Роберт Шекли - Магия Страница 2

Как бы то ни было, он уже пришел. И он кое-что принес мне, чтобы я попытался сделать копию. Маленькую золотую монету. Фил сказал, что она стоит немного - не больше двадцати долларов.

- Это не самая хорошая идея - просить магию изготовить столь специфическую вещь, - сказал я.

- Это хороший способ проверить, как оно работает, - заверил он, вручая мне монету. - Я хочу получить ее назад - надеюсь, в комплекте точно с такой же.

- Вы, скорее всего, получите ее назад. А вот что касается еще одной, мы увидим, что решит магия.

Я положил монету на алтарь в священном пространстве, которое создал в своей комнате, и попросил Фила подождать в прихожей, пока я произведу необходимые манипуляции. Я не люблю, когда на меня смотрят во время церемониала.

Когда я вернулся, Фил спросил:

- Ну, что теперь?

- Завтра ночью в это самое время, - сказал я, - я открою дверь в _теменос_.

- Ты имеешь в виду эту комнату?

- Теперь это _теменос_.

- А нельзя ли как-нибудь заглянуть туда одним глазком? Может быть, мы получим какой-нибудь знак, что все уже готово.

Я покачал головой.

- Я не стану открывать эту дверь до завтрашнего вечера. Нетерпеливость - очень плохое качество для адепта магии. Никто не имеет права торопить Силы. Двадцать четыре часа, и ни минутой меньше. А еще лучше будет подождать пару дней.

Фил явно хотел сказать что-то ядовитое, но только пожал плечами, произнес: "Увидимся здесь же завтра" и ушел.

Следующим вечером, когда Фил пришел, я открыл дверь своей комнаты, и мы обнаружили в _теменос_ семь золотых монет, как две капли воды похожих друг на друга. Я протянул их Филу.

- Полагаю, это то, что вы хотели получить от Силы, или духов, или магии, или от кого там еще.

- Кажется, ты говорил, что духи не любят, когда их просят о чем-то специфическом?

- Духи непредсказуемы, - сказал я.

Фил позвякивал зажатыми в кулаке монетами. Затем протянул одну мне:

- Вот, возьми. Купи себе что-нибудь.

- Нет, спасибо, - сказал я.

- Как знаешь. - Фил спрятал монеты в карман и глубоко задумался. Наконец он сказал: - Я еще вернусь, - и ушел.

На следующей неделе Фил попросил меня встретиться с ним и парой его друзей в дорогом ресторане недалеко от универмага Салливана. Он дал понять, что они хотят побеседовать со мной о событиях той ночи и сделать мне некое деловое предложение. Я могу вообразить, как он предварительно встречался со своими компаньонами и что им плел.

- Итак, ребята, если вы обещаете не смеяться, я предложу вам одно безумное вложение денег, которое наверняка вас заинтересует, - сказал Фил после первого бокала.

- Конечно, - сказал Джон. - О чем речь?

- Вот этот парень практикует магию или что-то вроде, - произнес Фил. Поскольку все молчали, он вкратце разъяснил, что произошло, и заключил: - Я не знаю, как он это делает, но предприятие выглядит достаточно любопытным, чтобы вложить в него несколько баксов.

Мы наслаждались уютной атмосферой ресторана, состоящей из запаха сигаретного дыма, вкуса пива и приглушенного мерцания золотых огней, мимо нас мелькали длинноногие официантки, и друзья Фила изучающе смотрели на меня. Наконец один из них, толстый самодовольный парень по имени Хэйнс, сказал мне:

- Значит, вы делаете это в своей магической комнате?

- Это не магическая комната, это _теменос_, священное пространство, которое я создаю в каком-нибудь подходящем помещении.

- И как вы изготовляете копии предметов в своем священном пространстве?

- Я выполняю определенные магические процедуры.

- Какие именно?

- Я не могу вам сказать. Рассказ уничтожит магию.

- Что ж, весьма удобная отговорка, если хочешь сохранить свой секрет при себе.

Я покачал головой.

- Увы, это один из основных принципов функционирования магии.

Я не стал говорить ему, из-за чего великие маги прошлого вроде Калиостро и графа Сен-Жермена, чье богатство и слава были огромны, в конце концов утрачивали свои способности и, соответственно, влияние. Их падение произошло потому, что они слишком много болтали и требовали от Силы лишнего.

Друзья Фила устроили небольшое импровизированное совещание шепотом. Затем Джон - высокий, худой, лысеющий парень в деловом костюме-тройке - сказал мне:

- Хорошо. Мы хотим сделать вам деловое предложение.

- Вас не смущает, что вы собираетесь вложить капитал в эфемерную субстанцию? - на всякий случай уточнил я.

- Мы не боимся эфемерных инвестиций, - заявил Фил. - Мы имеем долю в школе шаманов в Аризоне.

- Как вы собираетесь вкладывать в меня деньги? - спросил я.

- Мы предоставим тебе место для занятий магией, - сказал он. Место, где бы тебя никто не беспокоил. Мы будем снабжать тебя едой и деньгами на карманные расходы. Ты должен бросить эту дурацкую ежедневную работу у Салливана. Ты должен жить магией.

Я сказал:

- Звучит заманчиво. Что конкретно требуется от меня?

- Делить _изготовленное_ с нами. Пополам.

- _Изготовленное?_

- То, что изготовит твое священное пространство.

- Может получиться так, что оно не изготовит ничего.

- Тогда мы получим пятьдесят процентов ничего, - заявил Фил. - Но мы любим рисковать. Мы можем перевезти твое магическое оборудование в одно уединенное место в Джерси, оставить тебе питание на пару недель и посмотреть, как ты справишься.

- Любопытно, - сказал я.

- И не забывайте, - заметил Хэйнс, - вы получите пятьдесят процентов того, что сумеете выпросить у магии.

Это показалось мне неплохой сделкой - по крайней мере, на первое время это гарантировало мне достаточно свободного времени для моих занятий.

Когда-то компаньоны Фила сняли в северном Джерси помещение под лабораторию по разработке программного обеспечения, но потом ушли из этого бизнеса. Однако пока они продолжали вносить арендную плату, так как там еще оставалось кое-какое оборудование. Это был маленький домик на отшибе с просторным лабораторным залом и двумя жилыми комнатами. Меня доставили туда, и Фил каждые несколько дней привозил мне из Нью-Йорка замороженные обеды.

Я жил один и практически никого не видел - ближайший городок располагался в двух милях, а у меня не было машины, и кроме того, что я там забыл? Когда я не занимался магией, я читал книги. Особенно мне нравились трактаты Марсилио Фичино. Его величие заставляло меня стыдиться самого себя.

Это произошло неделей спустя, золотистым вечером позднего октября, когда листва кленов только начала менять свой цвет. Я наблюдал за птицами в небе, летящими на юг, прочь от мрачной зимы, ожидающей меня. Потом я опустил взгляд и увидел _ее_. Она расположилась на моей лужайке с мольбертом, складным стулом и большой соломенной сумкой, из которой торчали акварельные краски и бутылка с водой.