Майкл Муркок - Феникс в обсидиане Страница 17

- Удачи, граф Урлик! Если вы убьете оленя, к вашему длинному списку подвигов прибавится еще один.

Хоть и считал, что охота по природе своей - занятие бессмысленное и жестокое, тем не менее я должен был принять в ней участие и либо убить чудовище, либо погибнуть.

С трудом вскарабкавшись на скалу, мы оказались у входа в пещеру. Ужасное зловоние исходило оттуда - будто туша зверя начала разлагаться. Однако уже знакомый мне гарпунщик сказал:

- Это смрад от его помета.

Теперь мне еще меньше захотелось входить в пещеру.

Олень почуял нас и заревел.

Гарпунщики попятились назад, никто не хотел входить в логово первым.

Тогда я протиснулся вперед и, крепко сжимая гарпун, вошел в черную утробу.

Тошнотворный смрад ударил в нос, и я чуть не потерял сознание. В глубине пещеры что-то зашевелилось, и мне показалось, что передо мной мелькнул олений рог. Зверь захрапел и с силой ударил плавниками по земле.

Гарпунщики вошли вслед за мной. Взяв у одного из них факел, я высоко поднял его и разглядел длинное извилистое тело с широким плоским хвостом.

Олень лежал, прижавшись к стене, раны его кровоточили. Он угрожающе наклонил голову, но нападать не спешил, словно давая нам возможность удалиться восвояси без боя.

У меня появилось искушение вывести людей из пещеры, но я не посмел этого сделать: ведь их хозяином был епископ Белфиг, и если бы они не выполнили его волю, наказание могло быть ужасным.

Делать было нечего, и, прицелившись, я метнул гарпун в левый глаз зверя, но именно в это мгновение он повернул морду, и гарпун лишь оцарапал ему морду.

Зверь взвыл и бросился на нас. Люди кинулись в стороны, они кричали, швыряли в чудовище камнями, пытались спрятаться, но напарывались на рога.

Зверь мотал головой, пытаясь сбросить с рогов трех проткнутых насквозь гарпунщиков, но это ему не удавалось. Двое из них были мертвы, третий еще стонал, но я не мог помочь ему.

Олень пригнул голову и снова начал наступать. Я отпрыгнул в сторону и ударил его секирой с длинной рукоятью в верхнюю часть туловища. Кровь хлынула из раны, и зверь, лязгая зубами, повернулся ко мне. Я нанес еще один удар, и он попятился, мотая головой. Одно из разорванных тел упало с его рогов на грязную землю пещеры, и олень неловко отшвырнул его плавником.

Я взглянул на гарпунщиков, столпившихся у выхода из пещеры. Олень находился теперь между ними и мной. Пещеру освещали только два факела, упавшие на камни, и я отступил в тень. Олень увидел людей у выхода и метнулся в их сторону. Гарпунщики в ужасе бросились бежать, и те, кому удавалось спастись от рогов чудовища, с криками и воплями прыгали в вязкую воду.

Теперь я был в пещере один. Морской олень забыл обо мне и все еще пытался стряхнуть с рогов человеческие тела.

Я не сомневался, что это конец. Разве мог я один победить такое чудовище? Его тело перегораживало выход из пещеры - единственный путь к спасению. Рано или поздно он учует меня, и тогда...

Я замер. Из-за жуткого запаха было трудно дышать. У меня не было гарпуна, чтобы обороняться, - только секира, а это не самое подходящее оружие для борьбы с гигантским морским оленем.

Зверь разинул пасть и громко заревел, очевидно, от боли.

У меня вновь появилась надежда. Но тут в пещеру снова полетели гарпуны, и чудовище с ревом стало пятиться назад.

Я с трудом увернулся от удара его хвоста.

Все стихло. Я молил Бога, чтобы гарпунщики вернулись - может быть, мне тогда бы удалось проскользнуть незамеченным мимо зверя в более безопасное место.

Олень захрапел и начал раскачиваться из стороны в сторону. Он тоже ожидал воинов.

Но никто больше не появлялся. Возможно, они думают, что я погиб? Я прислушался, но ничего не услышал.

Вновь раздался рев, и громадная туша пришла в движение.

Я стал вдоль стены пробираться к выходу, стараясь ступать как можно тише. Где-то на полпути наступил на что-то мягкое. Это был труп одного из гарпунщиков. Я перешагнул через него и зацепил ногой валявшееся рядом оружие. Оно гулко загремело на обсидиановом полу.

Зверь захрапел и резко повернул голову.

Я замер.

Выставив вперед рога, он пополз по пещере.

У меня пересохло горло.

Зверь поднял морду и заревел, обнажив огромные зубы. Пасть его была в крови, один глаз слеп. Он угрожающе приподнялся на хвосте, взмахнул странными плавниками, но опять упал на землю, сотрясая стены пещеры.

Рога были опущены. Олень явно готовился к нападению.

Я видел надвигающиеся на меня громадные рога, а о том, что они способны пронзить человека насквозь, уже знал.

Инстинктивно я прижался к стене и тут же отпрыгнул в сторону. Массивный лоб оленя шириной в рост человека находился в футе от моего лица, и тут мне пришла в голову идея.

Это был единственный шанс справиться с чудовищем.

И я прыгнул. Прыгнул ему на лоб и, поскальзываясь на маслянистой коже, буквально взбежал по его морде и уселся на левый рог, крепко обхватив его одной рукой и ногами.

Зверь был в недоумении. По-моему, он даже не понимал, где я.

Я поднял секиру.

Олень искал меня, озираясь по сторонам.

Я с силой опустил секиру. Она глубоко вонзилась в череп. Зверь зарычал и завыл, мотая головой. Но я лишь крепче ухватился за рог и продолжал наносить ему удары.

Это еще больше ожесточило оленя. Он метался по пещере, цепляясь рогами за потолок, изо всех сил стараясь меня сбросить.

Но я повис на нем. И нанес еще один удар.

На этот раз от черепа отломился кусок кости, и кровь потоками хлынула из раны.

Вновь раздался оглушительный рев - крик ужаса и ярости.

Еще удар - и рукоять секиры с треском раскололась. Лезвие глубоко вошло в мозг.

Зверь со стоном рухнул на землю. Потом попытался приподняться, но не смог. Предсмертный хрип вырвался у него из груди, и голова упала на землю.

Я легко спрыгнул на землю.

Морской олень был мертв. Я убил его почти голыми руками.

Вытащить секиру из головы зверя мне не удалось - она сидела слишком глубоко. Пошатываясь, едва не теряя сознание, вышел из пещеры.

- Кончено, - сказал я. - Забирайте вашу добычу.

Мне никто не ответил.

Я посмотрел вокруг. Корабля не было. Морская колесница епископа Белфига укатила в Ровернарк - они были уверены, что я погиб.

- Белфиг! - закричал я в дикой надежде, что они меня услышат. - Моржег! Я жив! Я убил оленя!

Но ответа не было. Я обвел глазами низкие коричневые облака, мрачный океан.

Меня бросили посреди кошмарного моря, где, по словам Белфига, не плавали корабли. Я был один в окружении трупов гарпунщиков.

Меня охватила паника.

- Белфиг! Вернитесь!

Далекое эхо. Больше ничего.