Элизабет Линн - Танцоры Аруна (Хроники Торнора) Страница 18

— Не думал, что он станет сражаться всерьез. — Огонь в руках Эрилларда прогорел и погас, голос паренька звучал в темноте. — Однажды у меня выпал нож, а он говорит: подними…

Кел, не глядя в сторону Риньярда, сказал:

— Проводите его домой. Ты сможешь идти? — обратился он к Джерему. Парнишка с усилием встал. Забинтованная рука заметно вспухла. — Вот и славно. Калвин, отведешь мальчика. Скажи его домашним, мы готовы полностью возместить ущерб. Дженси, ты пойдешь с ними.

— Почему я… — Дженси передернула плечами, но больше не возражала. — Ладно. На самом деле меня зовут Джинизия, — с шутливой многозначительностью заявила она юноше. — Но никто, кроме мамы, так ко мне не обращается. — Дженси подхватила его под руку. — Двинулись.

— Идем. Меня, между прочим, зовут Джеремет. — Они проходили мимо лежащего Риньярда, которого растормошила Айлин. Поднимаясь, рыжий встретился глазами с пареньком. Подобрал с земли свое оружие, сунул в ножны.

— Прости, Джеремет, я не желал причинить тебе вред, — виновато выдавил он.

Дженси покрепче обняла юношу. Он что-то говорил ей, сбиваясь. Айлин подтолкнула Риньярда, они прошли мимо Керриса и ступили на пшеничное поле. За ними последовала Дженси со своим подопечным. Элли вместе с юношей, указавшим дорогу, тоже двинулась к селению.

Прокричала ночная птица, послышались удары по кремню-Эриллард снова вздувал огонь. Пламя вспыхнуло, осветив волосы и мускулистый торс Кела, и погасло от порыва ветра.

— Ну вот… — недовольно буркнул Эриллард. Керрис не знал, оставаться ему или тоже уйти.

— Что будем делать? — Кел воздел руки ладонями к небу, как в танце.

— Чего уж тут поделаешь, — вздохнул Эриллард.

Руки бессильно упали.

— Можно отчитать его за то, что не держит слова и учинил драку. Он никакой не шири, он роко-вор.

— Будто ты ему этого никогда не говорил, да и мы тоже. Сейчас его, вероятно, костерит Айлин.

— Может, поколотить…

— Думаешь, подействует?

— По крайней мере запомнится, — в сердцах сказал Кел. — А с меня сойдет злость. Он мог убить этого мальчишку!

Пора было отсюда ретироваться. Керрис развернулся.

— Погоди, брат, — Кел махнул рукой, подзывая. — Скажи, что ты думаешь?

Керрис приблизился. Он вспомнил щемящий страх Джерема, который переживал вместе с ним. Что он должен сказать?

— Риньярд вроде бы искренне сожалел.

— Прошлой ночью на озере он тоже сожалел. Чего ему будет жаль завтра? А послезавтра?

Ветер не унимался, а Эриллард настойчиво пытался добыть огонь, на ощупь подбирая подходящие сухие былинки.

— Он слишком молод, чтобы называться шири.

— Я стал шири в двадцать два года, — возразил Кел. — Элли-в двадцать…

— Ты-это ты, Элли-это Элли, а он-Риньярд.

Кел прошелся к темному сараю и вернулся.

— Сеф-вот кто нам сейчас был бы необходим.

— Осталось два дня пути. Можно подождать, можно и немедленно изгнать Риньярда.

— Ты считаешь, с ним надо расстаться?

— Я не стал бы приветствовать такое решение.

— Я тоже. Он удачно вошел в структуру, привязался к нам.

Было видно, как нелегко сейчас Келу. Возле рта залегли складки, в ночном сумраке он казался намного старше. Керрис непроизвольно соединился с сознанием брата и был потрясен смесью ярости и мучительной безысходности.

Всю обратную дорогу они промолчали. Уже на площади Эриллард сказал:

— Интересно, какое возмещение с нас потребуют?

