Джон Ринго - Гимн перед битвой. Предвестник шторма Страница 171

Центр Планетарной Защиты «Хай-Ноб» был открытым, слово карьер. План строительства всех ЦПЗ предусматривал выкапывание котлована в виде конуса, затем установку различного оборудования. Потом центр закрывался бетоном, сталью и природным камнем.

Но пока план дошел только до стадии установки оборудования. Орудия не прибыли вовремя, это задержало остальные работы. Таким образом, центр обороны, который должен был быть закончен через месяц, лежал полностью открытый сверху, с единственным установленным орудием из положенных девяти.

Поскольку он был сравнительно беззащитен, то получил строгий приказ не атаковать приземляющихся врагов. Его держали в резерве на случай проведения «аэромобильных» операций, которые послины начинали непредсказуемо и которые наносили серьезный урон силам землян. Надеялись на то, что удар по взлетающему посадочному модулю не вызовет тех разрушительных последствий, которые обрушились на другие центры защиты по всему земному шару.

Командование «Еврокрепости», объединенного оперативного подразделения, охватывающего Францию и Германию, решило атаковать первичное приземление. Массивная система европейской обороны состояла из цепи крепостей, возведенных обеими странами за время их исторической вражды. Цепь крепостей, на строительство которых ушли десятки миллионов человеко-часов, была разгромлена первой волной нападения. В периоды Первой и Второй мировых войн крепости выдерживали многие дни бомбардировок обычными снарядами, но оружие кинетического действия мощностью в двадцать килотонн вскрывало их, словно консервные банки. Для восстановления центров теперь потребуется вмешательство благосклонного божества. Китай с Индией также использовали недостроенные крепости для противодействия высадке; с тем же результатом. В один день было полностью уничтожено больше половины строящихся центров планетарной защиты. Из «ведущих держав» только Соединенные Штаты и Япония воздержались от их использования.

Теперь контроль можно было ослабить. Когда посадочные модули послинов включали свои антигравитационные системы, можно было засечь определенный тип излучения. Командный центр крепости, который располагался на нижнем этаже и был, следовательно, уже завершен, немедленно обнаружил излучение взлетающего посадочного модуля.

— Обнаружен взлет модуля, округ Вестморлэнд, Вирджиния, — произнесла женщина-техник, изучая показатели. Последняя графа формы мигнула и высветилась, — Форма говорит, что это стандартный модуль, не командный корабль.

— Понятно, — сказал оперативный командир в звании полковника. Он послал информацию в Командование Континентальной Армии вместе с запросом на открытие огня. Запрос уже был введен в компьютер, и он получил почти мгновенный ответ.

— Применить оружие. Повторяю, применить оружие.

Стомиллиметровое гравиорудие было полностью автоматическим и не требовало орудийного расчета для стрельбы. Однако к нему был прикреплен наряд из трех человек на случай поломок и для ведения огня в случае отказа системы центрального управления. Установленная процедура настаивала на «локальном» дублировании системы управления, что большинству приписанного персонала казалось столь же необходимым, как соски для кабана-секача. Если центральное управление выходило из строя, то наведение оружия на цель становилось делом случая.

В гравиоружии мало что было общего с обычной зенитной артиллерией, как и следовало ожидать от чего-то, спроектированного для противодействия космическим крейсерам, а не легко скроенным атмосферным аппаратам. Вместо поворотных лафетов для слежения и прицеливания у него имелись извилисто-гибкие опоры, так что было даже слегка неприятно смотреть. Они требовались только для поддержки собственного веса — отдача при выстреле из гравиорудия отсутствовала.

Кроме этого, оно не выстреливало вверх множество разрывных снарядов, как большинство зенитных пушек, а метало единственный неуправляемый стержень обедненного урана, который в двадцатиметровом стволе разгонялся до трех десятых скорости света. Стержень диаметром сто миллиметров и длиной два метра проникал глубоко в командный корабль. Помимо мощного кинетического взрыва, вызванного таким ударом, при прохождении сквозь атмосферу стержни создавали перед собой релятивистскую волну, которая порождала пучок гамма— и рентгеновских лучей, достаточный, чтобы поджарить все на корабле.

