашего надкапитана на следующий день…

— Жаль…

— Мне тоже.

Зелусс помолчал, Максим не торопил его — пусть дозреет.

— Значит, говорите, в Гнилом лесу?

— Именно.

— И вы можете вспомнить это место?

— Я прекрасно ориентируюсь на местности, командор. Завтра мы будем как раз в том районе, и я предлагаю вам сделать вылазку на берег, чтобы убедиться во всем самому.

— Это очень рискованная операция, — в сомнении поджал губы Зелусс. — Мы не должны никак проявить себя.

— Риск минимален, уверяю вас, — обезоруживающе улыбнулся Максим. — Те места давно заброшены — там кругом все заминировано, кучи ловушек… Но я проведу вас той дорогой, которой шла наша группа.

Командор снова долго молчал, и на его продубленном солью и ветром лице явственно боролись долг и любопытство. Наконец любопытство победило.

— Хорошо. Завтра делаем остановку на… три часа…

— На шесть, командор, за меньшее время не управимся.

— Хорошо, на шесть. Людей подберем перед выходом.

— Отлично, Зелусс. Вы не пожалеете, что согласились…

Барон был страшно зол и недоволен тем, что Странник «сослал» его на побережье. Барон не допускал мысли, что лопоухий дьявол что-либо пронюхал о его шашнях с имперской разведкой, но такой поворот дел, по сути, обрывал почти все налаженные с огромным трудом связи. У Барона не было даже времени сообщить о случившемся своим заокеанским партнерам, и он жутко боялся, что те сочтут его переезд из столицы за элементарное бегство. А бегут предатели. А предателей…

Барон внутренне содрогнулся, вспомнив, что сделали «чистильщики» имперской разведки с Сапожником, когда поймали его на передаче сведений Хонтийской Боевой Лиге. Ему сделали множество мелких надрезов на коже и засунули в ванну с маринадом: соль, яблочный уксус, чесночок, лучок, горчица… Бедняга умирал несколько суток, постепенно превращаясь в солонину!

Очнувшись от неприятных воспоминаний, Барон с раздражением уставился на свой стол. Комендант Особого Приморского района так обрадовался появлению высокого гостя, так старался угодить, что буквально не давал проходу. В конце концов Барон взорвался, потребовал себе личный кабинет, а когда комендант, задохнувшись от восхищения, уступил ему свой, Барон тут же заперся в нем и общался теперь с внешним миром исключительно через секретаршу. Благо в кабинете коменданта все было предусмотрено для автономного существования.

Сутки Барон искал выхода из создавшегося щекотливого положения и вдруг нашел. Он затребовал в свое распоряжение узел связи и отправил шифрограмму по одному ему известному секретному каналу. Этот канал дал ему резидент имперской разведки при личной встрече незадолго до гибели Центра. Он предупредил Барона, что каналом можно воспользоваться только один раз и только при чрезвычайных обстоятельствах.

Такие обстоятельства, по мнению Барона, сейчас как раз и наступили. Шифрограмма была отправлена вчера, и теперь Барон с замиранием сердца ждал ответа, сигнала, любого знака о том, что недоразумение исчерпано, и доверие к нему не пропало.

Время шло к обеду. Комендант уехал с инспекцией на дальнюю базу берегового патруля. Барон сидел и смотрел в окно на опостылевший за три дня мрачно-свинцовый океан. И в этот момент телефон на столе зазвонил. Барон не знал, радоваться ему или огорчаться. Звонок мог быть адресован и не ему — мало ли, кабинет-то чужой. Но чутье подсказывало, что это именно он — знак, сигнал, ответ.

Телефон звонил. Барон вздохнул, оглянулся украдкой через плечо на дверь и взял наушник.

— Привет, Барон. Как ты себя чувствуешь на новом месте?

Голос был незнакомый, с акцентом.

— Здравствуйте, — Барон сухо сглотнул. — Вы получили мою… мое сообщение?

— Не задавай глупых вопросов! Переходи к делу.

— В нашем руководстве произошли… э-э, некоторые изменения. И теперь я… э-э, отвечаю за безопасность побережья…

— Нам это известно. Что дальше?

— Ну… я бы мог вам… э-э, сообщить, например… когда будут учения и…

— Что ты лепечешь там, Барон? Какие учения? — В голосе собеседника зазвенел металл. — Единственно, чем ты теперь можешь быть нам полезен, это если сумеешь открыть Порт для наших непобедимых субмарин!

В трубке раздался сигнал отбоя.

— Но как я могу это сделать?! — в ужасе закричал Барон. Ответом ему была гробовая тишина.

Барон затравленно оглянулся на дверь, и ему показалось, что она неплотно прикрыта. Опрометью он кинулся к ней и распахнул. За дверью никого не оказалось, приемная коменданта тоже была пуста, а вот дверь в коридор чуть скрипнула от сквозняка. Барон в два прыжка оказался возле нее и высунулся наружу. Пусто. Но!.. Кажется, легкие шаги за поворотом? Задыхаясь, Барон выскочил на лестничную площадку и свесился через перила, рискуя свалиться вниз. Но и на лестнице никого не было.

А вот наружная дверь в холле была приоткрыта…

Глава 6