Пирс Браун - Алое восстание Страница 17

Странное помещение, я такого даже представить себе не мог. Под ногами не металл и не камень – дерево, как на картинках с Земли, и пол покрыт великолепным мягким ковром с тысячей оттенков цвета. Стены из красного дерева, на котором вырезаны деревья и олени. Откуда-то доносится нежная мелодия, и я шагаю вперед, к источнику света.

Одна из длинных стен просторного высокого зала – стеклянная. Ослепительный солнечный свет отражается бликами от приземистого черного ящика с белыми клавишами, из которого и исходит музыка. Дальше, по ту сторону стекла, находится что-то совсем уже странное. Спотыкаясь о ковер, спешу туда и падаю на колени, прижимая руки к холодному стеклу. Из груди вырывается невольный стон.

– Теперь ты понимаешь, – произносит Танцор. – Нам лгут.

За стеклом раскинулся город.

9

Ложь

Шпили высотных зданий, парки и сады, реки и фонтаны – город мечты, голубых вод и цветущей зелени, – и это на якобы бесплодной планете, где нет ничего, кроме гиблых пустынь! В передачах нам показывали какой-то совсем другой Марс. Место, непригодное для жизни? Нет, это средоточие лжи, богатства и баснословной роскоши.

Раскрыв рот, я наблюдаю невероятные картины.

Куда ни глянешь, в воздухе парят люди: золотые и серебряные, других цветов не видно. Они похожи на богов, и их изящные гравиботы ничем не напоминают уродливые громоздкие башмаки наших стражей в шахтах. Вот мимо окна пролетает юноша – загорелый, стройный, грива золотистых волос полощется за спиной на ветру. Держа в руках две бутылки вина, он направляется к висячему саду на высокой пирамидальной крыше. Он уже пьян и вихляется из стороны в сторону. Один наш забойщик, когда в его скафандре отказала воздушная система, дергался и извивался очень похоже, пока не задохнулся. Этому до смерти далеко – он хохочет во все горло и выделывает в воздухе кренделя, уворачиваясь от четырех визжащих девиц в полупрозрачных обтягивающих нарядах. Все они не старше меня, но ведут себя как придурки.

Я ничего не понимаю.

Среди домов видны освещенные магистрали, над которыми снуют воздушные корабли от крошечных флаеров, как называет их Танцор, до солидных яхт. Нижние уровни, заполненные автомобилями и пешеходами, пестрят светящимися символами различных каст – желтыми, синими, оранжевыми, зелеными, розовыми и десятками других цветов и оттенков. Разномастные потоки текут, складываясь в немыслимо сложную иерархическую структуру, – трудно поверить, что все это придумали люди. Улицы петляют меж гигантских зданий из стекла и камня, похожих по виду на древнеримские храмы из исторической передачи, только построены они для настоящих богов.

Город тянется на сколько хватает глаз, и лишь кое-где на самом краю можно разглядеть пятна травы и леса на голой красной поверхности планеты. Высоко над городом загадочно мерцает, словно магический барьер, гигантский прозрачный пузырь, еще выше – синее небо, усеянное звездами. Терраформирование завершено.

Светлое будущее, обещанное нашим потомкам, давно наступило.

Вся моя жизнь – ложь.

«Пионеры Марса, смелые первопроходцы, мы жертвуем собой ради нации, но скоро наш труд на благо человечества будет вознагражден…» – и прочий осточертевший бред Октавии Луны. Слабые цвета ждут, когда мы сделаем планету пригодной для жизни? Они давно уже здесь! Земляне переселились на Марс и расположились тут в комфорте, а нас оставили горбатиться и гибнуть в шахтах, поддерживая фундамент их империи! Эо была права. Мы – рабы Сообщества.

Танцор тем временем уселся в кресло позади меня и ждет, когда ко мне вернется дар речи. Он произносит короткую команду, и стеклянная стена темнеет. Город по-прежнему видно, но свет больше не слепит глаза. Черный инструмент – кажется, он называется пианино – тихо наигрывает печальную мелодию.

– Они называли нас единственной надеждой человечества, – говорю я тихо. – Земля, мол, перенаселена, и только наша самоотверженность может всех спасти. А значит, готовность к жертвам, дисциплина… «Послушание – главная добродетель»…

Хохочущий золотоволосый бог уже расположился в висячем саду. Девицы лезут к нему с поцелуями. Их ждут вино и всевозможные удовольствия.

– На Земле осталось мало людей, Дэрроу. Еще семь веков назад они начали переселяться на Луну. Сильная гравитация и плотная атмосфера Земли затрудняет вывод на орбиту, и поэтому Луна стала главным космическим портом, через который происходила колонизация планет Солнечной системы и их спутников.

Я в изумлении таращу глаза:

– Семь веков?

Танцор кивает:

– Тогда, кстати, и начал складываться нынешний порядок. В космосе каждый глоток воздуха на счету, его нужно заслужить, поэтому без дисциплины никак. Появились первые профессиональные касты, образовалось Сообщество. Алые отправились добывать топливо для будущих колоний – на Марс, потому что здесь самые крупные залежи гелия-3, без которого невозможно терраформирование.

Хотя бы в этом они не соврали.

– И что, на них уже можно жить? На этих других планетах?

– Все мелкие спутники и бо́льшая часть планет, за исключением, само собой, газовых гигантов, уже заселены. – Танцор вздыхает. – Так вот, еще на ранней стадии колонизации лунным богачам стало ясно, что Земля приносит им одни убытки. Им надоело подчиняться корпорациям и платить налоги земным государствам, которые к тому времени ослабли. Луна восстала, золотые захватили власть. Земля попыталась вернуть утраченное и проиграла. Та война вошла в историю как Покорение. Экономика Луны и ее значение как порта продолжали расти, а Сообщество стало превращаться в то, чем стало сегодня, – в империю, стоящую на спинах алых.

Я смотрю на текущие разноцветные реки внизу. Людей так много, что их трудно различить с высоты, тем более что смотреть вдаль я не привык и глаза утомились от яркого света.

– Алые на Марсе уже пятьсот лет, а остальные начали прибывать два века спустя, когда мы уже поколениями трудились в шахтах. Поначалу они обитали в городах под куполом, пока остальная поверхность продолжала обустраиваться. Теперь купола демонтируют, жить можно везде. Элита алых работает уборщиками и ремонтниками, в полях и на заводах, а остальные, кроты, остаются внизу на положении рабов. В городах нам танцевать запрещено, свободно говорить – тоже. Преступившие закон просто исчезают, а те, кто склонил голову перед Сообществом и смирился с предназначенным ему местом среди прочих цветов, живут более-менее вольно.

Танцор выпускает клуб дыма.

Перед моими глазами разворачиваются, как наяву, картины грандиозной колонизации множества миров одновременно с преобразованием самого человеческого вида. Тяжелые шаги истории втоптали мой народ в рабство, опустили на самое дно Сообщества, в грязь. Эо вечно твердила что-то в этом роде, но всей горькой правды так и не узнала. Подобного жалкого существования она и представить себе не могла. Теперь понятно, откуда у Сынов Ареса такой яростный фанатизм.