Однако вместо девяти подобных орудий было всего одно. И вместо крепости, «застегнутой на все пуговицы» массой бетона и стали, с концентрическими поясами обороны, разделенными на сектора, и множества огневых точек, была орудийная площадка под солнышком. Отсутствовали и бронированный внешний люк, который должен был защищать отсек от ударов по поверхности крепости, и бронированная внутренняя дверь, которая должна была защищать отсек от внутренних взрывов.

В сущности, орудие было голым, как ощипанная курица.

Поэтому трое из расчета решили, что есть лучшие места для пребывания, когда орудие развернулось и нацелилось на юго-восток. Самый последний схватил шлем своего защитного костюма и припустил за остальными. Без шлема у него просто закипели бы мозги от того количества радиации, которое вот-вот вырвется на свободу.

Посадочный модуль находился пока ниже горизонта. Но послины никогда не слыхали о «бреющем» полете; они не видели смысла прижиматься к поверхности. Корабль наконец появился в поле зрения, видимый и предоставленными галактидами сенсорами, и различными радарами, разбросанными по окружающим холмам.

— Цель захвачена, — доложила техник у пульта. Хотя имелось и ручное управление, система была спроектирована работать в автоматическом режиме. Технику осталось лишь повернуть тумблер пуска — всю остальную работу сделают системы самого оружия. Сейчас палец был готов поднять предохранительную крышку.

— Пуск! — сказал оперативный командир. Тон был ровным и незаинтересованным. Тон перепуганного насмерть профессионала.

Техник откинула крышку и щелкнула тумблером. Орудие содрогнулось и выстрелило.

Алтанара наконец миновал закрывающие обзор деревья. Он начал разворачивать корабль, чтобы навести главное плазменное орудие, а пока по плывущему по воде по’осолу открыло огонь вспомогательное оружие. Огромный корабль продолжал стрелять, словно ничего не происходило. Треши явно не осознавали угрозы. Но когда тяжелые плазменные орудия и вспомогательные лазеры начали наносить удары по плавающему кораблю, тот закачался от взрывов. Подождите, пока получится нацелить антикорабельные ГСР.

— Сэр, пост оценки повреждений! — сказал командир поста. — Мы потеряли башни три, пять и семь. Выведены из строя четыре из шести «Фермопил», и Главная Башня «Ц» приварилась к палубе!

Капитан обмахивал себя картонкой и непрерывно ругался. Температура внутри мостика поднялась на пятнадцать градусов от получаемых ударов, и через броню мостика в фут толщиной доносились крики обожженных жертв.

— Что это была за чертовщина?

— Посадочный модуль, сэр, — сказал офицер систем защиты. Он указал на экран. — Он летит на антигравитации и стреляет по нам из своих вспомогательных орудий.

Только он это сказал, как раздалась еще одна серия взрывов, перемежавшаяся с ревом, который тряхнул многотысячетонный корабль, как терьер крысу.

Капитан ухватился за подлокотники командирского кресла, когда корабль закачался на волнах, порожденных им самим в результате взрыва. Он ощутил отчетливый стук корпуса о дно. Это означало, что взрывом корабль толкнуло вниз по меньшей мере на двадцать футов.

— Что это была за чертовщина?

— У нас пробоина! — сказал офицер поста оценки повреждений, лихорадочно стуча по клавиатуре, чтобы получить данные. — Что-то пробило корабль насквозь! Мы потеряли котел номер три, двигатель номер два, два погреба для пятидюймовок и, господи, лазарет!

Капитан круто развернулся к офицеру систем защиты.

— Вы его видите?

— Да, сэр, — сказал офицер, указывая на экран, — но…

— Так постарайтесь его сбить!

— Есть, сэр! — сказал офицер, набирая команды со всей скоростью, с которой мог печатать. Оставшиеся «Фермопилы» начали разворачиваться вверх, башни пятидюймовок повторяли их движение.

Та же самая техник-связист, которая нашла в Интернете координаты стрельбы, внезапно вскочила на ноги с лэптопом в руках и побежала к посту управления орудиями главного калибра. Оттолкнув другого техника, она выдернула шнур у стандартного компьютера и подключила его к своему. Заняв кресло изгнанного техника, она начала загружать программу.

— Ну давай же, давай, давай, сукин ты сын, — повторяла она. Никогда еще простая ДОСовская программа не грузилась так долго.