Ллойд Бигл-мл - Какая прелестная школа ! Страница 2

- Студию. - В его голосе прозвучала нотка злорадного удовольствия. - У вас будет примерно сорок тысяч учеников.

Он вынул из ящика письменного стола две книги. Одна из них, чрезвычайно увесистая, называлась "Техника и приемы телеобучения", а другая, отпечатанная на ротаторе и переплетенная в пластик, - программа по английскому языку для десятого класса северо-восточного школьного округа США.

- Здесь все нужные вам сведения, - сказал он.

Мисс Болц с запинкой произнесла:

- Телеобучение? Значит... мои ученики будут слушать меня но телевизору?

- Безусловно.

- Значит, я их никогда не увижу?

- Зато они вас увидят, мисс Болц. Этого вполне достаточно.

- Наверное, экзамены будут принимать машины, но как быть с сочинениями? Я ведь за целый семестр не успею проверить даже одно задание.

Он нахмурился.

- Никаких заданий нет. Экзаменов тоже нет. По-видимому, на Марсе все еще прибегают к экзаменам и заданиям, чтобы заставить учеников заниматься, но мы шагнули далеко вперед по сравнению с таким средневековьем в образовании. Если вы собираетесь вколачивать материал при помощи экзаменов, сочинений и тому подобного, выбросьте это из головы. Все эти приемчики характерны для бездарного учителя, и мы бы их не допустили, даже если бы существовала практическая возможность допустить, а ее-то и не существует.

- Если не будет ни экзаменов, ни сочинений и если я никогда не увижу учеников, то как же мне оценивать свою работу?

- Для этого у нас есть свои методы. Будете каждые две недели узнавать показатель Тендэкз. У вас все?

- Еще один вопрос. - Она слабо улыбнулась. - Не объясните ли вы, почему так явно настроены против моего сотрудничества?

- Объясню, - равнодушно ответил он. - У вас на руках устаревший контракт, который мы обязаны соблюдать, но мы-то знаем, что вам не выдержать договорного срока. Когда вы уйдете, придется среди учебного года искать вам замену, а до тех пор несколько недель сорок тысяч учеников будут учиться плохо. Если вы до понедельника передумаете, я гарантирую, что пенсия вам будет выплачиваться полностью. Если нет, учтите: суды признают за нами право увольнения учителя по непригодности независимо от его должности и стажа.

Секретарша мистера Уилбинса назвала номер комнаты.

- Это будет ваш кабинет, - сказала она. - Подождите там, я кого-нибудь пришлю.

Кабинет был маленький, в нем стояли книжные шкафы, письменный стол, картотека и проекционный аппарат. Узкое оконце позволяло увидеть длинные ряды таких же узких окошек. В стену против письменного стола был вмонтирован телевизионный экран размером метр двадцать на метр двадцать. У мисс Болц это был первый в жизни кабинет, и она уселась за письменным столом, чувствуя, как неодобрительно хмурятся унылые серовато-коричневые стены, ощущая одиночество, смирение и немалый страх.

Зазвонил телефон. Она стала отчаянно разыскивать его, обнаружила на пульте в углублении письменного стола, но к этому времени звонки прекратились. Она осмотрела весь письменный стол и нашла другой пульт с дисками настройки телевизора. Всего было четыре диска, и на каждом - цифры от нуля до девяти. Она подсчитала, что число возможных каналов составляет 9999. Она испробовала несколько номеров, но экран оставался пустым, и только канал 0001 откликнулся объявлением: "ЗАНЯТИЯ НАЧИНАЮТСЯ В ПОНЕДЕЛЬНИК, 9 СЕНТЯБРЯ, СЕЙЧАС ПРОВОДИТСЯ РЕГИСТРАЦИЯ. ЕСЛИ ХОТИТЕ БЫТЬ ДОПУЩЕННЫМ К ЗАНЯТИЯМ И ПОЛУЧИТЬ ДОКУМЕНТЫ ОБ ОКОНЧАНИИ КУРСА, ЗАРЕГИСТРИРУЙТЕСЬ".

В дверь постучали. Вошел добродушный с виду, седеющий человек лет за пятьдесят; он представился: "Джим Паргрин, главный инженер". Паргрин присел на краешек письменного стола и широко улыбнулся.

- Я уж боялся, что вы заблудились. Я звонил, а мне никто не ответил.

- Пока я нашла телефон, вы повесили трубку, - объяснила мисс Болц.

Он усмехнулся, потом стал серьезен.

- Значит, вы с Марса. А знаете ли вы, на что напросились?

- Вас прислали запугивать меня?

- Меня никто никогда не пугается, если не считать молоденьких инженеров. Просто я подумал... ладно, неважно. Пойдемте в вашу студию, я вам объясню что к чему.

Ряды кабинетов быстро остались позади, и в каждом кабинете было широкое застекленное окно, выходящее в коридор. Мисс Болц все это напомнило марсианский аквариум, куда она порой водила учеников, чтобы показать им диковинную морскую жизнь Земли.

Паргрин отпер дверь и вручил мисс Болц ключ.

- Шесть - четыре - три - девять. От кабинета далековато, но хоть на одном этаже.

Перед узкой доской раскорячился уродливый черный письменный стол на толстых металлических ножках. С противоположной стены глазела вниз камера, а рядом с нею был контрольный экран. Паргрин открыл пульт управления, и внезапно вспыхнувший свет ослепил мисс Болц.

- Вы преподаете английский, поэтому они считают, что специальное оборудование вам не нужно, - сказал Паргрин. - Видите эти кнопки? Первая дает обзор стола, доски и пола вон до той линии. Вторая - крупный план стола. Третья - крупный план доски.

- Не понимаю.

Он коснулся другого выключателя.

- Смотрите.

Контрольный экран осветился, как бы ожил. Мисс Болц оказалась к нему лицом - лицом к коренастой женщине средних лет - и подумала, что экран безжалостно стирает ее. Платье, купленное накануне после долгих колебаний и за слишком большую цену, стало непривлекательным цветным пятном.

- Попробуйте вторую, - посоветовал Паргрин.

Она села за стол и нажала вторую кнопку. Камера дернулась, мисс Болц увидела себя крупным планом и содрогнулась. Третий кадр - мисс Болц у доски - был не лучше.

Паргрин выключил камеру и закрыл пульт управления.

- Вот здесь, у двери, табельная кнопка, - сказал он. - Если вы не нажали ее до четверти одиннадцатого, ваш урок автоматически отменяется. И еще: как только кончится ваш урок, в четверть двенадцатого, надо сразу уйти, чтобы очередной учитель приготовился к следующему уроку - он начинается в одиннадцать тридцать. Правда, считается хорошим тоном стереть с доски и прибрать на столе. Мел в ящике стола. Все ясно?

- По-моему, да, - ответила мисс Болц. - Неясно только, как я должна преподавать английский письменный и устный, не слыша, как ученики говорят, и не видя, что они пишут.

Пока они шли из студии, он молчал.

- Я понимаю ваше недоумение, - сказал он, когда они вернулись в ее кабинет. - Когда я был ребенком, все было иначе. Телевизор я смотрел, когда мне разрешали родители, а в школу ходил вместе с другими ребятишками. Но теперь все изменилось и, видимо, к лучшему. По крайней мере важные чины говорят, что нынешняя система целесообразнее. Как бы там ни было, желаю больших удач.