Входная дверь была чуть приоткрыта. В передней горела свеча. Разуваясь, Керрис наслаждался ароматом трав.

В спальне недоставало Калвина и Дженси. Айлин, смотревшая в окно, обернулась к вошедшим с кислой миной. Элли излишне сосредоточенно и старательно точила нож, сидя на тюфяке. В ногах у нее стояла масляная плошка. Риньярд сидел в тени, и сам смахивал на тень. Никто не сказал ни слова. Эриллард нашарил свечу, зажег от масляной лампы и поместил в настенный подсвечник. Теперь стала видна бледность Риньярда, синие круги под глазами. Рыжий в упор смотрел на Кела.

— Ну, что? — голос Риньярда сорвался в хрип. Он глубоко страдал.

Керриса так это тронуло, что он поспешил мысленно обратиться к Келу: «Подожди!» — и устремился к Риньярду. Его не интересовали беспорядочные переживания, теснившиеся в рыжей голове. Нужно было добраться до сути. И он окунулся в клубок тяжких дум: «Я никогда не стану шири. Слишком слаб, недостоин. Это ужасно, но я должен признать. Я их люблю, а они во мне разочаровались. Я их разочаровал. Мне нет места среди шири. Они вынуждены прогнать меня. Тогда уж лучше сразу. Поскорее… Что это… Откуда ты взялся… Сгинь…»

Керрис оставил страдальца.

Прислонившись к стене, он пересилил головную боль и соединился с сознанием брата, а потом ввел Кела в мозг Риньярда и сказал:

— Смотри.

Керрис удерживал связь и закрыл свое внутреннее зрение, опасаясь вовсе не за себя, но едва не повалился. Колени тряслись, и сесть ему удалось при помощи услужливо протянувшихся рук. Комната плыла перед глазами, кто-то рыдал. Это Элли помогла сесть. Она и сейчас поддерживала его. А плакал стоящий на коленях Риньярд, закрывая лицо трясущимися руками.

— Риньярд, — Кел склонился над рыжим и оторвал ладони от лица, — сопливый дурачок. — Рыжая голова поникла. Кел гладил его волосы. — Айлин, Элли, Эриллард, помогите. — Элли, пожав запястье Керриса, отошла. Шири стали вокруг провинившегося. — Что поделать с тобой. Ты такой, как есть. — Рука Кела скользила по рыжим прядям. — Мы приняли тебя, а не собрание сплошных добродетелей. Слышишь, тебя! И тебя любим. Не станем гнать прочь и не верим, что ты этого хочешь. Неужели тебе так трудно с нами. — Рука остановилась над рыжей макушкой. — Скажи, тебе хочется уйти?

— Нет, — шепнул Риньярд чуть слышно.

— Посмотри на меня. — Риньярд несмело поднял мокрое от слез лицо. Кел взял его за подбородок. — Ты останешься с нами, дурачок. Мы любим тебя. Если захочется небесного табака, предупреди заранее. Мы будем рядом, чтобы оградить тебя от неприятностей. Заснешь-отнесем в постель. Так?

— Так, — выдохнул Риньярд. Румянец возвращался на его лицо.

— И берегись затевать драки, в следующий раз я тебя хорошенько вздую. Я это могу, ты знаешь.

— Можешь. — Рыжий вымученно улыбнулся. — В любое время.

Растянувшись на подстилке, Керрис ощущал холодок опустошенности внутри, но боли в голове прекратились. В комнату вошли Калвин и Дженси и, удивленные, застыли на пороге.

— Успокой его, Джен, — распорядился Кел. Он выпрямился, загородив свечу. Темный силуэт приблизился и склонился над тюфяком. Старшему сегодня тоже досталось, но Керрис заметил, что суровые складки у рта разгладились. Глаза не сверкали, светились спокойствием. — Тебе нелегко пришлось, — тихо сказал Кел. — Как вовремя ты это придумал. Уж и не знаю, чем все могло кончиться без твоего вмешательства. Здорово, что ты с нами.