Валентин Иванов - Энергия подвластна нам Страница 18

В 1914 году, закончив свои испытания на людях всех цветов и оттенков кожи, всех наций, языков и наречий, всех возрастов, религий и убеждений, фирма «Макнилл и сыновья» прочно завоевала мировую известность.

Тогда же, или несколько позже, следуя завещанию своего основателя – «Уважайте учёных, не жалейте на них денег!», «Макнилл и сыновья» обратили в первый раз внимание на молодого физика Артура Форрингтона, которому пророчили большое будущее. Предприимчивые продолжатели дела Макнилла старшего умели привлекать учёных и удерживать их. Испытывая практическую пригодность теоретиков посредством отдельных консультаций и поручений, «Макнилл и сыновья» оценили по заслугам большие способности и дар смелого, но осторожного экспериментатора.

К середине тридцатых годов двадцатого столетия Форрингтон, мастер лабораторных анализов и человек широчайшего научного кругозора, счёл бы просто неприличным, если бы кто-нибудь заметил ему, что он изменил своему первоначальному мнению относительно исключительности людей островного происхождения. В частности, на него не произвела впечатления глупая, не согласная с чопорностью острова, выходка провинциального журналиста, поместившего незадолго до начала второй мировой войны статью с весьма прозрачными намёками на неблаговидность обмена научным опытом между Форрингтоном и его германскими коллегами. Неприличная выходка журналиста скоро была забыта. Форрингтон искренне, без всякого лицемерия, считал себя безукоризненным деятелем свободной науки. Впрочем «Макнилл и сыновья», осведомлённые в данном случае лучше, чем их высокоуважаемый учёный, гораздо больше его знали об истинной цене фактов, на которые намекал пронырливый газетчик.

Их учёный… Действительно, к этому времени Форрингтон был монополизирован Макниллами. Он был полностью вовлечён в круг интересов и дел колоссальной и разветвлённой фирмы.

Объём работ притягивал этого человека, способного делать многое. Ресурсы фирмы были, казалось, в его полном распоряжении. Это заставляло Форрингтона мириться с тем, что работа иногда меняла первоначальное общее научное направление, а конечные её цели незаметно суживались до практических задач – с направлением к ограниченно военным целям. Зато сам по себе процесс творчества был всегда увлекательным.

Весьма поучительной оказалась история с удобрением 61-СВ. Массовое производство продукта, основанное на использовании отходов анилиновых заводов и перегонки кардифского угля, обещало переворот в скудном сельском хозяйстве на тощих почвах горных районов северной части острова – родине предков Макниллов. Однако производство было резко сужено, а вся продукция использовалась как сырьё для изготовления нового взрывчатого вещества – тоже по патенту Форрингтона, что служило для него моральной компенсацией.

Конечно, у учёного бывали вспышки недовольства фирмой. Крайне неприятной оказалась и жёсткая фирменная цензура, препятствовавшая широкому опубликованию многих работ, к чему Форрингтон привык в первой половине своей жизни.

Старая культура мысли, – скорее, впрочем, слова, чем мысли, – обладает магической способностью облагораживать вещи и действия. Предъявляемые учёному требования были облечены в приятные, корректные формы.

Форрингтон не стремился к деньгам, – его интересовала только наука в её «чистом» виде. Давно уже закрылся краткий, менее чем двухлетний период скромной семейной жизни учёного, завершившийся смертью жены и новорождённого ребёнка. Две недолгие и не совсем удачные встречи, – как это называлось на языке людей его круга, – не завершившиеся браком, не оставили в его душе ни следов, ни воспоминаний.

Между первой и второй мировыми войнами окончательно укрепилась связь учёного с фирмой, и деньги нашли Форрингтона. Их вторжение в его жизнь создало привычку к обладанию многими преимуществами. Особняк в столичном городе острова со специальными пристройками, где разместились лаборатории и библиотеки, склонность к новым моделям роскошных автомобилей и коллекционированию старинных физических приборов – всё это не мешало учёному щедрой рукой помогать многочисленным племянникам и племянницам. Он был довольно деликатен, – богатый дядюшка. Его редкие вспышки гнева не пугали родню, на которую он никогда не смотрел свысока и от которой даже сносил без гнева намёки на небрежность своего костюма.

А его счета в банках всё росли и росли. Перед второй мировой войной – «за оказанные услуги в области развития знаний и т. д.» – Артур Д. Форрингтон был пожалован королём званием баронета.

Научная деятельность сэра Артура признавалась правящими кругами весьма ценной, несмотря на то что о ней теперь больше знали сейфы фирм, производящих оружие, чем широкая публика.

Весьма своевременно использовав особенности «мирного» периода между двумя мировыми войнами, фирма «Макнилл и сыновья» быстро покрыла убытки, причинённые нежеланием «этих русских» расплачиваться с долгами, сделанными их бывшим царём.

К началу второй мировой войны фирма сделала прыжок за океан – Томас Макнилл, сын Джона второго, руководил группой предприятий, расположенных в трёх штатах. Натурализованный гражданин заокеанской страны несколько изменил отношение к отцовской фирме после второй мировой войны, – когда контрольный пакет акций «Нью Мэкнилл» перешёл в руки заокеанских друзей, а его старая родина всё больше входила в роль бедной родственницы. На дипломатическом языке она теперь вежливо называлась «младшим партнёром».

Сэра Артура Форрингтона и мистера Томаса Макнилла сближало взаимное понимание в научной и, особенно, в технической области. Инженер-механик, дополнивший своё образование на специальных физико-математических и химических факультетах, Томас Макнилл владел дедовским талантом администратора и исключительным упорством в достижении поставленной цели.

Хотя Томас и оставался учеником сэра Артура, но в сфере воплощения в жизнь научных идей он не имел себе равных и не раз удивлял Форрингтона достигнутыми результатами.

Может быть именно поэтому за последние два года Томас Макнилл начал несколько тяготиться при встречах с Форрингтоном своим положением ученика.

Но Форрингтон был большим учёным, и в нём нуждалась не только фирма… Об этом постоянно помнил Томас Макнилл. Дело в том, что сэр Артур Д. Форрингтон принадлежал к числу представителей империи в комиссии учёных двух стран – партнёров в мировой политике. Он был членом комиссии, которой два правительства поручили разработку одной из величайших научных проблем XX века, проблемы атомной энергии, или, как её понимали указанные два правительства, проблемы усовершенствования атомного оружия.