Герман Подкупняк - Поиск-85: Приключения. Фантастика Страница 19

Лунев открыл сейф и извлек оттуда техническое описание нового самоходного орудия крупного калибра. Директива ГАУ и наркомата предписывала освоить и выдать фронту первую партию самоходок в течение тридцати суток. Полковник читал описание, и перед его мысленным взором из строчек, графиков и диаграмм возникало во всей стальной плоти орудие, способное с большой дистанции прошивать броню тяжелых немецких танков.

Сложен и ответствен труд военпреда. Каждую деталь, прежде чем она станет частью боевой машины пли орудия, тщательно проверяют люди, которым страна доверила контроль качества вооружения. И полковник Лунев, по синькам изучая самоходное орудие, прикидывал, на какие узлы следует обратить особое внимание, чтобы САУ вышла с конвейера точно в срок.

Забежав в назначенный день во время обеденного перерыва в туалет на городской площади, Мылов заточенной шпилькой вытянул из углубления фланца канализационной трубы завернутый в лейкопластырь комочек бумаги. Расшифрованный им текст гласил:

«Серьезных оснований для беспокойства пока не вижу. Письмо, видимо, задержалось. Справляйтесь через день, но осторожно, не привлекая внимания. Хозяин».

Мылов, пригибаясь за коротенькой дверцей, аккуратно сжег шифровку, спустил в бачке воду и, застегиваясь на ходу, уверенно вышел из кабины. Общественная уборная была надежным местом для связи: забегающий сюда человек вряд ли мог вызвать чье-либо подозрение.

Струнин сидел в кабинетике Мигунова в здании Нижнеуральского горотдела НКВД и вдумывался в то, что ему докладывал Вотинцев.

Оперативный розыск совершивших диверсию пока результата не дал. Правда, этого Струнин ожидал: враг неглуп и, конечно, притаился. Следовало предпринимать новые ходы.

Мигунов с утра до ночи пропадал на металлургическом комбинате. В штате этого предприятия Мылов не числился. Зато в адресном бюро значился Виктор Степанович Мылов, проживающий постоянно в Нижнеуральске. Но этот Мылов работал на оборонном артиллерийском заводе. И теперь Мигунов упорно искал, кому же звонил «милиционер». Он, наконец, выяснил, что «милиционер» в тот день вызывал один из десяти внутренних номеров отдела снабжения комбината. Отдел был велик, в нем работало вместе с разъездными агентами семьдесят два человека, но оперативникам было уже легче: семьдесят человек — не семь тысяч.

— Да… — неопределенно протянул Струнин. — Письмо пора отдавать по назначению. Скверно, что мы не знаем одной вещи: не должна ли быть в письме еще какая-нибудь записочка или условный знак?

— А что, если к нам приехало несколько таких чемоданчиков, — произнес Вотинцев. — И остальные уже попали по назначению.

Струнин посмотрел на него тяжелым взглядом, но ничего не ответил.

Под вечер, в один из заходов Виктора на главпочту, девушка за окошечком, внимательно сверив паспорт с личностью владельца, попросила расписаться в получении и подала ему серенький заказной конверт. Стараясь унять волнение, Мылов навалился на барьерчик, постоял так немного и сунул конверт в карман. Затем, оглядев зал, направился к выходу.

По улице торопливо шагали люди, и, трезвоня на повороте, подходил к остановке давно не крашенный трамвайный вагон. Мылов пересек улицу и уселся на единственную, да и то покосившуюся скамью в сквере. К скамейке мигом подлетела девчушка лет трех и с серьезным любопытством уставилась на него.

— Оля! — окликнула ее мать, но Виктор снисходительно повел рукой: дескать, чего там, пускай сидит, а сам подумал о том, что присутствие ребенка ему даже удобно.

Он достал из кармана конверт с надписью: «Нижнеуральск, до востребования, Мылову Виктору Степановичу» и осторожно вскрыл. В конверт был вложен измятый листочек: багажная квитанция, выданная девять дней назад камерой хранения железной дороги в областном центре.

«Ну, вот и порядок, — подумал он. — Дело сделано».

Потом Мылов долго петлял по улицам, путал след, шустро нырял в проходные дворы, шел в обратном направлении и не мог унять глухого смятения. Трудно сказать, что больше волновало его: радость удачи или боязнь риска, связанного с получением чемодана?..

Когда Мылов дошагал, наконец, до своего переулка и повернул за угол, какой-то парень, лениво смолящий папиросу, нехотя поднялся с низенькой скамейки у палисадника.

Глава 12

Раздался телефонный звонок, и дежурный горотдела НКВД, сняв трубку, услышал взволнованный женский голос:

— Алло, вас Демина беспокоит. Передайте, пожалуйста, товарищу Вотинцеву, что Тихонов, живший у нас на квартире в Среднекамске, стоит сейчас у здания комбината. Товарищ Вотинцев просил меня позвонить.

— Вас понял, — ответил дежурный. — Где вы находитесь сами?

— У телефона-автомата, недалеко от отдела кадров.

— Как мы вас узнаем? Что на вас надето?

— Я в синем платье, в горошек.

— Ждите, товарищ Демина, и не спускайте с него глаз. Сейчас подъедем.

Младший лейтенант бросился во двор, где стояла дежурная «эмка» и неожиданно столкнулся в дверях с входящим Вотинцевым.

— Товарищ лейтенант, — стараясь скрыть возбуждение, доложил дежурный, — девушка эта сейчас звонила. Демина.

Сергей и двое оперативников прыгнули в машину, и «эмка», как на гонках, рванула с места.

«Вот это новость, — разгоряченно думал лейтенант. — Молодчина, Тонечка!»

Однако, когда за квартал выйдя из машины, он быстрым шагом подошел к ней, Тоня виновато развела руками.

— Тихонов сел в трамвай и уехал. Пока я вам позвонила, его и след простыл…

Вотинцева словно из ведра окатили, но он дружески взял девушку за руку.

— Ничего, Тоня, ничего. Бывает. А номер трамвая вы, случайно, не заметили?

— Но здесь только «двойка» и ходит, — ответила девушка.

— Тогда, пожалуйста, пойдемте к машине. Проедемся вдоль трамвайного маршрута: может, где-нибудь его и перехватим.

Потратив безуспешно полтора часа, чекисты завезли Тоню домой.

— Боюсь ввести вас в заблуждение, — прощаясь, сказала Демина, — но мне почему-то показалось, что этот человек слегка прихрамывает.

— Вы настоящий Пинкертон, Тоня, — улыбнулся Сергей, с удовольствием пожимая ее чуть влажную ладонь. — Это и есть особая примета, которой нам так недоставало.

Тулина ранили в руку в стычке с немцами накануне отлета Коробова на Большую землю, и Андрей Иванович настоял на том, чтобы Вадима тоже отправили в тыл.

— Какой из него партизан — километра пройти не может.