Марк Гэтисс - Клуб «Везувий» Страница 16

Какой-то юноша выдернул свою возлюбленную буквально из-под колес моего экипажа. Я услышал ее крик, когда мой противник снова выстрелил; пуля ударилась в деревянную обшивку кэба прямо рядом со мной.

Слева от меня возникла какая-то арка: две толстые колонны, обвитые плющом. Нужно съехать с дороги, чтобы обезопасить мирное население. Между колоннами располагались железные ворота — к счастью, открытые. Ударом хлыста я направил лошадь в них и в темноту, что зияла за ними.

Оглянувшись, я увидел, что моего преследователя этот маневр не смутил и он — всего ярдах в ста от меня. Проехав через арку, он тоже затерялся в ночной темноте. Тем не менее я его удивил и, направив лошадь вперед, попытался обдумать ситуацию.

Мои мысли мчались с бешеной скоростью. Кто стоит за этим нападением? Имеет ли это что-то общее с тайной, которую я пытаюсь открыть? Или быть может, это кровожадный майор Страннопут Мопсер, который все еще мстит за свою милую Авриль.

Булыжники под колесами и копытами кончились — казалось, я ехал по какой-то грязной тропе или дороге. Она была узкой, как пешеходная дорожка, и ветки на ходу хлестали по стенкам кэба.

Развернувшись, я выпустил назад последние три патрона и чуть не упал со своего места, когда увидел, как передо мной из стигийской тьмы возникает нечто.

То был ангел.

Думаю, мое лицо являло собой достаточно забавное зрелище, но я достаточно быстро пришел в себя. Это, конечно, ангел, но каменный и посвященный, насколько я успел понять, памяти какого-то бедного ублюдка. Быстрое появление дюжины каменных крестов и огромного уродливого мавзолея подтвердило мою догадку: я попал на большое муниципальное кладбище.

Дорога уходила вправо, и я свернул туда, одновременно пытаясь вытащить из второго ботинка спрятанную там обойму. Надо сказать, это дьявольски тяжело — одновременно перезаряжать пистолет и предотвращать столкновение кэба с памятниками, которые торчали из мокрой земли, как зубы дракона. Едва мне это удалось, как я в очередной раз был огорошен, на сей раз появлением врага прямо передо мной.

Каким-то образом ему удалось выехать мне наперерез. Возможно, он хорошо знал этот некрополь. Казалось, на меня несется какой-то адский зверь; шарф возницы развевался, как стяг в бурю.

Я дернул вожжи, мне даже удалось увести кэб влево, но было слишком поздно. Экипажи столкнулись, как два галеона, и я услышал, как угрожающе они затрещали, едва мы попытались разминуться на узкой тропе.

Но потом вдруг оказалось, что я проехал мимо и продолжаю двигаться дальше.

Когда я сделал еще два выстрела, черная ночь взорвалась ярким искусственным светом. Казалось, мой преследователь качнулся на сиденье, когда его кэб сдал назад, но он моментально развернулся и тоже выстрелил, отбив пулей нос у симпатичного каменного херувимчика.

Теперь у меня было некое преимущество, потому что кэб моего врага удалялся в противоположном от меня направлении. Раздалось яростное ржанье лошади, которую он начал хлестать по бокам.

— Вперед, вперед!

Он то ли разворачивался, то ли пытался это сделать. Между тем мой собственный экипаж, не сбавляя скорости, несся по кладбищенским ухабам. Мимо пролетали мавзолеи — эдакие особняки мертвецов.

Что делать? Если верить инструкции — или Академии шпионажа леди Сесилии Среднезимм на Олд-Кент-роуд, где обучался ваш покорный слуга, — мне следовало покинуть кэб и затаиться в густых зарослях утесника, росшего у надгробных плит. Если мой потенциальный убийца вернется сюда, я смогу выстрелить в него его из своего убежища в сонме ангелов.

Эти мысли мелькали в моем сознании, когда туман неожиданно развеялся, и я увидел чудовищные очертания огромного здания футах в пятидесяти от меня. Какая-то унылая часовня — ее башни мрачно мерцали, а большие черные двери были надежно закрыты от всех входящих. Я же ехал прямо на них.

Натянув поводья так, что горячая кожа обожгла мне ладони, я попытался увести кэб от часовни. Лошадь громко фыркнула и дернулась вправо. Я пошатнулся от удара, когда борт кэба ударился о старые деревянные двери. Раздался оглушающий треск, я почувствовал, как кэб развалился на части, и увидел, что мне в лицо летит земля.

Я ударился грудью о твердую, как железо, грязь и почувствовал, как у меня из легких вышибло весь воздух. Я лежал на животе, оцепеневший и обессиленный, и смотрел, как мой преследователь подъезжает к часовне. Теперь, когда он слез с облучка, его фигура, облаченная в длинное пальто, шарф и коричневый котелок, казалась гораздо меньше. В руке, затянутой в перчатку, он держал пистолет.

Я попытался было перекатиться на спину, но воздух только начал ужасающе медленно возвращаться в мои легкие. Передо мной, однако вне досягаемости, лежал мой пистолет — его длинный ствол торчал из сорняков. Я выкинул вперед руку и попытался подползти ближе. Человек продолжал неуклонно двигаться ко мне, подняв пистолет и убирая другой рукой шарф с лица. Неужели это сама фурия, Мопсер? На плече его была дыра размером с шестипенсовик, но крови я не увидел. Я подстрелил его или просто испортил пальто?

Я попытался сесть и отползти в укрытие, не обращая внимания на разрывающиеся легкие.

— Черт побери, — выдохнул я. — Кто вы такой, проклятый маньяк?

Человек остановился и, казалось, стал меня изучать.

И тут по кладбищу эхом разнесся крик, напоминающий зловещий вопль баньши:

— Эй! Что тут происходит? Что вы тут делаете?

Слева от меня возникли два человека; они держали над головой желтые фонари. Их появление оказало потрясающее воздействие на моего преследователя. Он быстро спрятал пистолет в складки пальто, побежал обратно к кэбу и запрыгнул на облучок. Потом хлестнул лошадь и с грохотом понесся прочь.

Люди с лампами подбежали ко мне, и я был им рад, как настоящим ангелам.

— Господь милосердный, сэр, с вами все в порядке? — спросил один.

Его бородатый и неопрятный на вид компаньон был менее снисходителен.

— Какого дьявола здесь творится? — спросил он.

Проигнорировав его вопрос, я поднялся на ноги и потянулся за пистолетом. Прицелился в удалявшийся кэб, но уже через мгновение он был слишком далеко. Я развернулся на каблуках и отобрал лампу у бородатого.

— Эй! Вы что делаете?

— Его номер, — прошипел я. — Номер кэба. Вы его видите?

Но в тусклом желтом свете я не смог ничего разглядеть, и вскоре кэб исчез во мгле.

Я несколько секунд стоял на месте, водя фонарем по дуге и рассматривая нанесенный урон. Мой кэб практически развалился надвое. Лошадь стояла неподалеку и безмятежно щипала траву у подножия одной из тех надломленных колонн, которые повествуют о жизни, оборвавшейся в расцвете лет. К счастью, жизнь эта была не моей.