Константин Фарниев - Забытое племя Страница 19

— Как будто ты не знаешь, что нам запрещено обращаться к инженерам, а с просьбами особенно. Если я сделаю то, что ты предлагаешь, меня накажут. Кто-то должен делать и эту работу.

Нареш сел, скрестив ноги под собой. Лицо его стало совсем печальным. Раньше в эти минуты сын сразу бросался к нему. Отец нарочно опрокидывался на спину и щекотал мальчика. Восторженный визг ребенка вызывал на лице матери мягкую улыбку. Потом мальчик садился на спину отца и с победным видом смотрел на мать: смотри, я все-таки победил большого и сильного отца.

Слезы опять навернулись на глаза Анже. Вряд ли теперь суждено ей когда-либо увидеть своего сына. Нареш заметил слезы жены.

— Надо держаться, Анже, — бодро сказал он. — Может, на этот раз мы добьемся своего.

— Ничего мы не добьемся, — махнула рукой женщина.

— Рано или поздно, но наши надежды сбудутся.

— Хорошо бы, — печально вздохнула Анже. — Только я не доживу до этого.

Нареш промолчал. Он еще немного посидел, а потом лег, не раздеваясь, тут же на полу. Вскоре Анже уснула.

Слабое гудение воздуха в вентиляционной системе под полом не нарушало тишины. Привычных шумов промышленного пояса не замечали.

Острое чувство тревоги гнало от Нареша сон. Сейчас он признавался себе, что страшится завтрашнего утра. Тот, кто донес на Феста, Лита и Риверу, не мог не знать, что они вестники, а он, Нареш, ходил в колонне всегда рядом с ними. Правда, не только он, но… Что делать, как сообщить своим, что он стал опасным для них?

Нареш тяжело вздохнул и закрыл глаза. Ответить сейчас на эти вопросы было невозможно. Ясно одно — он в опасности и не может ничего предпринять в свою защиту.

Нареш уже засыпал, когда в капсуле раздался тонкий свист. Биор приподнял голову и прислушался. Нет, ему не показалось: снова послышался свист. Он встал, приник лицом к решетке вентиляционного отверстия в полу капсулы. В глубине угадывалось чье-то лицо.

Нареш разбудил жену, с ее помощью отогнул кавролин и снял квадрат пола капсулы, он тоже был из пластика, с решеткой вентиляционного отверстия в середине. Анже удерживала кавролин, а Нареш с трудом протискивался головой вперед в образовавшийся лаз. Когда он полностью ушел вниз, Анже положила квадрат пола на место и расправила кавролин.

Внизу был Туб — оповещатель зоны.

— Есть срочный разговор, — сказал он, — и меня послали за тобой.

— Я боюсь, за мной могут прийти, меня не будет, и они начнут искать. — Нареш объяснил, почему он так думает.

— Не бойся, — успокоил его Туб. — Ночью они не приходят ни за кем.

Он полз впереди так же, как и Нареш, проталкиваясь руками. У Нареша всякий раз когда он полз по этой трубе, было такое чувство, будто он натягивает ее на себя. Через несколько минут он весь покрылся потом. Хотелось остановиться, передохнуть, но Туб все полз и полз вперед. В слабом свете фосфоресцирующей стенки трубы, Нареш едва различал его ноги.

Наконец они выползли в главную вентиляционную трубу пояса. Стало немного просторнее и светлее, диаметр трубы позволял даже сидеть, чем немедленно воспользовались Туб и Нареш. Самое трудное — добираться до главной трубы. Да и здесь приходилось нелегко, особенно если надо было ползти против тугого потока воздуха.

— Скоро придем, — с придыханием заговорил Туб. — Уже недалеко — в третьей камере. — Так они называли распределители в главной трубе.

— А в чем дело? Почему так срочно? — спросил Нареш, вытирая рукавом халата лицо. — Я так растерялся, что даже не переоделся.

— Ничего, не замерзнешь. Сегодня у меня был связной от них, — кивнул Туб куда-то наверх. — Кинг приказал собрать всех. Есть важное сообщение. Пошли.

Он встал на четвереньки и довольно проворно двинулся вперед. Через несколько минут они достигли камеры своей зоны и опять присели передохнуть. Камера представляла из себя квадратное пространство чуть выше и шире трубы с двумя отверстиями по бокам. Нареш уже знал, что через одно из них можно попасть в сельскохозяйственный пояс, через другое — в промышленный.

Им потребовалось полчаса, чтобы добраться до нужной камеры. Здесь сидело несколько биоров. Нареш знал из них только Кинга, с которым несколько раз встречался внизу, и еще одного.

При виде Нареша и Туба биоры в камере оживились, но приветствовали вновь прибывших сдержанно — кивками. Даже здесь, где за ними никто не следил и где им некого было бояться, они по привычке обошлись без слов.

Кинг — худощавый, белолицый с седой головой, поднял руку, требуя внимания.

— Друзья, — заговорил он хрипловатым голосом. — Я приказал вам собраться, чтобы сообщить важные новости. Завтра мы начинаем мятеж. Медлить больше нельзя!

Сообщение вызвало бурную реакцию. Куда делись сдержанность и осторожность вестников: говорили громко, не скупясь на жесты и улыбки. Еще бы — они столько ждали этого момента!

— Вы так радуетесь, — снова заговорил Том Кинг, — будто уже победили. Не забывайте, чем закончился наш первый мятеж.

— Но у нас не было нижних дорог, — громко сказал Нареш. — Вы были заперты в цехах, а мы…

— А мы придем в цехи сами, — подхватил оповещатель из жилой зоны, где жили биоры, работавшие на электронном заводе.

Кинг согласно кивнул.

— Но чтобы мятеж начался вовремя и чтобы в нем приняли участие надежные люди, надо все хорошо продумать. Мы уже знаем, кому можно доверять и кому нет. Отказы от работы в цехах показали наших друзей: они не выдавали зачинщиков, хотя им, как и другим, грозила смерть.

— Что же нам делать? — спросил один из оповещателей.

— Завтра сразу же после ужина мы спускаемся вниз и оповещаем верных людей о начале мятежа. Каждому помочь вырезать в полу лаз и вывести его в главную трубу. Конечно, нам одним работа не по силам, помогут те, кого первыми выпустим из капсул. Капсулы верных людей имеют метки. Командиры отрядов назначены, они знают, куда нужно вести людей и что делать. Пусть отряд каждой зоны собирается у своего распределителя, тогда мы не будем мешать друг другу. Мы идем только в промышленный пояс, чтобы остановить его. Программа «Ноль», которой грозит Магистрат, если биоры попытаются захватить власть, — это самоуничтожение Города. Но, друзья, лучше погибнуть вместе с Городом, чем продолжать такую жизнь, полную страданий и унижений. У нас нет никакого выбора. Мы начнем восстание, а инженеры нас поддержат. Среди них тоже есть наши друзья. Да и остальные вряд ли захотят погибать вместе с негодяями из Магистрата. Так и объясняйте всем. Пусть не боятся угроз Магистрата. Даже смерть для нас — избавление, но только смерть в борьбе. Самое главное — захватить врасплох агентов в цехах на полосах безопасности. Надо сделать так, чтобы их автоматы и пистолеты стали нашими автоматами и пистолетами. В ночных сменах агенты всегда спят, они уверены, что мы, запертые в своих капсулах, тоже спим.