Александр Мазин - Пятый ангел Страница 2

— Ага, вот твоя торба!

Дядька сунул Иринке сумочку, подсветил — его крошечный фонарик горел удивительно ярко.

Иринка первым делом достала зеркальце: фу, чумазая! Она протерла лицо салфеткой из пакетика, вторую такую же дала дядьке. Подержала зеркальце.

Дядька кое-как протер ссадины, бросил салфетку и принялся изучать место, где они оказались. Дядьке было интересно, а Иринка вот думала, упал ли весь дом или только их подъезд. И что это было…

— Что же это всё-таки было? — пробормотал дядька. — Может, газ взорвался? Ревело, как гейзер.

— Гейзер? — удивилась Иринка. — Как он может реветь? Это же фильтр для воды.

Дядька хмыкнул презрительно. Вскоре исследование закончилось.

— Плохи наши дела, — подвел итог дядька.

Так и было. Все проходы-выходы были завалены обломками или перекрыты вставшими на дыбы бетонными плитами.

— Зато мы живы, а значит всё те так уж плохо! — тут же добавил он бодренько.

«Мне-то всё равно, — напомнила себе Иринка. — Моя жизнь теперь бес-смыс-слен-на!»

Ей стало грустно-грустно.

— Телефон не заработал?

Иринка глянула… Сети не было.

Дядька не унывал. Обшарил всё, потрогал трубы, сказал:

— Холодная вода. Если что — от жажды не умрем. Рвануть как следует — и стык разойдется.

— Ну рваните, — равнодушно буркнула Иринка.

— Не сейчас, — покачал дядька головой. — Это на крайний случай, а то еще зальет к чертовой матери…

Нашел кусок ржавой трубы и принялся шуровать в одном из завалов. Синий свет фонарика, поцарапанное лицо и рваный костюм делали его похожим на зомби из кинофильма.

И всё равно даже в таком виде дядька был до отвращения приличный. Респектабельный…

Иринка тихонько присела в стороне и печально думала о своем.

Вскоре дядька бросил трубу и плюхнулся на пол рядом с Иринкой.

— Дай еще салфетку!

Иринка сунула ему всю пачку.

— Ничего, — сказал дядька, утираясь. — Я отверстие расширил, воздух свежий к нам идет, вода есть, суток за двое нас точно откопают. Тебе сколько лет?

— Шестнадцать, — честно ответила Иринка.

— Шестнадцать… Я в шестнадцать любому приключению радовался. А ты такая мрачная…

— Поищите другую, веселую, — буркнула Иринка и встала.

— Да я уже нашел, — сказал дядька и засмеялся. — Кстати, ее тоже Ирой зовут. Она в банке завотделом работает.

Иринка представила себе такую… в очках и деловом костюме.

— Мы с ней две недели назад из Испании вернулись, — сообщил дядька. — Отлично отдохнули. Взяли в рент катер…

Дядьке явно хотелось поговорить. То, что Иринка его не слушала, дядьку не смущало.

Иринка подошла к завалу, в котором ковырялся дядька. Подсветила телефоном. Дырка была размером с суповую тарелку. Оттуда ощутимо поддувало. Не сказать, чтоб особо свежим воздухом. По ту сторону было темно. И там кто-то был.

— … дайвинг роскошный… загорели, как негры… — продолжал делиться впечатлениями дядька.

Иринка представила: море, яхта, пальмы всякие… Она никогда не была на настоящем курорте. Только — в Сочи раза три. Иринка попробовала представить себя в таком роскошном месте. Вот она бежит по белому, белому коралловому песку… Вместе с парнем, красивым, как Киану Ривз…

Ничего не получилось. Зато она отлично могла представить, на этом песке дядьку с его банкиршей. Загорелых, красивых, самодовольных…

Из глаз ее сами собой побежали слезы… Вовсе не потому, что она завидовала. Из-за несправедливости мироздания…

«Не любит он ее, — подумала Иринка. — Все они такие. Вместо любви один секс и руки потные…»

За спиной дядька бубнил и бубнил о том, как у него всё замечательно…

А может так и надо? Любовь, не любовь… Какая разница!

— … отличное вино, и по таким ценам, что просто смешно… А какие там шоу по ночам устраивают…

Нет, разница есть. Пусть весь мир пытается убедить ее в обратном, Иринка все равно знает, что любовь есть…

Была…

Снежная королева тронула сердце ледяными пальцами… Иринка всхлипнула.

Почудилось или нет?

— А вот три года назад, в Каире, вот это было шоу! Ты представляешь: ночью, на фоне пирамид…

Очень мешал дядькин бубнеж.

— Помолчите, пожалуйста, — попросила она.

Дядька сразу умолк.

Иринка прислушалась… Точно. По ту сторону кто-то тихонько поскуливал. Щенок? Нет, не щенок… Щенки не всхлипывают.

— Эй, там! — крикнула Иринка. — Иди сюда!

Тот, за завалом, примолк… А потом громко захныкал. Точно, ребенок.

Дядька тоже услышал. Подошел, заглянул в дыру, посветил своим брелком.

Плач стих.

— Там ребенок, — сказала Иринка дядьке.

— С чего ты взяла?

— А то вы сами не слышите? — сердито сказала Иринка.

— Вроде скулил кто-то… — не очень уверенно произнес дядька.

— Плакал! Ребенок там!

— С чего ты взяла, что ребенок? Откуда там ребенок взялся?

— А мы — откуда? Да сделайте же что-нибудь! — крикнула Иринка, сама чуть не плача. — Павел! Вы же мужчина!

— Ладно, ладно, только не реви! — бодро произнес дядька. — Сейчас что-нибудь придумаем.

Он заглянул в дырку:

— Эй! — крикнул. — Иди сюда!

Ребенок опять заплакал. Громче и жалобней.

— Позови ты, — предложил дядька. — Вдруг он меня боится.

Иринка позвала. В ответ — только плач.

— А если его придавило? — предположила Иринка. — Надо туда пролезть!

— Как ты туда пролезешь? — буркнул дядька. — Вот одна плита, вон вторая. В каждой — тонн по пять. И сверху еще давит…

Однако под взглядом Иринки он смешался и пошел за своей трубой. Поискав, он нашел еще какую-то железяку, поменьше и принялся вколачивать ее в плиту.

Пока дядька долбил (какой он, все-таки, здоровенный, точно спортсмен) и отковыривал кусочки, Иринка сидела поодаль и ждала. Плач по ту сторону завала прекратился. Это тревожило…

Дядьке наконец удалось отломить кусок плиты.

— Всё! — выдохнул он, плюхнувшись на пол и пыхтя, как пароварка. — Больше не могу!

Дырка стала побольше. Пожалуй, Иринка смогла бы протиснуться.

Получилось. Хорошо, что она такая худенькая. Встала на ноги, подсветила телефоном.

По ту сторону завала оказался точно такой же подвал.

— Ну как? — крикнул дядька. — Выход есть?

Но Иринка выход не искала. Она искала ребенка. И нашла.

Мальчишку лет двух — может, чуток постарше. К счастью, его не придавило. Ему вообще страшно повезло, потому что сидел внутри почти целой детской кроватки, которую сверху накрыло здоровенным шкафом. И уже над шкафом громоздился всякий мусор: битые кирпичи, какие-то железки, обломки мебели…