Юрий Иванович - Призрачная погоня Страница 2

Хм! И почему я здесь?!

Опять забрезжившее понимание происходящего сдвинулось в сторону окружающими событиями. Кто-то крикнул:

– Они прошли! Прорвались сквозь дым!

Пришлось после этого, подхватив увесистую палку в виде дубины, бросаться следом за всеми на баррикаду. Недоумение родилось попутно по поводу отсутствия у меня нормального оружия, любимого арбалета или хотя бы того же метателя, из которого специальные ножи выстреливались мощными пружинами. И уже на созданной баррикаде, с каким-то парализующим сознание ужасом, я стал наблюдать за выходом монстров из дыма.

Яд мухоморных стволов не оказал на тварей Дна никакого влияния. Не чихали и даже не кашляли! Первыми вынырнули чинно и медленно катящиеся байбьюки. Три четырёхметровых шара мускульной плоти, зубов и бронированной кожи катились в ряд, наверное, и не сомневаясь, что снесут нашу хлипкую преграду, не заметив оной. Но что мне сразу показалось опаснее, если не сказать ужаснее, так это четыре тервеля, ползущие следом. И тоже в ряд! Гигантские слизняки крокодилы шли, как на параде, и уже сам факт, что два вида, два антагониста целого уровня атаковали сообща, окончательно ввёл мои мозги в ступор. Такого не могло быть по умолчанию! Потому что не могло быть никогда!

– Они их укротили! – выкрикнул рядом кто-то радостно и с облегчением. Ему вторили голоса иных товарищей, заметивших восседающих на гребнях монстров людей. Тогда как я напрягся ещё больше. И вместо того, чтобы присматриваться вперёд, опять непроизвольно оглянулся назад. Окинул взглядом башню, сам поражаясь всплывшей в памяти подсказке:

«Так ведь «Пирамидка» рухнула! Её срезало Отсекателем! Еловая жизнь! Откуда же она вдруг восстала из руин? Или это новая башня?.. Просто сильно похожая на прежнюю?..»

И вновь пришлось поворачиваться обратно, потому что мои товарищи неожиданно начали радостно свистеть и улюлюкать, словно подбадривая кого-то. Глянул и обомлел: все они уже давно расселись на окружающих нас склонах, оставив меня одного в центре баррикады. А там, среди всех, и мой друг Лёня, надрывно кричащий голосом циркового конферансье и размахивающий тросточкой:

– Спешите видеть! Наш доблестный Миха Резкий! Он же – Иггельд, почётный герой империи Альтру! Он же – знаменитый справный барон Цезарь Резкий; он же – уникальный Светозарный; он же – непревзойдённый Михаил Македонский; он же – вездесущий Борей; он же – подросший в росте Борис Ивлаев! Сразит-т-тся! С великим-м-ми! Наездниц-ц-цами!

Я уже и сам рассмотрел людей, восседающих парами на загривках смертельно опасных для всего живого тервелей. И мне так жутко, натурально поплохело. Потому что я опознал совсем неуместные здесь парочки!

Ксана Молчун и Зоряна. Как они сговорились со своей антипатией друг к другу?

Катя Ивлаева и Всяна Липовая. Вера Ивлаева и Снажа Мятная. Две пары близняшек, перемешавшиеся между собой? Мир сошёл с ума!

И последняя пара, наиболее опасных и наименее ожидаемых в общей команде: Мария Ивлаева и вашшуна Шаайла. В голове не укладывалось, как это Машка смогла найти общий язык с ведьмой?

Но ещё хуже обстояло с моей логикой. Никак не мог понять: каким образом они все оказались на Дне? И почему в одной команде? Да все против меня? Обидно! Только и оставалось крикнуть другу:

– Лёнь, что за цирк тут творится?! – как вдруг ко мне кто-то прижался сзади и нежно прошептал знакомым голосом:

– Не переживай, Борей, я с тобой! И буду сражаться за тебя!

Даже не оборачиваясь, я узнал девушку: Мансана! Та единственная, искренняя и добрая, которая меня полюбила, когда я ещё оставался в теле физически ущербного, изогнутого травмой парня, никому не нужного и всеми презираемого. Она первая меня встретила улыбкой в Рушатроне! Она первая, кто показал мне новый мир империи Моррейди, кто ознакомил с Сияющим Курганом и всеми традициями поморов. Ну и она единственная, кто сразу увидел во мне мужчину, настоящего друга, истинного защитника. И хоть была завлечена вначале в спальню с помощью шоколада, в конечном итоге полюбила искренне и со всей страстью. А на второй день повела домой знакомить с родителями. Меня! К тому времени ещё недоростка, ничего собой внешне не представляющего и считающегося дикарём с Пимонских гор.

Нет, со всеми остальными женщинами из команды наших противников я тоже как бы был в хороших, если не сказать в «горячих» отношениях. Но если уж разбираться, то всем им от меня вечно что-то было надо. Они чего-то требовали, добивались, угрожали, капризничали и скандалили. Только одна Мансана вела себя мило, непосредственно, мирно и относилась как к родному.

Наверное, по этой причине я вдруг расслабился, вспомнил наши с ней кувыркания в постели, прикрыл глаза и, протянув руку назад, стал ощупывать прохладный, манящий женский пупок и всё, что ниже его.

Тем более брутальным и неуместным оказался толчок в правое плечо, а затем и сердитый голос Леонида:

– Ты чего творишь?! Да ещё и прилюдно?! Замёрзнешь ведь!

В самом деле, от его слов вдруг стало холодно, холодно! А рука ощутила, что женское тело выстужено напрочь и даже обжигает холодом. Мало того, через приоткрытые глаза удалось рассмотреть размытые, но уже нависшие прямо надо мной пасти тервелей. С их ужасных клыков стекала слюна, норовя упасть мне прямо в лицо. Из глоток пахло чем-то кислым и перебродившим. А вокруг пастей поблёскивали широкие наконечники рыцарских копий, готовых уже в следующий момент вонзиться в мою плоть.

Конечно, меня это возмутило: с чего это женщины решили меня убить?! За ласковые поглаживания тела Мансаны? Всего лишь?!

И я попытался резко (от страха и возмущения!) открыть глаза. Получилось с большим трудом… и я…

Стал просыпаться!

Глава вторая

Встречай, родимая земля

Картинка резко изменилась, хоть и виделась в густом полумраке. Передо мной кусок пола, застеленный ковром. Прикроватная тумбочка. На её фоне хорошо (благо моему ночному и магическому зрению!) виден серпанс-управленец, которого я назвал Вторым. Это он толкает меня настойчиво в правое плечо. От него не совсем приятно пахнет кислым маринадом (ну правильно, сам ему вчера с вечера это любимое лакомство в тазик наливал!). Лежу я на животе. На мне – толстенное пуховое одеяло. Но моя левая рука из-под одеяла вылезла и судорожно поглаживает холодную-прехолодную подушку, мешавшую мне в изголовье. Холодно. Очень холодно! Волосы (или что там от них осталось?), похоже, побелели от инея.

Зато мозги тотчас стали кристально чистые, я всё понял и всё вспомнил.

«Я – на Земле! И мне снился кошмарный сон, словно я ещё на каторге Дна. Я в чужом доме. Вилла Казимира. Или дача?.. За окном лютая зима. Печи, натопленные с вечера эрги’сом, окончательно остыли. Дом прогреться не успел, а потому и выхолодился моментально. Да и не приспособлен он, скорее всего, к зимовке в нём. А Второй меня будит явно преднамеренно… Знать бы ещё почему?..»