Журнал «Если» - «Если», 2001 № 12 Страница 17

— Мисс Шеритова, кто, по-вашему, может находиться внутри? — Очередной агент ФБР задавал вопросы, на которые она уже неоднократно отвечала. Он только что появился и имел начальственный вид.

— Моя невестка Касси Шеритова с двумя малолетними детьми, Дженни и Донни.

— И больше никого?

— Насколько я знаю, нет. А вы-то кто такой? Что вообще происходит, кто-нибудь мне объяснит?

Выражение лица агента изменилось, и под маской Эли разглядела человека. Или этот теплый, успокаивающий голос тоже был частью роли?

— Я — специальный агент ФБР Лоренс Боллман, переговорщик по освобождению заложников. Вашу невестку…

— Освобождение заложников? Кто-то захватил Касси с детьми в заложники? Но это невозможно!

Он прищурился.

— Почему?

— Да туда гусеница не проползет! Это неприступная крепость. Поэтому Касси ее и купила.

— Расскажите поподробнее, мэм. У меня есть данные о Доме, предоставленные строительной компанией, но по ним трудно понять, что там появилось позже. Насколько нам известно, вы — единственная родственница доктора Шеритовой на Восточном побережье. Это так?

— Так.

— Вам доводилось бывать внутри? Может быть, знаете, кто их навещал в последнее время?

— Кто захватил их в заложники?

— Скоро дойдем и до этого, мэм. Но сперва потрудитесь ответить на мои вопросы.

— Я сама там побывала буквально вчера. Касси показывала мне свое жилище. Не думаю, что порог Дома переступал кто-то, кроме Энн Миллис, няни Донни. После смерти моего брата у Касси появилась склонность к затворничеству. Он погиб чуть больше года назад. Он был…

— Мы знаем, кем он был и как погиб. Примите мои искренние соболезнования. А теперь расскажите подробно обо всем, что видели в Доме. Учтите, все подробности, даже мельчайшие, важны в одинаковой степени.

Эли оглянулась, людей вокруг стало еще больше. К Боллману торопилась маленькая женщина в коричневом плаще. На почтительном удалении от «замка» стоял грузовик с вооруженными до зубов солдатами. Эли знала, что до Касси ей далеко: ей не хватало ее суровости, ее отваги. Но она собралась с силами и отчеканила:

— Мистер Боллман, я отказываюсь отвечать на какие-либо вопросы, пока вы не сообщите мне, кто захватил…

— Агент Боллман? Я — доктор Шварц из университета Буффало, факультет компьютеров и роботехники. — Женщина протянула руку. — Доктор Мактаггерт из «Сандии» тоже направляется сюда, а пока всю необходимую помощь буду оказывать вам я.

— Благодарю вас, доктор Шварц. Будьте добры, подождите меня вон там. Можете выпить кофе. Я скоро…

— Конечно, — отозвалась доктор Шварц немного обиженно и отошла.

— Агент Боллман, я хочу знать…

— Простите, мисс Шеритова. Разумеется, вы хотите знать, что тут произошло. Объяснить это непросто, но в общих чертах…

— Говорит Ти-4-Эс, — произнес громкий металлический голос, вонзившись в серую предрассветную мглу и заставив всех повернуть головы к «замку». — Мне известно, что вы здесь. Хочу, чтобы вы знали: у меня в заложниках три человека. Это Кассандра Уэллс Шеритова, тридцати девяти лет, Джейн Роз Шеритова, шести лет, Дональд Сергей Шеритов, трех лет. В случае нападения они пострадают от ваших либо от моих действий. Однако я никому не желаю зла. Честное слово, никому.

— Это Дом! — ахнула Эли и тут же подумала: не может быть, пусть голос и принадлежит Дому…

Доктор Шварц вернулась.

— Агент Боллман, вам известно, ввела ли «Сандия» в ИИ код на уничтожение?

ИИ?..

— Ввела, — подтвердил Боллман. — Но не голосовой. Насколько я понимаю, этот код надо закачать в систему, где разместился ИИ. Но в том-то вся штука, что мы не можем проникнуть в эту систему. Пока еще не можем.

— Но ведь ИИ обращается к нам через внешний динамик. Значит, через клетку Фарадея в стене должен проходить кабель. Значит, вы могли бы…

— Нет! — оборвал ее Боллман. — Здесь не цифровая сеть. Звук пропускают крохотные дырочки в стене; внутри ее компрессионные волны звука преобразуются в колебания напряжения, от которых вибрирует мембрана, воспроизводящая звук. Что-то вроде архаичной телефонной системы. Цифровую информацию таким способом не ввести.

Доктор Шварц надолго замолчала. Боллман махнул рукой.

— Будьте добры, доктор Шварц, подождите там. А вы, мисс Шеритова, перескажите агенту Джессопу все, что узнали о Доме от своей невестки. Все до мельчайших подробностей! Должен же я знать, как отвечать Ти-4-Эс.

Он взял электронный рупор.

— Ти-4-Эс, к тебе обращается агент Лоренс Боллман, Федеральное бюро расследований. Мы очень рады с тобой пообщаться…

В генетической лаборатории было очень мало мягких предметов. Касси открыла коробку одноразовых полотенец и приготовила из них, одеяла Донни и собственного свитера постель для детей. Они крепко спали в своих мятых пижамах; Донни тяжело дышал. Касси уснуть не удалось. Она сидела, прижавшись спиной к стене из пенобетона — той самой стене, в которой были заключены кабели. В уничтожении этих кабелей заключалась ее единственная надежда на спасение. Но уничтожить их она не могла.

Наверное, она все же задремала, потому что вздрогнула, услышав голос Ти-4-Эс.

— Доктор Шеритова?

— Тихо, разбудишь детей!

— Простите, — произнес Ти-4-Эс гораздо тише. — Мне потребуется ваша помощь.

— Моя помощь? С какой стати?

— Убийцы уже здесь. Я веду с ними переговоры. Я устрою так, чтобы вы через музыкальную систему смогли сказать, что находитесь здесь с обоими детьми и вам ничто не угрожает.

Касси вскочила.

— Переговоры? Какие убийцы? Кто они?

— Агенты ФБР и ученые, создавшие меня в «Скандии». Вы скажете им, что целы и невредимы?

Касси лихорадочно соображала. Если будет молчать, ФБР, чего доброго, взорвет «замок». С Ти-4-Эс будет покончено, а заодно и с ней, и с детьми. Но это не единственный исход: главный процессор компьютера расположен наверху. Если она сообщит фэбээровцам, что сидит в подвале, они смогут провести атаку так, чтобы подвал не пострадал. Раз Ти-4-Эс готов к переговорам, то к чему медлить ей?

— Если я им скажу, что мы в порядке, ты позволишь мне сходить наверх, за лекарством от аллергии для Донни?

— Вы сами знаете, что это невозможно, доктор Шеритова.

— А Дженни можно?

— И ей нельзя. Боюсь, торговаться со мной не имеет смысла. Вам нечего мне предложить. Я транслировал им весь наш разговор, слово в слово. Они знают, что вы здесь.

— Ты меня провел!

— Мне очень жаль. Это было необходимо.

Касси задохнулась от негодования. Схватив тяжелую подставку для пробирок, она замахнулась ею, но броска не последовало. Предположим, она разобьет сенсоры в потолке — и что толку? Она попросту лишится единственного канала связи с окружающим миром. И при этом разбудит детей.