Генри Каттнер - Последняя цитадель Земли Страница 19

– Да, строить они умели, – с уважением пробормотал сэр Колин.

Алан подумал о том, что эта пещера служила пристанищем для последних мятежников на Земле – роботов, вспомнивших о своей человеческой природе и восставших против инопланетных хозяев. Они были побеждены, и их героическая история канула в безвестность. Лишь творения их рук остались стоять – загадочные и неприступные.

– Для чего это все предназначено? – растерянно спросил он. – Для чего эти механизмы вообще могли служить?

– Какое это имеет значение? – с горечью отозвался ученый. – На всей проклятой планете не осталось ни генераторов, ни источников энергии. Пошли-ка вниз, здесь оставаться опасно.

Они вышли на каменный карниз, и перед ними открылась еще одна часть пещеры, к которой вела изгибающаяся каменная расщелина. У дальней стены пещеры Алан разглядел скопище убогих лачуг, больше напоминавших соты, чем крытые хижины; впрочем, здешние жители не нуждались в крыше для защиты от стихии.

Среди лачуг двигались маленькие фигурки, и Алан невольно напрягся: он не мог забыть своей последней встречи с этими людьми.

Тени перед ними расступились, и на одно головокружительное мгновение Алан вернулся на побережье Средиземного моря, где Майк и Карен – прямо как сейчас – вышли им навстречу с оружием в руках.

Некоторое время все молчали. Лицо Карен заметно осунулось и побледнело, в зеленых глазах застыло выражение отчаянной решимости, которую Алан видел раньше лишь в моменты схватки. Ее рыжие локоны висели спутанными прядями, на рваной одежде кое-где виднелись следы неумелой штопки.

Майк совершенно не изменился. Он стоял, широко расставив ноги – угрожающая бронзовая фигура с бесстрастным лицом и узкими щелочками глаз. От него исходило ощущение напряженности и скрытой угрозы. Черные волосы Майка, раньше гладко зализанные, теперь стояли колом, на подбородке пробивалась темная щетина. Казалось, изнутри он был сжат, как пружина, и в любую минуту она могла распрямиться и нанести смертельный удар.

– Итак, Дрейк, ты все еще жив, – констатировала Карен.

– Все мы живы. – Алан покосился на Майка.

– Ты чертовски хорошо выглядишь, – холодно заметил наемный убийца. – Тебя неплохо кормили, а?

Алан усмехнулся.

– Я ничего не ел с тех пор, как мы расстались.

– Где Бреккир? – спросил сэр Колин.

– На складе, проверяет запасы продовольствия, – ответила Карен. – Еды осталось совсем мало. Если мы в ближайшее время не вышлем новую поисковую партию, то будет слишком поздно.

Сэр Колин покачал головой и плотно сжал губы.

– Я хочу поговорить с Бреккиром. Пошли, Алан. Ты должен помнить Бреккира – это тот самый человек, который переломал тебе все ребра.

– Помню, – кивнул Алан, не обратив внимания на злобную улыбку, перекосившую лицо Майка. Он подумал, что ему еще предстоит свести счеты со Смитом. Но не сейчас.

Они проходили под гигантскими наклонными конструкциями, настоящими утесами, выкрашенными в яркие оттенки синего, зеленого и пурпурного. Машины не работали, но кондиционеры, установленные давно сгинувшими строителями, по-видимому, были сделаны на совесть, поскольку воздух оставался свежим, несмотря на полное безветрие.

– Как насчет тебя? – поинтересовалась Карен. – Чужой…

– Я встречался с ним, – сухо ответил Алан. Майк скрипнул зубами.

– Так что же он такое, Дрейк? Наш ученый толкует про какие-то энергетические поля, но для меня все это китайская грамота. Эту тварь можно убить, не так ли?

– Кто знает? – Алан пожал плечами. – Во всяком случае, не пулей. Но оно явно боится громкого звука, что бы это ни значило.

– Его можно убить! – Это был не вопрос, а утверждение. На скулах Майка заиграли желваки. Алан не сомневался в мужестве нациста, но никогда раньше это мужество не подвергалось испытанию неведомым.

Годы обучения в жерновах военной машины Германии наделили Майка одними определенными способностями, но лишили других. Нацистские солдаты бились не на жизнь, а на смерть, поскольку считали себя расой господ, истинными арийцами. Сейчас все это казалось тривиальным и бесполезным, но имело одно существенное следствие. В силе Майка таилась и его слабость. При угрозе крушения его немецкой самоуверенности – фанатической, беспрекословной веры в самого себя – психическая реакция могла оказаться непредсказуемой. Несмотря на свою храбрость, Майк уже несколько недель противостоял силе, по сравнению с которой он был абсолютно беспомощен.

– Чужой – это не дьявол, – терпеливо пояснил сэр Колин. – Он живое существо, обладающее высокой приспособляемостью, но у него все равно имеются уязвимые места.

– Какие? – поинтересовалась Карен.

– Например, его метаболизм. Без еды он умрет.

– То-то радости! – фыркнула Карен. – Ведь мы и есть та самая еда, которая ему нужна!

Майка Смита передернуло, и это не ускользнуло от внимания Алана.

– Проголодался? – спросил сэр Колин, когда они вошли в селение терази, расположенное под крутым изгибом стены пещеры.

– Вообще-то – да. И пить тоже хочется.

Алан с некоторым удивлением осознал свои физические потребности. В Каркасилле фонтан был для него едой и питьем, но здесь он, по-видимому, снова стал смертным человеком. Кроме того, он очень устал. Схватка с Чужим отняла гораздо больше сил, чем он предполагал, но это стало ясно лишь после того, как они оказались в безопасности. Алан почти не замечал кривых улочек, по которым они шли, и немногочисленных терази, провожавших его любопытными взглядами. Вдоль дороги через равные промежутки были установлены огромные гонги, возле которых стояли мрачные часовые.

От голода и усталости у Алана помутилось зрение. Он скорее угадал, а не увидел, что сэр Колин помог ему войти в одну из хижин с причудливой металлической решеткой вместо крыши. Голоса Майка и Карен доносились как будто с большого расстояния. Кто-то вручил ему губчатый предмет, похожий на ломоть хлеба, и Алан принялся жадно жевать, с горькой симпатией вспоминая ненасытный голод Чужого.

После еды ему стало немного полегче. Сэр Колин налил воды в металлическую кружку и с улыбкой передал ему.

– Здесь нет виски, – с серьезным видом пояснил он. – Вероятно, это свидетельствует об окончательном упадке человечества.

Вода оказалась чистой и вкусной, но еды и питья было еще недостаточно для Алана. Борьба с Чужим лишила его чего-то более значительного. Хуже того, он знал без тени сомнения, что противник не отступил. Даже во время еды он ощущал незримое Присутствие в темных закоулках своего разума. Кто-то наблюдал за ним и терпеливо ждал своего часа.

– Теперь поспи, – послышался голос сэра Колина откуда-то издалека. – Мы разбудим тебя, если что-нибудь случится.