Виктор Эфер - Бунт атомов Страница 17

Тотчас же после завтрака, когда мистер Конвэй уже взялся за свою шляпу и трость, чтобы отправиться на свою обычную прогулку, в дверь его комнаты постучали. Думая, что это Сэм явился за его помощью в разрешении какого-нибудь из мучивших беднягу вопросов о судьбе мира, Конвэй, даже не оборачиваясь, крикнул — «войдите» и был очень удивлен, увидев, что в комнату вошел твердой и решительной походкой немолодой уже крупный человек с красным лицом и рыжими усами, совершенно ему незнакомый.

— Вы мистер Ричард Конвэй? Журналист? — отрывистым, хрипловатым голосом спросил вошедший и, получив в ответ несколько растерянный кивок головы, бесцеремонно уселся на стул и, оглядев с ног до головы Конвэя, сказал:

— Отлично. Вы мне нравитесь.

— Очень приятно, но разрешите осведомиться — с кем имею честь?..

— Полковник Нортон, — так же отрывисто выбросил слова незнакомец. — Полковник Нортон и, может быть, вам будет интересно узнать, что полковник контрразведывательной службы… Да, сэр, полковник Нортон, прибывший сюда по личному поручению своего шефа из Интеллидженс-Сервис, в прямой связи с вашим запросом в Скоттлэнд-Ярде.

— Это очень мило с вашей стороны, что вы взяли на себя труд… — любезно улыбнувшись, начал мистер Конвэй. Но решительный полковник остановил его жестом руки:

— Не будем тратить времени, сэр, на салонные любезности… Я вижу, вы одеты для прогулки… Сейчас мы пойдем гулять.

— Позвольте, полковник, за чашкой кофе мне несомненно будет удобнее рассказать, а вам выслушать все мои соображения по поводу…

— Разрешите мне заметить вам, сэр, что ваши соображения, да, соображения, — подчеркнул полковник, — меня совершенно не интересуют… Мне нужны только ваши наблюдения и факты. Все это вы изложите мне во время прогулки. В четырех стенах — я очень прошу вас не называть ничьего имени. Надеюсь, я выразился ясно, сэр?!..

Мистеру Конвэю ничего другого не оставалось, как, надев свою шляпу, отправиться на прогулку с энергичным полковником. Когда они удалились на достаточное, по мнению этого последнего, расстояние от всех подозрительных, с точки зрения присутствия посторонних ушей, мест, полковник начал, беря под руку мистера Конвэя:

— Я должен вас осведомить, сэр, во избежание неясностей в дальнейшем нашем разговоре, что, во-первых, я должен быть единственным человеком, с которым вы имеете право разговаривать о мистере Джоне Вилкинсе, а во-вторых, что все, что мы ни будем с вами делать — находится вне всякой связи с кометой. Ее нет!.. Для нас она не должна существовать… Комета сама по себе, а наше дело само по себе.

— Я думаю точно так же.

— Тем лучше. Вы мне продолжаете нравиться. Итак, сэр, приступим к мистеру Джону Вилкинсу. Сей достойный джентльмен интересует нас уже очень давно. Именно в силу этих обстоятельств Скоттлэнд-Ярд, который вы запросили, передал ваше поручение нам. Никаких прямых обвинений или даже подозрений против почтенного ученого нет. Единственное, что заставляет нас не упускать его из виду, это его тесные связи в Австралии с неким господином, арестованным после по обвинению в шпионаже, но ухитрившимся улизнуть из-под ареста. Мистер Джон Вилкинс незамедлительно после этого счел за благо переменить превосходный австралийский климат на туманы Великобританских островов, где мы уже не спускали с него нашего взора. Нужно сказать, что хотя прошло уже несколько лет, но решительно ничего подозрительного за ним замечено не было: он занимался наукой при многих университетских кафедрах, правда, в такой области, которая заставляет нас держаться все же настороже. Поэтому, когда нам стало известно, что вы также заинтересовались делами Джона Вилкинса, я немедленно же прибыл к вам для подробного ознакомления с вашими данными.

Мистер Конвэй даже замедлил шаг и, едва успев схватить сорванную с головы порывом ветра шляпу, спросил быстро:

— Вы говорите, связь со шпионами?.. О, в таком случае я уверен, что на этом пустынном острове для вас найдется много интересного…

— Будьте осторожны, сэр. Повторяю — никаких прямых подозрений не имеется… Только старое австралийское знакомство, очень может быть, чисто случайное, да еще разве то, что мистер Джон Вилкинс не англичанин и даже не англосакс, а всего лишь натурализовавшийся британский подданный, хотя он и скрывает это, разыгрывая, и нужно сказать, неплохо, роль стопроцентного островитянина. Он недавно женился на прелестной девушке из высшего круга и, надо полагать, предпринял это с той же целью — окончательно войти в хорошее общество и замести все следы. Однако, может быть, тут замешан просто снобизм, так как он…

Мистер Конвэй откашлялся, и этот кашель не прошел незамеченным. Полковник прервал свою фразу на полуслове и быстро продолжал:

— Впрочем, мы удалились от предмета. Теперь я слушаю вас!

Они долго бродили по побережью. Мистер Конвэй, отгораживаясь поднятым воротником от пронзительного ветра, с удивлением замечал, что полковнику этот ветер не доставлял ничего, кроме удовольствия. Лицо его раскраснелось еще больше, рыжие усы несколько растрепались и глаза блестели ярче. Во время рассказа мистера Конвэя, не упустившего ни единой мелочи, и из которого полковник не проронил ни слова, прерывая рассказчика дополнительными вопросами, он часто издавал одобрительные возгласы, оживляясь все больше. Когда мистер Конвэй дошел до календарного листка, о перипетиях с которым он поведал полковнику пониженным голосом и близко наклоняясь к его уху, хотя на несколько километров вокруг не было ни единой живой души, не считая альбатросов, с противными криками носившихся над седыми, серыми волнами, охотясь за рыбой, — ноздри полковника раздулись, и он даже крякнул от удовольствия.

— Здорово! Прекрасно! Превосходно! Вы мне нравитесь! Лучшая штука не пришла бы в голову и самому Кириллу Фоллсу!.. Это вы адски здорово придумали. Я полностью одобряю все ваши действия. — Полковник крепко пожал руку мистеру Конвэю и, расправив свои усы, еще раз крякнул: — Отлично! Значит, я не мог прибыть более своевременно, чтобы принять участие в сегодняшнем спектакле!.. Пистолет у вас есть?.. Чудесно! Значит, так ему этот календарный листочек и вручили? Просто гениально! И сегодня как раз этот судьбоносный день!.. Вы положительно молодчина.

Полковник вынул часы и, взглянув на них, сразу перешел на деловой тон, от которого отошел ради комплиментов мистеру Конвэю.

— Темнеет здесь часов в 6, я думаю… Ваш автомобиль абсолютно надежен? Давно разбирали мотор? Не подведет в критическую минуту?

И, услышав, что «Плимут» мистера Конвэя прошел, выйдя из завода, самое большое 1000 километров и абсолютно надежен, закончил беседу: