Г. Берсенев - Погибшая страна Страница 17

— Гипотеза о существовании Атлантиды, мне лично думается, уже доказана. Гондвана — пока-что вопрос научной фантазии. Суммируйте по отношению к Гондване доказательства, аналогичные доказательствам существования Атлантиды, — тогда вопрос не покажется спорным:. А таких доказательств уже немало…

Взгляды путешественников были устремлены туда, где темнела пепельно-меловая каемочка кряжа, окружавшая котловину, по которой продвигалась теперь экспедиция. Сравнительно невысокий хребет своей математической правильностью наводил на невольные размышления.

В самом деле, разве не похожи на сооружения сознательных существ овальные башнеобразные возвышения, располагавшиеся приблизительно на одинаковом расстоянии друг от друга? Или грандиозный пирамидовидный холм, с первого взгляда производивший впечатление вулканического конуса, выдавшегося среди других неровностей?

Дно океана, представлявшее собой до сих пор совершенно гладкую плоскость, с того момента, как экспедиции перевалила через геометрически рассчитанную полукруглую дюну, превратилось в громадное поле. Оно было усеяно колоссальными валунами.

— Не кажется ли вам, товарищи, что все эти на первый взгляд хаотически разбросанные глыбы в конце концов расположены в известном порядке? — обратился Ибрагимов к экспедиции.

Геолог слегка обернулся к нему, блестя заячье-выпуклыми линзами очков. В тоне его послышалась явная усмешка.

— Вы, может быть, полагаете, что мы среди гондванских руин? Рано, мой друг!

Ибрагимов смолчал. Однако чем пристальнее он всматривался в странное кладбище валунов, тем больше в расположении их юноша подмечал известную планомерность. Воображение его разгоралось. Ему казалось, что он находится среди разрушенных землетрясением улиц давным-давно вымершего города. Ему казалось, что камни кричат, зовут ознакомиться с их историей…

Геолог тем временем склонился над обрывом, черной трещиной разламывавшим долину.

Счищая ил со скалистых отвесов, он изучал почвенные напластования. Окончив исследование, ученый собрал вокруг себя экспедицию и, наведя пронизывающие лучи икс-прожектора на утес, взволнованно об’яснял:

— Результаты, коллеги! Смотрите, что получилось!.. Три раза океан покрывал эти горы! Вы видите, прослойки раковинных известняков насчитывают три горизонтальных полосы? Первая — ил, это — позднейшие, так сказать, современные отложения… Второй слой относится ко временам Пермской эпохи. И третий наконец почти граничит с гранитной массой… Третий пласт представляет собою исключительный интерес: он принадлежит лейясовому морю. Быть может более серьезное исследование позволит нам найти и доказательства этому.

Ученый не успел закончить мысль как нашлось подтверждение.

Один матрос, заинтересовавшись громадной выпуклостью «чортова» пальца, выковырял найденную им окаменелость. Геолог тотчас подбежал к нему.

— Ого! Ведь этот белемнит величиной в полметра!..

Видом своим находка очень напоминала палку, оканчивающуюся конусообразным углублением. Геолог, показывая ее путешественникам, сказал:

— Это не камень, как думали в очень давние времена. Это верхняя часть скелета вымершего в далекую юрскую эру организма. В отверстие прятала свой острый конец раковина-белемнит. Белемниты совсем не были похожи на чортов палец. К переднему концу они развертывались в пластинку, подобную громадному листу, в которую могли запрятаться животные величиною до двух — двух с половиною метров…

Вся остальная часть дня ушла на изыскания. Экспедиция решила вскрыть загадочную вулканоподобную пирамиду. Твердые и острые лопасти приспособленных к работе тракторов взрезали массивные глыбы прессованной земли. Каждый метр вскрытого слоя подвергался внимательному изучению.

Составлявшие породу вещества почти сплошь содержали древне-морские, преимущественно тропические, в современном понимании климата, отложения. Разноцветные известняки, доломит, глина и песчаники прослаивались по горизонталям, как листья в стопе бумаги. Каждая порода обладала специальными, присущими только ей одной свойствами: и плитняковые наслоения, и насыпанные пласты, и даже коралловые известняки — все входило в допотопное построение юрских отложений. Слои упали на нижнюю черную пелену древнейшей эпохи, эпохи лейясовых морей, необычайно теплых в свои времена и кишевших чудовшцами-исполинами.

Тяжелые часы изнурительной работы не прошли даром. Были найдены несколько окаменелостей древних водных существ.

Экспедиции повезло. Почти в самом начале раскопок путешественники обнаружили хорошо сохранившийся скелет плезиозавра, достигавший восьми метров длины. Вымершее животное имело небольшую голову и длинную, как у страуса, шею. Туловище насчитывало всего до двадцати позвонков, хвост и шея имели их сорок. Ноги доисторического чудовища сохранили пять длинных пальцев — костяки плавников. Ведя хищный образ жизни, жизни, проглатывали пищу свою целиком, потому что жевать добычу им было нечем.

Вслед за этой находкой путешественники наткнулись на колоссальное кладбище ихтиозавров. В породах сланца они сохранились исключительно хорошо. Даже мягкие части древних дельфинообразных рыб оставили свои отпечатки.

Палеонтолог тщательно вырезал плиту, отпечатавшую погребенного ихтиозавра-исполина величиной метров в четырнадцать. Он собрал около нее всех. Челюсти рыб были унизаны множеством, до двухсот, острых зубов, шея была коротка. Построение костяка напоминало акулу. В той части скелета, где можно было предполагать желудок, залегали раздробленные рыбьи косточки — остатки пищи. В одном из найденных экземпляров покоился скелетик маленького ихтиозавра; следовательно, ихтиозавр плодился не яйцами, а, подобно киту, был живородящ.

Когда палеонтолог заявил об этом, некоторые из сотоварищей заспорили. Ученый спокойно возразил:

— Если бы это были скелеты поглощенных в пищу рыб, костяк их был бы поломан. А мы отмечаем его полную неприкосновенность.

Но не только одни гиганты-чудовища попадались путешественникам. Вместе с доисторическим животным миром перед ними открывались и тайны древнейшей растительности, отпечатавшей негативы хвощей, папоротников и хвои на триасовом полотнище. Чего стоили одни едва уловимые неопытным глазом пышные изображения саговых пальм, выращивавших лакомую пищу для четырехногих бронтозавров семнадцатиметровой длины, похожих на гигантских ящериц?

Зоолог невольно сравнивал юрскую флору и фауну с современной глубоководной. Дно океана напоминало ему о былом — и иглокожие, и кремневоскелетные губки, и корненожки, и плеченогие, и двухстворчатые, и брюхоногие и прочих форм существа… Гигантские морские лилии, в юрские дни достигавшие семидесяти пяти метров длины, имели теперь полутораметровых преемников.