Георгий Тушкан - Черный смерч Страница 166

— К черту! — закричал Луи Дрэйк и вскочил. — Завтра же передаю дело в суд! Во-первых, акции, переданные Скотту, находятся у меня. Поэтому пораскиньте мозгами, старина: не лучше ли служить у меня, чем у «Юниливерс»?

— Но ведь вы ограбили меня! — закричал Ван-Коорен и чуть не выронил поданную чашку. — Из капиталов, захваченных Скоттом, вы мне возвращаете только одну сотую часть. А я не хочу быть нищим!

— Сколько просите? — спросил Дрэйк.

— Возвратите хоть половину!

— Жирно будет! — подумав, заметил Дрэйк и сел в кресло, положив ногу на ногу. — Впрочем, мне нравится эта малютка, ваша дочурка. А знаете что: считайте капиталы, захваченные мною, приданым. Я женюсь на вашей дочери, мы станем родственниками, и дело в шляпе!

— Вы нахал! Нахал и грубиян! — сказала Анна и порывисто встала.

— Ей-богу, девушка, вы мне нравитесь! — сказал Дрэйк, и было непонятно: шутит он, издевается или говорит серьезно. — Такого женишка, как я, вам здесь не подцепить. Соглашайтесь — и дело с концом.

Анна, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.

— Маркиз, — сухо сказал Ван-Коорен, еле сдерживая гнев, — моя дочь не привыкла к таким шуткам! Говорить с девушкой, как говорите вы, — это значит оттолкнуть ее, — заметил он, стараясь не обидеть своего могущественного гостя.

— Я бизнесмен, и чувства мне чужды! — заявил Луи Дрэйк. — А вам, как человеку деловому, очень выгодно иметь меня зятем.

— Да вы серьезно?

— Вполне!

— Я не верю!

— А какие вам нужны доказательства?

Ван-Коорен в упор смотрел на Дрэйка, постукивая пальцами по столу, и мысленно оценивал положение.

— Вот что, — наконец сказал он. — Вы вернете все мои акции… Не перебивайте! Вы официально женитесь на Анне. Скотт обвенчает вас. В качестве приданого я соглашаюсь на ваше предложение, и с моей помощью все индонезийские капиталы «Юниливерс» и других попадают в ваш карман. Операцию мы в дальнейшем уточним. Я остаюсь на том же окладе и в том же положении, хотя вывеска сменится.

— Старая вывеска должна остаться, — решительно возразил Луи Дрэйк.

Он привык осуществлять свои решения быстро. И, кроме того, он знал законы штата Юта, где можно было развестись с женой, не выходя из автомобиля, за несколько минут.

— Действуйте, старина! — решительно сказал Луи Дрэйк. — Пойдите уломайте Анну — пусть не кочевряжится! — и тащите ее сюда. Клянусь, мы с вами споемся! Я вас сделаю королем Индонезии. К черту Голландию!

Минут через десять дверь отворилась, и вошла Анна. Она была в сиреневом шелковом платье и в бриллиантах. Позади нее шел отец.

— Вы сделали мне предложение через отца? — напрямик спросила Анна подходя.

Маркиз Анака вскочил и поцеловал девушке руку точно так, как его учили в «тресте индивидуальности» Ван-Вика.

Новоиспеченный маркиз Анака сказал:

— Ниль адмирари.

Анна взглянула на отца. Тот ответил недоуменным взглядом.

— Простите, что вы сказали? — спросила Анна.

— Ниль адмирари, — повторил Дрэйк, наслаждаясь эффектом.

— Я не понимаю.

— Я сказал по-латински: «Ничему не следует удивляться». Алеа якта эст!

— А это?

— Жребий брошен!

— Но ведь я вас совсем не знаю, — сказала Анна, которая, несмотря на свою практичность и цинизм, не спешила выходить замуж за первого встречного, даже если он маркиз.

— Анна, — сказал Дрэйк, — молодых королевской крови принято сватать заочно. Я стою миллион долларов. Скоро я буду императором сельского хозяйства мира. Мак-Манти и Пирсон — мои друзья. Вы войдете в созвездие Доллара. Я вас сделаю некоронованной королевой Индонезии. Вы будете сниматься в фильмах. Соглашайся, девочка, не потеряешь!

— У меня есть жених, — сказала Анна, чтобы дать понять Дрэйку, что он не единственный претендент на ее руку.

— Кто?

— Ян Твайт.

— Я устраню это препятствие!

Луи Дрэйк многозначительно посмотрел на Юного Боба. Тот чуть кивнул.

— Значит, вы действительно делаете мне предложение? — удивленно спросила Анна.

— Делаю!

— Я согласна, — сказала она. — Будем венчаться в церкви.

Дрэйк подошел, привычным жестом обнял девушку и поцеловал.

— Насчет церкви я не возражаю, — сказал он. — Но все это надо делать тайно, чтобы не повредить делу. Пусть «Юниливерс» не знает о моем контракте с вашим отцом и с вами, не то операция лопнет. А пока давайте закатимся куда-нибудь в бар и кутнем, — предложил он. — Карпэ диэм!

Эту латинскую фразу: «Пользуйся каждым днем!» — Дрэйк не перевел.

В старой гостинице, где советские ученые занимали номер из трех комнат, бодрствовал только Анатолий. Профессор Сапегин и Егор спали. Анатолий дежурил у телефона и работал, просматривая рукописи и редкие книги, переданные ему для ознакомления Гансом Мантри Удамом. Это были интереснейшие сборники научных наблюдений и опытов. Анатолий не делал выписок: это заняло бы массу времени. У него был другой прием. Он имел собственную фильмотеку иллюстраций и текстов. Вот почему он принес из других комнат все переносные электрические лампы. Вместе они давали сильный свет, достаточный для фотографирования.

Анатолий укладывал наиболее интересную страницу на стол, прижимал края книги, освещал ее и фотографировал. Для укрепления «фэда» он использовал стойку одной из ламп. Фотографирование страницы занимало несколько секунд. К трем часам ночи Анатолий заснял все наиболее интересное, даже насекомых. Он облегченно вздохнул, как охотник, добывший дичь, и, выключив лампы, за исключением одной, устало опустился в кресло.

Ночь была душная и жаркая. Пот не высыхал, платков не хватало. Анатолий вытер ладонью пот и привычно закинул голову назад, устремив взгляд в белый потолок, чтобы дать глазам отдохнуть. Но сидеть спокойно мешали бабочки и жучки, летавшие по комнате. Анатолий не мог равнодушно видеть ни одного интересного насекомого. Вместо того чтобы сидеть спокойно, он то и дело вскакивал и ловил насекомых. Тут же он определял их, а затем одних выбрасывал, а других прятал в специальную бутылочку, где насекомые засыпали.

Сидя в кресле с запрокинутой головой, Анатолий с интересом наблюдал за ящерицами, муравьями и тараканами, сновавшими по стенам и потолку. Забавные маленькие ящерицы с писком устремлялись на комаров и мошек. Были и большие ящерицы, называемые токей или геко. Вот сейчас за одним из таких ящеров Анатолий следил с застывшей на губах улыбкой. Этот геко имел свирепый вид со своим капюшоном, длинным хвостом и буро-желтой окраской — и походил на какого-то геральдического зверя. Он сидел, вернее — висел на своих лапках с присосками на потолке в углу, чуть позади кресла, и, как шутливо решил Анатолий, «рекомендовался» ему.