Window Dark - Я - оборотень Страница 19

Словно поколение за поколением, сменяя друг друга, следуют за мной тени, сопровождая меня безмолвным эскортом. А я иду все дальше и дальше, вдоль оград, заборов и, конечно же, домов.

Дома. Какие они все разные. Они смотрят на меня безучастно своими темными глазами-окнами. И только одно-два из них сияет сейчас желтоватым электрическим светом. С близкого расстояния различается еще десяток, мерцающих голубоватым, слегка радужным оттенком — там смотрят ночные программы чужие, незнакомые мне люди. Что мне до них? И что им до меня? Быть может мы никогда не встретимся, а может пересечемся прямо завтра, взглянем мельком друг на друга и тут же позабудем эту встречу.

Но сейчас передо мной только дома. Трех, пяти, и даже девятиэтажные они окружают меня, закрывают все кроме неба над головой. Но исчезни они, как плохо мне было бы без них, посреди огромного поля, пронизываемого жутко завывающим ветром и мглой, заполняющей все. И я тихо радуюсь, что многоэтажные исполины, взметнувшиеся ввысь, крепко стоят на своем месте и не собираются никуда падать, оставляя меня в темноте и одиночестве.

Диск бледной луны медленно катился по небу, следуя с правой стороны от меня. Он упорно не отставал, то скрываясь за коробками домов, то вновь появляясь в просвете между ними.

Из темного двора неожиданно выскочила «Волга», обдала меня теплым воздухом с привкусом бензина и умчалась вдаль, словно понимая, что она чужая среди этой тишины и спокойствия.

Вспыхнуло светом окно на первом этаже. Два желтых прямоугольника вытянулись на снегу, смешиваясь с сиреневым уличным светом. На одном из них возник силуэт женской фигурки. Длинные руки потянулись за чем-то невидимым, расположенном за пределами световых контуров, и вдруг пропали вместе со всей теневой картиной. Вновь только сиреневые лучи фонарей, освещали сугробы. Впрочем, тени обманчивы. Выплывшая на секунду из ночного мрака изящная таинственная незнакомка на поверку могла оказаться искаженным отражением здоровенного мужика, который, включив свет, быстро нашел припрятанную поллитровку и, снова скрывшись от посторонних глаз, быстро отхлебнул оттуда, а потом завалился спать дальше.

Тени от деревьев, образованные светом множества фонарей, раскинулись по стенам, по сугробам, по дороге впереди и позади меня. Любое дерево имело несколько теней, каждая из которых владела собственным цветом, начиная от контрастно-черного и заканчивая нежно-голубым, почти не заметном на искрящемся блестками снеге. Они переплетались друг с другом и создавали такие причудливые узоры, что, казалось, самому искусному художнику не удастся изобразить эти красочно замершие сочетания. Я часами рассматривал бесконечный орнамент, тянувшийся по всему городу. И не было там ни одного повторяющегося участка.

Фонари роняли свой свет на меня сверху. Синяя куртка казалась теперь темно-фиолетовой. Впереди вырастали все новые и новые тени, а я все шел и шел вперед по пустынным улицам ночного города.

Но слишком долго никогда не бывает хорошо. Очарование снежного безмолвия исчезло, разорванное громкими голосами. Из помещения с огромными освещенными окнами первого этажа повалила толпа. От удивления я замешкался и чуть не протаранил головой большую круглую афишную тумбу, на которой, кстати, таилась разгадка этого ночного шума.

"Ночная дискотека!!! — огромными буквами взывала внушительного вида афиша, наклеенная поверх остальных полузатертых, полуоборванных реклам. Приглашаем всех 16, 17 и 18 ноября во Дворец культуры имени Ф. Э. Дзержинского. Начало в 23 часа. Приходите, не пожалеете!"

Судя по радостному базару собравшихся, они действительно не пожалели. Я мысленно представил себя среди густой толпы пацанов и празднично наряженных девчонок. Со всех сторон сверкают разноцветные прожекторы и бегущие огни. Из мощных динамиков оглушительно гремит музыка, что-нибудь вроде «Фристайла», "Каролины" или «Радиорамы». А рядом со мной…

Но это мечты, и, разогнав их, я снова включился в реальную жизнь, замерев в тени густо сплетенных веток трех деревьев, стоявших вместе неподалеку от тумбы.

Поток молодежи разбивали мощные колонны, поддерживающие карниз, который находился на уровне крыши. Но за колоннами пацаны и девчонки вновь сливались в монолитную толпу, рассасывающуюся в разные стороны от площади, прилегающей ко дворцу. Просто удивительно, как столько народу умещалось в одном зале, хотя, судя по размерам дворца, зал дансинга тоже был далеко не маленьким.

А размеры дворца и впрямь поражали своей солидностью. Три этажа его здания находились вровень с крышами окрестных пятиэтажек. Восемь колонн, уносившихся ввысь, придавали облику дворца торжественность. Перед дворцом возвышался гранитный кирпич с бюстом Дзержинского, которого кто-то уже успел окатить зеленой краской.

Наконец, толпа иссякла, и я двинулся в сторону, куда ушло меньше всего народа. Не то, что я боялся ненужных встреч, но лишние неприятности зарабатывать не хотелось.

Скоро передо мной осталась лишь тройка пацанов, да невысокая девушка, идущая метров на пятьдесят впереди этой троицы. Пацаны прибавили шаг, а один из них вдруг резко оглянулся. Но меня он заметить не мог; я в ту секунду нырнул в тень пятиэтажки и ничем не выделялся на ее фоне.

"Темнота — друг молодежи". Не я сказал. Но, действительно, темнота стала теперь моим лучшим другом и надежно укрывала меня от чужих, посторонних взглядов. Я уверенно чувствовал себя под покровом ночи и был здесь, как говорится, в своей тарелке.

На минуту оторвавшись от философии, я обнаружил, что те парни даром времени не теряли. Они догнали девушку и окружили ее кольцом. Нехорошее предчувствие овладело мной, и я скачками понесся к месту будущего происшествия, придерживаясь, однако, теневой стороны.

Парни, видимо, имели серьезные намерения. Они уже сдернули с девушки дубленку и теперь пытались справиться с юбкой. Девушка извивалась как змея и не кричала лишь потому, что ее рот крепко зажимала умелая рука.

— Чего с ней вошкаемся, вали на землю, — донеслось до меня.

Кто-то из них тут же пнул девушке по ногам, и та упала на утоптанный снег. Освободившись от липкой руки, она закричала изо всех сил. Казалось, весь город вздрогнул от ее пронзительного крика. Но лишь темные окна смотрели на эту душераздирающую картину.

Единственный светлый квадрат на третьем этаже тут же потух и затаился. Девушка продолжала отчаянно сопротивляться и кричать. Но все спали за толстыми стенами домов, а если и нет, то благоразумно предпочитали принимать в общем сюжете лишь созерцательное участие, даже не включая света — ведь так удобней, так лучше видно. Какая то парочка кончала у окна, возбуждаемая происходящим внизу, напротив их квартиры.